Маша и её друзья
Шрифт:
Он ждал, а Маша смотрела и не узнавала в этом человеке того, кому посвятила добрую половину жизни. Слабину дала, промолчав. Бесхребетность проявила, позволяя загнать себя в угол. Оттого и молчала сейчас, не понимая, как из западни выбраться.
– Дима, я не шучу и совершенно точно уйду, если…
– Если что? – Перехватил он слова, заставляя задохнуться их горьким осадком. – Если я на тебе не женюсь? – Рассмеялся в лицо.
В напряжении пересёк кабинет, возвращаясь к дивану, и залпом осушил бокал. Сморщился, как только горечь разлилась по рту, опалила глотку. Выдохнул, её перетерпев,
– Маш, ты ведь большая девочка, а всё ещё веришь в сказки. – Неодобрительно головой качнул, осуждая. – Мужики твои разбаловали, не иначе. А ведь их нет, сказок этих… их нет! – Гневно раскинул руки и оскалился. – Да не собирался я на тебе жениться! Никогда не собирался! – Прорычал и со свистом вытолкнул из себя успевший надоесть воздух.
Самсонов раскраснелся и принялся недобро сверкать глазами. Оборонялся, не иначе. Только вот от чего?.. От её растерянности, что ли… На диван сел, по-мужски закинул ногу на ногу, теперь смотрел на Машу как на диковинную зверушку, она же не могла пошевелиться.
– Кто жениться на таких, как ты?! – Гневно воскликнул. – Только неудачники.
Рассмеялся на свистящем выдохе. Исподлобья на Машу глянул и вроде как смягчился. Губы поджал, превращая их в единую строгую линию, уголки рта кончиками мизинцев обтёр.
– Знаешь, может, выражение такое есть: «слияние капиталов»?
Маша покачала головой, не понимая, к чему тот клонит, а Самсонов подавился противным ядовитым смехом. Вроде как опьянел, и контролировать себя перестал.
– Так говорят, когда две семьи заключают выгодную сделку путём соединения сердец. – Пояснил как недалёкой и уверенно подбородок вскинул. – Красиво загнул, правда? – Сам же смаковать последние слова принялся. – Фамилия «Кузнецов» о чём-нибудь тебе говорит?
Снова отрицательный кивок головы хотя на отголосках сознания Маша и понимала, что именно тот говорит и даже узнавание вроде как мелькнуло, но слишком нереально всё выглядело. Будто во сне, в густом, тягучем тумане. И каждое слово на полутонах, мысли плавают, зависая в пелене событий, и даже боль какая-то тупая. Всё ещё не решается заполонить всё нутро. Так… сквозит, лишь напоминая о себе.
– Ну, как же, как же?! Так нельзя, Машенька, не так грубо, золотце. – Принялся Самсонов фальшивые улыбки расточать. – Кузнецов, нам, конечно, не конкурент… Нет, нет, что это я?! – Притворно удивился наигранной оплошности. – Конечно же, мы ему не конкуренты. Низко плаваем. – Пояснил, тон значительно понизив. – А у этого Кузнецова дочь. – Добавил Самсонов со значением и деловито прищурился. – Так вот она, она и никакая другая женщина станет моей женой. Понимаешь?
После слова «жена» сознание прояснилось и фамилия, которая казалась смутно знакомой, приняла чёткие очертания. Кузнецов… Кузнецов и его дочь. Имя известное в бизнес-кругах, но личность закрытая для посторонних глаз. За столько лет работы в одной сфере, они ни разу не пересеклись. Верная догадка как удар в голову прояснила всё окончательно.
– Так, ей же ещё восемнадцати нет… – Слабо улыбнулась Маша, отмечая явную не состыковку в планах. Правда, едва ли тем самым Самсонова задела. – Да и какой у тебя капитал? – Будто опомнилась, факты признавая. –
Руками развела, не понимая его довольной ухмылки, а тот пояснять не торопился. Как павлин хвост распушил и пустым бокалом в ладони поигрывал.
– Права, права как всегда, за что тебя и люблю! Это сейчас я никто, но ты ведь не будешь отрицать, что за последние два года мы делаем семимильные шаги по продвижению вверх? Нет?
– Нет. – Беззвучно подтвердила, свою слабость признавая.
– Во-от! – Медленно Самсонов шеей повёл, вроде как соглашаясь. – Так ведь и жениться я собираюсь не завтра. Потому и девочка успеет подрасти, и мой капитал. А за пять – семь лет мы с тобой таких дел наворотим… – Потянул мечтательно, чем вызвал на губах Маши непроизвольную улыбку.
– Мы?
– Мы, детка, мы. – Беззастенчиво кивать принялся. – Брось! – Игриво отмахнулся. – Я ни на секунду не поверил твоим словам. Ну, куда ты от меня уйдёшь? Зачем? Разве нам плохо вместе? – Глянул умилительно и едва ли разделял желание самой Маши закатить скандал.
– Ты предлагаешь оставаться мне твоей любовницей после того, что наговорил?
– Умница! – Похвалил тот, приободрившись. – Именно любовницей! Любимой женщиной, моей опорой, надёжным тылом. И всё у нас будет, верь мне.
– Ты бредишь.
– Вовсе нет. Я давно это решил! – Заверил, с места подхватываясь. Прямо перед Машей остановился и за руки её взял, не позволяя ладони вырвать или оттолкнуть. – А раз уж у нас такой разговор… в общем, ты сама понимаешь, не хочу больше вводить тебя в заблуждение. Ни к чему нам это. Я говорю так, как будет, а ты хочешь – принимай мои условия, хочешь не принимай. Как тебе больше нравится. Только одно признай: я предлагаю тебе будущее. То, чего ты хочешь. Ну, не будет у тебя этого статуса, зато будут деньги и власть. Думай, девочка моя, думай…
Голосом внушал уверенность, а Машу начало подташнивать и от его слов, и от их смысла, и, особенно, от того, кто это говорит. Всё было похоже на злую шутку, на глупый розыгрыш… Да на что угодно, только не на правду.
– Между нами ничего не измениться. Поверь, всё будет как прежде. – Проговорил, решительно улыбнулся, и рискнул коснуться её щеки кончиками пальцев. Коснулся и не понял даже, в какое мгновение ошибся, вот только от прикосновения Маша пусть и неуверенно, но отстранилась. От слов пусть и непроизвольно, но довольно ощутимо скривилась. Едва заметно головой качнула, а там и отступила вовсе.
– В том-то и дело, Дим. В том-то и дело… Я тебе говорю, что нам пора что-то изменить, в корне пересмотреть, а ты предлагаешь оставить как есть. Всё, что сказал – полнейший бред. Откуда, вообще, такая фантазия? Лиза Кузнецова… – Хохотнула, эмоций не стесняясь. – Да кто ты для неё? Престарелый мужик, который жаждет денег? С чего, вообще, взял, что она будет с тобой общаться, что в твою сторону посмотрит? Откуда такая уверенность?!
На подобные возгласы Самсонов лишь вздохнул. Снова сократил расстояние до минимального, подошёл ближе, погладил по волосам, втянул в себя аромат духов, с силой надавил на плечи, заставляя опуститься на стол.