Мартиролог. Дневники
Шрифт:
Андрей и Лариса в Ленинграде
Фирма в Риме Gold Film хочет предложить мне снять «Иосифа».
«Доктор Фаустус» на телевидении ФРГ оттягивается до обсуждения редактурой их студии.
В Таллине хотят, чтобы я написал им сценарий. Что-нибудь из немцев. Т. Манн? Гофман? Думали ли они насчет Женевской конвенции?
До сих пор неясна ближайшая судьба «Зеркала». Ермаш не мычит и не телится,
Сегодня Ермаш пригласил Евгения Даниловича Суркова посмотреть «Зеркало». Как видно, для совета. А не продаст ли меня Евгений Данилович? Сегодня вечером все прояснится в этом смысле. Завтра показываю картину Дмитрию Дмитриевичу Шостаковичу, Нилину и кое-кому еще.
Прочел «Пер Гюнта» Ибсена. Грандиозно.
Днем: Один из сценариев, который я хочу предложить Таллину, — «Пер Гюнт».
Коля Шишлин разговаривал с Ермашом. Весьма неутешительные вести. Он не хочет ни выпускать «Зеркало», ни давать мне снимать «Идиота».
Лариса вчера купила на Преображенке кресла и буфет для деревни:
кресла 15 р.
буфет 65 р.
перевозка 20 р.
Лара купила:
кровать красного дерева 110 р.
и стол 65 р.
перевозка 25 р.
итого: 200 р.
Октябрь 1974
Мы все собираемся уезжать в деревню.
Лариса купила еще кучу мебели, требующей починки, конечно.
1. Две резные кровати (груша) односпальные 20 р.
2. 7 стульев 18 р.
3. Сервантик маленький резной (дуб) 16 р.
4. Умывальник мраморный 10 р.
5. Шкаф бельевой зеркальный 35 р.
6. Стол дубовый резной 10 р.
7. Тумбочка к кровати 5 р.
8. Полка 5 р.
9. Столик круглый резной 20 р.
10. Карнизы 6 р.
11. 2 полки книжные 2 р.
Зеркало 37 р.
Шкаф зерк. (красное дерево) 65 р. (+20 р. перевозка)
3 стула резных дубовых 90 р. (+ 7 р. перевозка)
2 стула и 2 кресла 8 р. (+ 10 р. перевозка)
Список необходимых покупок для деревни:
1. Карнизы или палки для занавесок на 11 окон.
2. Жалюзи на окна (12 шт. без террасы).
3. Удлинители — 2.
4. Люстра для коридора и для детской — 2 шт. + 1 для кухни.
5. Настольные лампы — 2 для первой и 1 для детской.
6. Телевизор с антенной (Феликс).
7. Карниз для штор — Тамара Георг[иевна].
8. Холст для штор — 57 метров по 1 м 30 см — покрасить.
9. Бахрома.
10. Щенок (овчарка).
11. Пишущая машинка.
12. Бумага писчая. Копирка.
13. Книги — Достоевский, о Достоевском. Гофман.
14. Афиша «Рублева».
15. Тяпе — книги и «самосвал».
16. Дорожка.
17. Паласы.
18. 2 керосиновые лампы.
19. 2 односпальных матраса.
20. Покрывала для 3 кроватей.
21. Олифа — 40 л.
22. Кафель.
23. Одеяла.
Мартиролог II
Заголовок претенциозный и лживый, но пусть останется, как память о моем ничтожестве — неистребимом и суетном)
Начата 18 декабря 1974 года
Декабрь 1974
Начал новую тетрадь (первую, неоконченную, оставил в деревне. Там ее и буду кончать, а эту оставлю для Москвы). Дела, как всегда, не блестящи. Что касается фильма:
Студия дала ему вторую категорию. Прокат не печатает никаких копий; видимо, тиража не будет. Состоялось обсуждение в Комитете, где все кляли меня на чем свет стоит. Хотели (в защиту) выступить Арнштам и Карасик, но им не дали слова. «Идиота» делать Ермаш мне не дает. Посмотрим.
Месяц провел в Мясном. Не прочел ни строчки. Пилил и колол дрова, чинил с Родиным М. И. электропроводку, сделанную чрезвычайно халтурно. Тяпа очень вырос, и я скучаю сейчас о нем. В доме холодно. Летом его надо будет утеплять (потолок в кухне, м. б., паровое отопление, сухие дрова).
С сегодняшнего дня работаем с Сашей М[ишариным] над сценарием для Хамраева, от которого ни слуху ни духу. Хотим за 10 дней написать все 65–70 страниц.
Получаем с Ларисой две квартиры на «Мосфильме». Ждем ордера, все документы уже сданы.
Я весь в долгах. Надежда на таллинские договоры (5 января) и просмотры «Зеркала» через Бюро пропаганды.
Премьера в Доме кино прошла с большим успехом. На следующий день было много звонков даже незнакомых лиц. Вчера получил письмо от Л. Аннинского, где он чрезвычайно высоко ставит фильм:
«Многоуважаемый Андрей Арсеньевич,
Разрешите мне поделиться с Вами впечатлениями о „Зеркале“, которое я посмотрел только что.
Эта Ваша работа потрясла меня. Как человек одного с Вами поколения, я нахожу разительные совпадения в тех реалиях, которые воплотили для Вас и для меня духовные ценности, но даже если бы и не это, — все равно: это Ваше свидетельство становится для меня в один ряд с самыми важными акциями современного искусства. Мне близко Ваше ощущение всего того ужаса, крови, потерянности, которые сформировали нас. Близко и другое: чувство, что невозможно, нельзя, надо было бы улучшить, отменить, изменить все это. Ваше горькое смирение близко мне. Ваша боль и Ваша надежда.
Хочу коснуться еще одного вопроса. Я слышал, будто работу Вашу сильно порицали и дали ей какую-то там неважную категорию. Я думаю, что Вас это мало задевает. Ибо суть Вашей работы во все эти категории не укладывается и не обязана укладываться. Но если (я допускаю это) подобные неприятности на Вас все-таки действуют и если моя моральная поддержка хоть немного укрепит Вас, — то позволю себе признание, в принципе непозволительное: я считаю Вас одним из самых интересных художников теперешнего мирового экрана и чувствую в Вашем искусстве и в Вашем духовном опыте глубочайшую необходимость.
(Меня это не слишком радует, т. к. в свое время Аннинский восторгался «Войной и миром» Бондарчука.)
Мария Ивановна Вишнякова, мать Андрея, Андрей и художник Николай Двигубский на съемках Зеркала, Тучково
Ч. Айтматов смотрел картину оба сеанса подряд и заявил, что это гениально. В общем эффект премьеры очень сильный. Все поздравляют. Прошел слух, что в «Искусстве кино» будет опубликована ругань на комитетской коллегии в адрес «Зеркала». От Суркова можно ждать чего угодно.