Маруся и близнецы
Шрифт:
А где прошла ты — там упала звезда, там светила луна и играла волна!
Руки Макара скользили по ее телу, обтянутому узким платьем, почти не касаясь, но он притирался к ней почти вплотную — еще пара сантиметров, и это был бы уже не танец.
Пальцы Никиты сжимали бокал с коктейлем так, что выступали жилы на предплечьях. Он не замечал ничего вокруг, лишь пожирал глазами эту парочку.
— Они были бешено в нее влюблены когда-то, — снова мурлыкнул мягкий голос Данилы над ухом. — Но, видать, все еще не отпустило.
— Оба? — зачем-то переспросила
Тот решительным жестом пихнул кому-то свой бокал и подошел к танцующей парочке. Музыка к тому времени уже сменилась и, когда брат тронул его за плечо, Макар уступил ему свое место.
Girl, you’ll be a woman soon…
Маруся такое видела только в «Грязных танцах» — Изольда устроила Никите настоящий приватный танец. Она терлась об него всем телом, разворачивалась спиной и сползала к ногам, ведя рукой по бедру, высовывала острый язычок и облизывала губы, медленно поднимаясь обратно.
Крепкий коктейль обжег горло — он только сверху был невинно-сладким, весь алкоголь оказался на дней. В голове зашумело, зрение поплыло, и все происходящее стало казаться Марусе нереальным, будто она смотрит кино.
Изольда отталкивала Никиту, а потом, смеясь, манила его обратно под томные гитарные переборы. Он падал на колени, а она ставила ногу ему на плечо и наклонялась, почти целуя — но снова, дразнясь, отшатывалась в последний момент.
Теперь Макар смотрел на них со стороны, не в силах оторвать глаза.
Как и Маруся.
Вот она, легендарная двойняшка, укравшая сердечки ее братьев.
Они все еще хотят ее, это видно всем окружающим.
— А что… — внезапно прозвучавший над ухом голос Данилы почти испугал, она успела забыть о его присутствии. От руки, обвившей талию, захотелось отпрыгнуть, но она удержалась. — Может, нам с тобой тоже зажечь, Марусь? Как думаешь?
И жарким шепотом:
— Я умею не хуже их обоих. Вместе взятых…
Маруся только поморщилась. Она была слишком умной для своих двадцати четырех. Ей было достаточно один раз встретить вот такого балабола, чтобы потом безошибочно угадывать знакомые нотки в голосе. «Ты просто поверь!»
Он не понимает, что это — когда на тебя смотрят с таким восхищением, как близнецы смотрели на нее. Когда от одного ее прикосновения у них учащается пульс, а от взгляда — моментально встает.
И как же не хотелось сейчас верить, что все это было не эксклюзивным шоу — только для нее, только ради нее, только с ней. А с легкостью повторится с любой другой доступной и согласной подружкой.
Маруся всегда была слишком умной. Даже заумной. Слишком спокойной. Слишком холодной для таких зажигательных парней, как Макар, Никита и Данила. Брат Изольды сейчас подкатывает к ней только потому, что она «та самая Маруся», это понятно.
Она всегда проигрывала таким девушкам, как его сестра.
Но не сегодня.
Нет.
Макар ощутил крепкую
И как-то в одно мгновение из его головы вылетело все то, о чем он думал, глядя на то, как Никита танцует с их общей первой женщиной.
43
Изольда свела с ума Никиту при первой же встрече. Неудивительно — впервые он увидел ее в тот момент, когда она прямо с места прогнулась и встала на мостик, потом сделала стойку на руках, а закончила воздушным шпагатом.
И снова вернулась к болтовне с друзьями — как ни в чем ни бывало.
До этого дня Никита не слишком любил цирк, вместе с братом предпочитая парки аттракционов, но в следующие три дня пересмотрел все видео с воздушными гимнастками, которые нашел. И подумывал перейти на выступления с олимпиад.
Но это потом. В те первые мгновения он просто стоял, отвесив челюсть и понимал, что жизнь его больше не будет прежней.
— Пасть захлопни, — посоветовал подошедший Данила. — Это моя сестра. Пойдем познакомлю.
С Данилой близнецы несколько лет подряд тусовались в спортивном лагере, куда их каждый год сплавляла мама. Но сестру его они увидели впервые.
Гибкая, яркая, совершенно крышесносная обладательница изысканного, немного вычурного и старомодного имени.
Без комплексов. Тем же вечером она уже целовалась с Никитой на лестничной площадке, куда они «вышли покурить» с вечеринки. А еще через неделю в тесной жаркой ванной на стиральной машинке под шум воды и долбящий за дверью рок случилось то, чего он уже давно ждал. Он первый! Он первый из них двоих лишился девственности! Макар слушал его бесконечные, наполненные подробностями, рассказы об этом и сдержанно завидовал.
Следующие недели снесли Никите голову похлеще гильотины. Чужие квартиры, случайные вписки, укромные полянки, черные лестницы домов, пустые дачи — и гибкая, яркая, взбалмошная Изольда в его руках. Все ее умения — и мостик, и шпагат, и прочие ловкие трюки — сводили его с ума. Она закручивалась в такие позы, что создатели «Камасутры» вертелись в гробах. Впрочем, «Камасутру» они тоже всю прошли. Целиком, от первой до последней позы, испробовав все, что к моменту их встречи сумело изобрести человечество.
А когда закончили — Изольда его бросила. Больше-то осваивать было нечего.
За своей одержимостью Никита почти не заметил, что Макар тоже стал вести себя странно. Впервые в жизни они проводили так много времени порознь. И не совпадали — когда Никита был дома, куда-то пропадал Макар, не отвечая на телефон. И наоборот.
Только теперь стало понятно, где тот был.
Впервые в жизни Никита почувствовал злость на брата во время игры в «правду или действие». За то, что тот впервые что-то от него скрыл.