Машина бытия
Шрифт:
И она ушла.
Холодный ветер с залива раздувал накидку Эрика. Затягиваясь сигаретой, он прислонился к бетонному парапету. Тлеющий огонек бросал на его лицо оранжевые отсветы, которые то разгорались ярче, то тускнели. Бурлил прибой, и волны набегали на бетон внизу. Разноцветное свечение в воде слева от Эрика померкло, когда погасли осветительные лучи над залом «Гуидак». Он вздрогнул. Слева послышался звук шагов. Мимо прошел одинокий мужчина. Приглушенное нарастающее жужжание лифта вдруг прекратилось. Легкий звук шагов в его
– Спасибо, – сказал он.
– Я не могу задерживаться. Он очень подозрительный. Томми привез меня на грузовом лифте. Он ждет.
– Я не отниму у вас много времени. Я тут думал. Поговорим о ваших поездках. Я могу рассказать вам, где вы побывали с тех пор, как встретились с Питом в Гонолулу. – Он повернулся и боком прислонился к перилам. – Вы начали выступать в Санта-Розе, Калифорния, потом отправились в Пикетберг, Карачи, Рейкьявик, Портленд, Голландию, Лотон – и, наконец, в Лос-Анджелес. Потом приехали сюда.
– Значит, вы изучили наш маршрут…
Он покачал головой.
– Нет. – И, помолчав, спросил: – Пит заставлял вас все время репетировать, так?
– Это непростая работа.
– Я и не говорю, что простая. – Эрик бросил окурок в темноту и услышал, как он зашипел в воде. – Давно вы знакомы с Питом?
– Пару месяцев или около того. А что?
Он отвел взгляд.
– Что он за человек?
Колин пожала плечами.
– Хороший парень. Сделал мне предложение.
Эрик сглотнул.
– Вы согласились?
Она посмотрела на темный залив.
– Поэтому мне и нужен ваш совет. Я не знаю… Просто не знаю. Благодаря ему я здесь, на вершине славы. – Она повернулась к Эрику. – И он действительно очень хороший парень… если не обращать внимания на его манеры.
Эрик глубоко вдохнул, теснее прижимаясь к бетонному парапету.
– Могу я кое-что рассказать вам?
– О чем?
– Сегодня утром вы упомянули доктора Карлоса Аманти, изобретателя психозонда. Вы его знали лично?
– Нет.
– Я был одним из его студентов. Когда у него случился нервный срыв, это тяжело ударило по всем нам, но только я продолжил работу с психозондом. Я работаю над ним уже восемь лет.
Она пошевелилась рядом с ним.
– Что за психозонд?
– Авторы научных статей смеются над ним, называют «прибором для чтения мыслей». Но это не так. Это просто прибор для интерпретации некоторых бессознательных импульсов человеческого мозга. Полагаю, когда-нибудь это станет похоже на чтение мыслей. Пока что психозонд представляет собой весьма примитивный инструмент, порой непредсказуемый. Аманти намеревался установить связь с бессознательным посредством интерпретации энцефалографических волн. Он хотел усилить их, сохраняя четкое разделение по типам, и перевести вариации типов в соответствии с мыслеобразами.
Она прикусила нижнюю губу.
– И вы думаете, что из музикрона получится более совершенный психозонд, который поможет бороться с Синдромом?
– Я думаю, есть кое-что еще. – Он посмотрел на мостовую.
– Вы все время на что-то намекаете, не говоря при
– Не совсем.
– Почему вы перечислили все места, в которых мы бывали? Это ведь не просто так. К чему вы клоните?
Он задумчиво посмотрел на нее, оценивая ее настроение.
– Разве Пит не говорил вам обо всех этих городах?
Она прижала руку ко рту, испуганно вытаращив глаза.
– Неужели Синдром… неужели он во всех этих городах?
– Да. – Слово было произнесено жестко, с оттенком неизбежности.
Она покачала головой.
– Что вы хотите сказать?
– Что, возможно, причина возникновения Синдрома кроется в музикроне.
– О нет!
– Может быть, я ошибаюсь. Но посмотрите, как это выглядит. Аманти был гением на грани безумия. У него случился нервный срыв. Потом он помог Питу построить машину. Вполне возможно, что машина реагирует на мозговые волны оператора и преобразовывает их в импульс безумия. Музикрон действительно превращает мысль в различимую энергию – звук. Разве не может быть, что он посылает тревожный импульс напрямую в подсознание? – Он облизнул губы. – Вы знали, что я слышал эти звуки, даже заткнув уши, и видел вас с закрытыми глазами? Помните мой ночной кошмар? Моя нервная система реагирует на субъективный импульс.
– И так происходит с каждым?
– Вряд ли. Если человек не прошел многолетнюю подготовку при взаимодействии с похожим аппаратом, эти импульсы должны отсеиваться на пороге сознания. Оно подавляет их как нечто невероятное.
Она поджала губы и покачала головой.
– Не вижу, как вся эта научная чепуха доказывает, что музикрон вызывает Синдром.
– Может, и не вызывает. Но это самая адекватная теория из всех, что я слышал. Поэтому я хочу попросить вас об одолжении. Не могли бы вы достать для меня схему музикрона? Если я увижу ее, то смогу определить, что именно делает эта штука. Вы не знаете, есть ли у Пита план машины?
– В самом музикроне хранится какая-то толстая тетрадка. Думаю, это то, что вы имеете в виду.
– Сможете ее достать?
– Может быть, но не сегодня… И я не посмею сказать об этом Питу.
– Почему не сегодня?
– Пит держит ключ от музикрона при себе, когда спит. Машина заперта, когда ею не пользуются, чтобы никто не смог проникнуть внутрь и получить повреждения. Ее приходится всегда держать включенной, потому что она очень долго разогревается. Дело в каких-то кристаллах… или энергопотенциале или в чем-то таком.
– Где остановился Пит?
– Здесь есть комнаты, апартаменты для особых гостей.
Он отвернулся, вдохнул влажный соленый воздух и повернулся обратно.
Колин дрожала.
– Я не знаю, правда ли это музикрон. Я… они… – Она разрыдалась.
Он подошел ближе, обнял ее за плечи, почувствовал, как она дрожит. Она прижалась к нему и немного успокоилась.
– Я достану эту схему. – Она беспокойно тряхнула головой. – Это докажет, что дело не в музикроне.
– Колин… – Он настойчиво сжал ее плечи.