Машина смерти
Шрифт:
Криминальная хроника: загадочное убийство пятерых туристов с Ниара в развалинах Лассийского храма. Выглядели развалины мрачно, этакий окаменевший островок хаоса, трупы усиливали это впечатление. Один раздавлен обломком колонны с неприятной червеобразной резьбой; другой нанизан на торчащую из стены арматурину под потолком; третья выглядит так, словно упала с большой высоты; четвертый пронзен двухметровым мечом, который до этого висел на стене на ржавых цепях; пятая умерла непонятно отчего, никаких повреждений не зафиксировано.
Про мутантов ни слова. Саймон смотрел передачу и понемногу оттаивал, пока не показали портреты погибших, какими те были при жизни. Он же их видел,
Значит, это был не розыгрыш, Медо действительно убил своих бывших одноклассников и их подружек? Саймон трясущейся рукой нащупал на постели пульт, выключил телеблок. Хватит! Он знал, что Эмми умер, сгорел вместе с Полем и Топазом, так что все замечательно, мертвецы возвращаются только в кино, – и все равно ему было страшно.
Месиво предметов, в большей или меньшей степени утративших свой первоначальный облик, деформированных, раздавленных, разбитых, разорванных, а иногда целых, но все равно никому не нужных. Вещи, которые кому-то нужны, на это затерянное в океане кладбище не попадают.
Со всех сторон громоздились, заслоняя горизонт, неряшливые пестрые холмы, и под ногами не было ни пяди свободного пространства. Поднимавшийся временами ветер кружил клочья бумаги, распушенные хлопья синтелона, невесомый мусор, мелкую, как пудра, пыль. Далеко впереди высились два господствующих над местностью пика – загадка здешнего ландшафта, ведь они тоже слеплены из разрозненного хлама, и непонятно, каким образом все это держится и не рассыпается. Позолоченные солнцем, они были похожи на остатки древних циклопических врат, ведущих в таинственный мир, издали это выглядело даже красиво.
Вокруг снова заплясали пылевые вихри, Поль надел респиратор. Ему повезло, что он попал сюда с респиратором. В этот раз он сумел телепортироваться на ориентир, в точности как учил Стив. Вот только с ориентиром просчитался.
…Доля секунды – и горящая комната сменилась холмистой территорией под ночным небом. Потеряв равновесие, Поль упал на изодранное, в заплатах, гелевое кресло из Ольгиной гостиной. Чуть в стороне лежало на боку, на вершине темной кучи, еще одно кресло из того же гарнитура, а вот и полукруглый диван – его сиденье раскроил длинный косой разрез, и оттуда сочилась, поблескивая в лунном свете, влажная гелевая масса.
Сестра все-таки избавилась от старой мебели. Такой возможности Поль не учел.
Он быстро понял, где находится, поскольку бывал здесь раньше, когда учился в полицейской школе. Остров Рье-Тьядо, голый каменный цирк, приподнятый над уровнем океана достаточно высоко, чтобы его не заливало даже во время штормов; двадцать восемь незийских гиголов, или двадцать два километра, в диаметре; флора и фауна отсутствуют.
Рье-Тьядо издавна использовался как всепланетная свалка, сюда свозили отбросы со всего Неза, а потом, когда каменная чаша заполнялась доверху, все это заливали с воздуха специальной смесью и сжигали дотла так называемым холодным способом. Выделяющуюся энергию вбирали зависшие над островом мобильные аккумуляторы. Перед тем как в очередной раз спалить свалку, ее тщательно обыскивали и проверяли биосканерами на предмет эвакуации живых существ; занимались этим полицейские курсанты, спецназовцы-стажеры и будущие офицеры Вооруженных Сил Неза.
Поль не раз участвовал в контрольных рейдах, но тогда он был в соответствующей экипировке, а сейчас на нем костюм из черного шелка, с отороченным пеной кружев открытым
До утра Поль трясся от холода, скорчившись в расплывшемся гелевом кресле. Рье-Тьядо лежит в средних широтах Южного полушария, климат здесь не тот, что в Кеодосе. Хорошо еще, что не зима… Полю казалось, что выброшенное кресло дрожит в ознобе вместе с ним. Он осмотрелся, насколько позволяла темнота, но не увидел ничего подходящего, чтобы укрыться.
Вдобавок вдруг ожил офисный автомат, лежавший в куче других поломанных предметов, – раздался щелчок, а потом приветливый голос потребовал:
– Пожалуйста, назовите свое имя и должность!
– Поль Лагайм, телохранитель манокарского президента, – угрюмо отозвался Поль.
Он все еще находился под действием «сыворотки правды» и не мог проигнорировать вопрос, даже если тот задан списанным роботом.
– Благодарю за ответ. Пожалуйста, назовите свое имя и должность!
– Поль Лагайм, телохранитель манокарского президента, – сквозь зубы повторил Поль.
– Благодарю за ответ. Пожалуйста, назовите свое имя и должность!
Он так разозлился, что на некоторое время даже мерзнуть перестал. Чтобы отделаться от электронного собеседника, ему пришлось разрыть кучу, найти небольшой прямоугольный блок и зашвырнуть его подальше – с той стороны еще долго доносилось невнятное бормотание, но теперь Поль не мог разобрать слов и потому не отвечал. Он вернулся в кресло и опять начал дрожать.
Был один выход, элементарный, как любил повторять герой древнего земного фильма: телепортироваться отсюда в Ольгин дом или на яхту Стива, но те опасения и барьеры, которые не позволяли Полю овладеть телепортацией, по-прежнему оставались при нем. Они исчезли, когда перед ним встал выбор между телепортацией, смертью в огне либо кошмарным существованием в качестве пленника Лиргисо, однако этот эффект был временным. После нескольких тщетных попыток Поль понял, что телепортироваться не сможет: холод и угроза простуды – недостаточный стимул для того, чтобы страхи отключились.
В ситуации все же был один плюс: Поль настолько продрог, что ему было не до рефлексии. О Лиргисо он не думал. Куда важнее не окоченеть, дождаться рассвета, выбраться с Рье-Тьядо, вернуться домой…
Когда небо над близким изломанным горизонтом порозовело, Поль начал разминаться, глядя под ноги, чтобы не напороться на что-нибудь острое. Кисти рук и ступни онемели, он не сразу сумел вернуть им чувствительность.
Потом он побрел, пошатываясь, на восток, навстречу солнцу. На Рье-Тьядо не имеет значения, куда идти, зато здесь можно теоретически найти все, что угодно, в том числе детали для передатчика – или даже вполне исправный передатчик, если кто-нибудь приобрел новую модель, а старую выбросил. Но Поль удовлетворился бы и деталями, в полицейской школе его учили собирать простенькие устройства связи из стандартного материала.
Если повезет, можно здесь и людей встретить – на свалку наведывался, в расчете чем-нибудь поживиться, самый разный народ. Поля вероятные встречи не пугали: отнимать у него нечего, а помочь ему за разумное вознаграждение здешние завсегдатаи вряд ли откажутся.
У него кружилась голова, порой неряшливый мозаичный ландшафт начинал покачиваться и плыть. Потом заболела шея: закончилось действие анестезии. Все равно его сейчас не хватит на регенерацию, да и нет необходимости, само заживет. Раньше ему нередко случалось возвращаться домой после уличных драк в гораздо худшем состоянии – тогда тоже надо было дойти до цели, не потеряв сознание по дороге, так что опыт у него был.