Машенька для Медведевых
Шрифт:
— Вот, смотри! — вглядываюсь в экран смартфона. — Она стоит. Двадцать пять километров от нашего дома. Ехала в противоположную от трассы сторону.
Маячок мигает и не двигается. Меня начинает дёргать от внезапного беспокойства. Какого хрена она не едет? Не случилось ли чего?
— Мы что, пешком пойдём? — хмурится Миша.
— Там в гараже есть старые велики, — хмыкаю. — Придётся поехать на них.
— Твою ж мать! — брат ударяет кулаком по стене. — Это пиздец, Саш! Я ещё в жизни столько за девкой не бегал!
—
На лице брата отражается вся гамма эмоций. Негодование, ярость, и… страх. Ведь мы оба знаем, что не просто так отвезли девчонку именно сюда, а не домой, в городскую квартиру. Эта строптивая крошка перешла дорогу довольно опасным людям. И если она вот так просто заявится к себе, велика вероятность, что до дома она всё равно не дойдёт!
— Ладно, поехали! — зло цедит он сквозь зубы. — Погоди, только переоденусь. Не в костюме же за ней ехать!
Смотрю на него и вспоминаю, что я тоже всё ещё в долбанных брюках и рубашке.
Киваю, снова поднимаясь в спальню. Надо надеть что-то поудобнее и ехать за нашей потеряшкой.
Ну погоди, Маша! Ты отведала далеко не всё гостеприимство дома Медведевых!
Глава 32
Михаил
Рассвет ещё не брезжит. Вокруг — кромешная тьма. Настолько густая, что разрезающий её тонкий луч фонарика тут же теряется где-то в листве. Деревья обступают дорогу, которая очень скоро становится ухабисто-неровной.
В груди бешено бьётся сердце. По лбу струится пот. Давненько я не садился на велик. В погоне за сбежавшей девчонкой, с похмелья, да ещё ночью… вышла охрененно сложная кардио-тренировка!
Из-за поворотов и ям периодически приходится сбавлять скорость, поэтому до тачки мы добираемся лишь спустя час.
Маша поехала в противоположную трассе сторону. Тут лес ещё гуще, а дорога совсем разбитая. Под колёсами то и дело хрустят палые ветки и шишки.
Замечаю машину из-за очередного поворота и быстрее кручу педали.
Саша подъезжает первым и тормозит.
— Твою ж мать! — чертыхается он, вытирая пот со лба. — Твою, сука, мать…
Я тоже останавливаюсь и кладу велик на дорогу.
Ноги слегка потрясывает от непривычно быстрой езды.
Свечу фонарём на машину, и внутри снова вскипает ярость. Ну какого же хрена!
Одно колесо утопает в мутной жиже. Тачка опасно накренилась на правый бок. Водительская дверь приоткрыта.
Тут же распахиваю её в надежде увидеть внутри мирно спящую девчонку, но… меня ждёт очередное разочарование. Её тут нет! Блядство!
Пальцы сжимаются в кулаки. Меня снова душит ярость. Вот и куда она делась?! Не в лес же пошла? Мозгов, надеюсь, хватило?!
— Её тут нет! — цежу сквозь плотно сжатые зубы.
В груди всё скручивается в тугой узел.
— Вот куда она попёрлась?! — Саня тоже заметно волнуется. Освещает ближайшие кусты фонариком, светит вперёд и назад, словно вот сейчас заметит беглянку спящей на обочине!
Поднимается ветер. Прохлада ударяет в лицо, приятно обдувая вспотевшую кожу.
Где-то вдали раздаётся раскат грома. Сука! Вот только дождя нам не хватало для полного счастья!
— Ладно, ты попробуй тачку вытащить, а я пока пойду дальше, может, встречу её, — предлагаю, глядя на брата.
— Угу, — буркает он. — Если дождь начнётся, возвращайся. Вместе поищем.
Киваю и снова седлаю велик.
Проезжаю всего минут десять, прежде чем дорога заканчивается тупиком.
Дальше — лишь нечёткая тропинка среди деревьев.
Стискиваю зубы, оставляя велосипед у кустов. Снова осматриваюсь по сторонам.
Вот же упрямая шлюшка! И какого чёрта ей понадобилось идти в лес?
Внимательно осматриваюсь в надежде, что она просто прячется где-то поблизости. Но нет же! Видимо, Мария Солнцева лёгких путей не ищет!
Сцепляю зубы и иду вперёд.
Несмотря на то, что в последние годы мы с братом бывали тут нечасто, в детстве, любили ездить с родителями в этот загородный дом. Его отец вместе с дедом ещё лет тридцать назад строили. Потом усовершенствовали, сделали ремонт… А мы с Сашей обожали тут играть, иногда целое лето тут проводили. Поэтому окрестности хорошо знаем.
Тут по тропинке часа полтора идти надо, а потом будет… обрыв. Речка есть, но нет моста.
К горлу подкатывает неприятный ком. Конечности холодеют. Чёрт возьми… что, если она не увидела обрыв? Что, если упала в воду?
Течение там быстрое, её могло отнести ниже. А ещё там охрененно глубоко и холодно…
Прикрываю глаза, мне чуть ли не становится дурно.
— Маша! — кричу в пустоту.
Адреналин выбрасывается в кровь, и я прислушиваюсь. Ответа нет — лишь очередной раскат грома, на этот раз уже гораздо ближе. На щёку капает первая холодная капля, и я ускоряю шаг. Пиздец… просто пиздец!
Срываюсь на бег, когда дождь усиливается. Ноги то и дело соскальзывают по влажной траве, пару раз я падаю, пачкаясь в мокрой земле. Стараюсь не думать о плохом. Нет, она не могла… она, ведь, не утонула?!
Лишь через сорок минут бега, я вижу впереди обманчиво ровную поляну. Дождь застилает глаза, и я торможу в последний момент. Ноги прокатывают по мокрой грязи, но мне удаётся удержаться от падения.
Останавливаюсь с дико бьющимся сердцем и смотрю по сторонам.
На затянутом грозными тучами небе брезжит рассвет. Робкие лучи цепляют кусты, кроны деревьев, и чуть поодаль, под склонившимися ветками боярышника мне чудится лежащий на земле силуэт.