Мартлет и Змей

Яковлев Олег

– Огонь никогда не спрашивает и ничего не просит – он забирает все, к чему способен протянуть свою руку, – задумчиво проговорил сидящий напротив камина человек в алой мантии. Его плечи утопали в мягком бархате любимого кресла, а руки, увенчанные перстнями, неспешно поглаживали вычурные подлокотники в виде свернувшихся змеев. – И нужно быть глупцом, чтобы пытаться унять его голод. Если, конечно, в запасе у глупца не найдется пары ведер воды под рукой.

– Вы полагаете, что имеете дело с глупцом? – Стоящий позади кресла скривился от негодования.

Его

огненно-рыжие волосы сходились в хвост, туго скрепленный на затылке, а изящные брови хмурились, выдавая нетерпение и злость. Он мог бы с легкостью скрыть все проявления эмоций, но сейчас этого не требовалось – собеседник сидел к нему спиной и не торопился оборачиваться. К тому же рыжеволосому попросту надоела эта чересчур затянувшаяся игра – он больше не видел в ней смысла. Пришла пора снимать маски учтивости и благодушия – не было нужды прятаться за мнимыми чувствами и расточаемыми по ветру словами любезностей. Сейчас говоривший напоминал хищную птицу, занесшую клюв над добычей и лишь выбирающую момент, чтобы клюнуть. Его решимость подкрепляли пятеро стражей, стоящие рядом с обнаженным оружием в руках. Двое из них натянули тетивы луков и направили наконечники стрел на сидящего в кресле человека, ожидая лишь слова своего господина, чтобы мгновенно разжать пальцы.

– Что вы, что вы? Я лишь пытаюсь совладать с пожаром, охватившим мой дом.

Барон удовлетворенно улыбнулся, продолжая любоваться пляской огня в камине. Казалось, его ничуть не волнует глядящая в спину оперенная смерть. Гораздо важнее было то, что оппонент совершил ошибку, неправильно поняв смысл произнесенной фразы, – значит, хваленая эльфийская невозмутимость дала наконец трещину, что не могло не радовать Огненного Змея. Сейчас он собирался сделать очередной ход в своей рискованной партии.

– Значит, вы уверены, что у вас есть, чем его потушить? – В голосе собеседника прозвучала ничем не прикрытая издевка.

– Возможно, – нарочно медленно произнес Змей. – Если вы…

– С моей стороны было бы безрассудством оставлять Теал вам, барон, – перебил эльф. Он больше не собирался щадить слух своего противника, смягчая формулировки.

– Вот оно, значит, как… – Танкред наконец-то соизволил встать с кресла и повернулся спиной к камину, чтобы иметь возможность взглянуть в глаза собеседнику. Сейчас, когда тень опустилась на его лицо, а отблески огня из очага начали вытекать из-за его спины, подобно пламенным крыльям, он стал походить на демона Бездны. – А как же наш уговор, позвольте полюбопытствовать?

– В вашу доверчивость я верю не больше, чем в вашу честность. – Неллике зло прищурился, как бы невзначай положив ладонь на рукоять меча в изукрашенных золотыми птицами ножнах.

Огненный Змей не мог даже надеяться успеть прошептать слова своих заклинаний – реакция эльфа последует быстрее. И это не считая натянутых луков и взятых на изготовку мечей остальных стражей.

– Ваше предательство не прошло для меня незамеченным, барон Танкред. Но могу вас успокоить: даже выполни вы в точности все предписанные нашим соглашением условия,

ничто из этого не уберегло бы ни вас, ни ваш город.

– Какая исключительная откровенность из уст благородного ала, – язвительно произнес Танкред. – Наверное, я должен быть очень польщен… Вот только никак не возьму в толк: к чему вам мой Теал? Правление на землях людей вряд ли может входить в планы вашего Дома.

– Теал – ни к чему. – Неллике улыбнулся. – Люди сами уйдут отсюда, как только в вашем пруду совьет себе гнездо Черный Лебедь. А вот замок мне пригодится. И этот, и тот, другой.

– Вы взяли Реггер? – с полным безразличием в голосе поинтересовался Танкред.

– Без единой жертвы с обеих сторон.

– Сноббери всегда был болваном, – ничуть не удивился барон, – занять его вотчину не сложнее, чем отобрать леденец у ребенка. В особенности когда ребенок позабыл леденец на столе и ушел в другую комнату.

– И все же вам не удалось этого сделать.

– А кто говорил, что я на самом деле желал его взять? Зачем мне Реггер, этот кусок никчемного камня, висящего на шее, пока остается под угрозой Бренхолл? Я с легкостью вручил его вам, и, смею заверить, чуть позже вы еще успеете по достоинству оценить столь щедрый подарок…

– Пытаться убедить меня в умеренности ваших амбиций – занятие бессмысленное. – Эльф не собирался принимать на веру слова барона.

– Если вы не верите моим словам, а я – вашим, как так случилось, что мы вообще разговариваем? – Танкред умело подталкивал разговор к нужной ему развязке. Эльф обязан был потребовать от него что-то, иначе эта встреча бы просто не состоялась.

– У меня есть для вас предложение. – Неллике отошел к окну и распахнул ставни.

Холодный воздух тут же наполнил помещение, прогоняя невыносимый жар, исходящий от камина. Саэгран посмотрел вниз. Из окна открывался прекрасный вид на Теал и его главную площадь с городской ратушей и неизменным Дубом Справедливости, на котором в данный момент не раскачивалось ни единого тела – взяв город, граф Сноббери первым делом приказал поснимать всех покойников.

– Мое предложение довольно простое. – Эльф вновь повернулся к барону. – Вы останетесь номинальным главой баронства, и я даже позволю вам управлять этим городом от моего имени и, разумеется, под присмотром одного из моих доверенных лиц. Это создаст видимость законности владения, пока я не укреплю свои позиции. Как можно дольше никто ни в Ронстраде, ни в Конкре, ни даже в Хоэре не должен знать, что Черный Лебедь простер свои крылья над Теалом.

– Ведете свою игру? – хитро прищурился Танкред. – Не слишком ли много берете на себя, Остроклюв? Боюсь, вашему лорду может не понравиться подобное самоуправство.

– Вас это настолько заботит? – Неллике усмехнулся. – Не лучше ли подумать о своем собственном незавидном положении?

– Все так, мой дорогой друг, все так… Вот только какой для меня смысл играть в вашуигру? Вы же понимаете, что угрожать мне расправой – не самый умный вариант.