Маска ангела
Шрифт:
Но все заканчивается, и они стояли над балконом второго этажа, обычным захламленным балконом, где с лыжами и снегокатами соседствуют банки с солеными огурцами. И этот балкон не был исключением, правда, был забит ящиками, картонными коробками и прочей тарой, причем от порога до ветхих перил. Илья, как ни старался, так и не высмотрел свободного пятачка, поэтому решил действовать наудачу. Отпустил руку Леры, присел, глянул вниз и прыгнул.
И сам зажмурился, чисто рефлекторно, по детской привычке, но все прошло удачно. В ящиках хранился разный хлам — хозяин использовал балкон как склад, за что Илья был ему благодарен. Негромкий гулкий стук, шорох коробок — и все, не считая негромкого треска где-то в глубине залежей, но это были мелочи по сравнению со второй частью их прогулки.
— Не могу, — бормотала она, — не могу больше. Меня сейчас стошнит…
— Еще чего. — Илья ударил ее еще раз, с оттяжкой, нарочно, чтоб было больно. Это сработало, взгляд ее стал осмысленным и злым, щеки покраснели.
— Жить хочешь? Тогда иди за мной. Делай, что я тебе скажу, и выберемся.
Он подобрался к перилам, посмотрел вниз. Под ними метрах в полутора шла газовая труба, ярко-желтого цвета и мокрая от дождя. Илья примерился к прыжку, оглянулся — Лера сидела на корточках, прижимаясь спиной к стене, и смотрела куда-то в сторону, лицо ее горело, это не мог скрыть даже полумрак. За дверным стеклом мелькнула черная тень, потом еще одна, послышались приглушенные голоса. Ждать было нечего — хозяев разбудил шум на балконе, и вот они мечутся по комнате между дверью и телефоном, не зная, с чего начать. Илья снова глянул вниз, перешагнул перила и, держась за них руками, повис над трубой, нащупал ее подошвой и встал на ноги.
И тут же поскользнулся на гладкой скользкой поверхности, кое-как удержал равновесие и вжался лбом в стену. В один миг окатило жаром и липкой волной холода, до земли оставалось еще метра три, тут можно и ноги запросто переломать, и позвоночник, как сам недавно Лере предсказывал. Но обошлось, он прочно утвердился на мокрой опоре, глянул вверх. Со второго этажа доносились крики и почему-то звон, точно там били посуду, потом вспыхнул свет, и сразу показалась Лера. Илья и сказать ничего не успел, как девушка по его примеру села на перила, повернулась и повисла на руках. Илья подхватил ее, поставил рядом и шепнул на ухо:
— Умница. Теперь самолет тебе не страшен, можешь хоть в Австралию улететь.
— Или на Тибет, — отозвалась дрожащим голосом Лера, — начальник департамента аналитики туда часто летает…
— Карму чистит, я в курсе. — Илья отпустил ее, сделал шаг вперед, потом еще один. Тут дело пошло на лад, труба, хоть и скользкая, была все же шире карниза, и по ней они быстро добрались до угла дома, где труба, сделав изгиб, пряталась под асфальт. Дальше было вообще легко, спуститься по ней на землю было делом считаных секунд, и даже Лера не подвела. Спрыгнула на асфальт, прижалась к стенке, и тут из нее точно воздух выпустили. Девушка дышала так, точно бежала час или больше, дышала хрипло и никак не могла откашляться, будто ее держали за горло.
— Не могу, — разобрал Илья, — мне плохо. Иди, я догоню…
«А кому тут хорошо». — Он поднял Леру и с силой встряхнул ее за плечи, голова у нее мотнулась так, что зубы лязгнули.
— Можешь, еще как можешь. — Он взял ее под руку и потащил подальше от дома. Оглянулся на ходу, и заметил на балконе второго этажа мужика — тот крутил головой по сторонам и, перегнувшись через залежи барахла, смотрел то вниз, то вверх. Деревья закончились, пошла дорога, открытое место, и Илья бы с радостью побежал, если бы смог. Накрыло и не отпускало чувство, будто в затылок ему смотрят через прицел и того гляди в голову влетит пуля. Мерзкое ощущение, особенно мерзкое от бессилия и необходимости бежать, желательно петляя при этом.
Но скоро дом остался позади, показались огни проспекта, освещенные витрины магазинов и уличная подсветка. По дороге неслись машины, на тротуарах было пусто, лишь на другой стороне широкой улицы Илья разглядел группку прохожих, судя по крикам и дурацкой музыке — азиатов. Но они были далеко, да и опасности, по сравнению с пулей из снайперской винтовки, не представляли. Илья дотащил Леру до павильона автобусной остановки, толкнул к лавке и сам сел рядом.
Минуту или две они молчали, приходя в себя. Кровь перестала колотиться в висках, напряжение чуть спало, стало холодно и мерзко. Снова пошел дождь, Лера спрятала ладони в рукава плаща, сгорбилась и смотрела в землю. И что-то в ее облике было не так, чего-то недоставало, но Илья никак не мог сообразить, чего именно, да и не до того сейчас было. Он поднялся, прошелся туда-обратно, прикидывая, что дальше. И по всем прикидкам получалось, что деваться им некуда: квартира под прицелом, другого жилья нет, остается «Ровер», брошенный на парковке в паре километрах ходьбы отсюда. Километры — это ерунда, но соваться туда рискованно, кто поручится, что за машиной не следит, к примеру, помощник нашего стрелка? Правильно, никто, поэтому этот вариант пока мимо. Надо где-то переждать день или два, отсидеться, не привлекая внимания.
— Можно в «Сюиту» поехать, — проговорила Лера. Думала она, видимо, о том же, и уже пришла в себя — в ее голосе не было и намека на слезы. Она подняла голову, посмотрела уже вполне себе осмысленным взглядом и повторила:
— Там документы не спрашивают, если сразу за сутки платишь. Но дорого…
— Ничего, ты у нас девушка с приданым. — Илья подхватил ее под локоть и поднял с лавки. — Не обеднеешь. Пошли скорее, или простудимся.
И правда — ветер задувал нешуточный, он принес запах близкого снега, от чего на душе в предчувствии долгих темных дней становилось тоскливо и мрачно. Лера сжалась, ее потряхивало то ли от холода, то ли от пережитого, она молча кивнула и подошла к обочине. Такси поймали еще минут через десять, потом крутились по центру, потом приехали наконец. Пока Лера расплачивалась, Илья осматривался и даже прошелся по парковке. Вон там тогда стояла «Мазда», там прятался он сам, здесь стояла Лера и ее любовник, а на всех с крыши соседнего дома смотрел убийца, как и час назад. По хребту снова пробежал холодок, потом бросило в жар, но просто от воспоминаний — не вездесущий же он, в самом деле. И все же Илья пристально посмотрел и на темную крышу, и на окна, из которых светились два или три. Потом такси уехало, а Лера поднялась на крыльцо, нажала кнопку звонка.
В черно-белый со светлой мебелью и такой же стойкой холл их впустили незамедлительно, вежливая и совсем не заспанная администратор, черноглазая блондинка лет пятидесяти с приятной улыбкой приветствовала их как дорогих гостей, и спросила, какой номер господа желают оплатить.
— На сутки, — сказала Лера, администратор понимающе кивнула и подала Лере какой-то листок. Та прочитала, вытащила из карманов деньги, пересчитала, положила на стойку и обернулась к Илье. Улыбнулась ему ласково и порочно, подошла, обняла, прижалась щекой его щеке и прошептала на ухо:
— Слушай, такое дело… Мне не хватает. У тебя есть, чтобы доплатить? Еще три тысячи нужно…
— Три тысячи? — в тон ей шепотом поразился Илья. — Это ж ерунда, у тебя больше было. Нет, мне не жалко, но… Ты что, деньги в квартире оставила?
И только сейчас сообразил, что тут не так — у Леры с собой не было сумки. Той самой, большой, из темной кожи, тяжелой, с которой девушка не расставалась ни днем, ни ночью.
— Нет у меня денег, — сказала Лера, — кончились. Я все отдала, последнее.
Она обернулась на улыбчивую администраторшу, что поглядывала из-за стойки и постукивала по ней конвертом, и повторила:
— Все отдала, до копейки.
— Что отдала? Кому? — Илья ничего не понимал, чувствуя, как упускает что-то важное, но Лера перебила его:
— Заплати ей, или нас выкинут на улицу. Я потом все объясню.
Он шагнул к стойке, выложил деньги, забрал конверт и дернул Леру за руку, привлек к себе, обнял и потащил к лифту.
— Третий этаж! — крикнула администратор вслед охваченной страстью парочке. Третий так третий — Илье было все равно, сейчас ему нужно только одно — покончить с этой чертовой неизвестностью и понять наконец, что происходит, потому что дальше так продолжаться не может.