Маска безумия (Лепестки и зеркало)
Шрифт:
Соэр привык проверять всё, что ест и пьёт, исключения делал только для мест, в честности хозяев и поваров которых был уверен. Иногда приходилось надевать магические амулеты - разные, в зависимости от случая. Их предоставляли судебные маги.
Но в этот раз никого подозрительного Брагоньер не заметил. Дворяне, в том числе все три префекта, пара богатых представителей второго сословия - почётные граждане Сатии, любовницы сильных мира сего, несколько актёров и актрис, даже один маг. Большинство ему давно знакомы, остальные, очевидно,
Осушив бокал, соэр отправился поприветствовать графа Алешанского и переброситься парой слов с Королевским судьёй - любимым своим собеседником.
Периферийным зрением Брагоньер заметил очередное новое лицо - подтянутого импозантного мужчину, беседовавшего с леди Сантейн. Помедлив, соэр решил позже выяснить его личность у дворецкого, но этого не потребовалось: леди Сантейн окликнула Брагоньера и попросила подойти.
Соэр почтительно склонился над рукой старой женщины и осведомился о её здоровье.
– Всё ещё жива, милостью Дагора и Сораты, - улыбнулась леди Сантейн.
– И рада вас видеть. Нечасто, нечасто вы нас балуете! Даже на моём музыкальном вечере не были.
– Дела, - коротко ответил соэр.
– Долг превыше всего. Но обещаю в августе побывать у вас.
– Ловлю на слове, господин Брагоньер.
Соэр кивнул, ожидая, когда леди разрешит покинуть её.
– Господин Брагоньер, позвольте представить вам Матео Хаатера, секретаря Третьего префекта. Полагаю, в вашей компании ему будет гораздо интереснее, нежели в моей.
Брагоньер холодно принял приветственный кивок и не удостоил мужчину ответного. Отсутствие дворянского "ли" в фамилии свидетельствовало: они стоят на разных ступенях социальной лестницы. Среди высоких аристократических родов без частицы "ли" фамилия "Хаатер" тоже не значилась. Соответственно, господин Хаатер в лучшем случае наделён личным дворянством, но соэр предполагал, что у того даже его нет.
Через минуту Матео Хаатер всё же заинтересовал Брагоньера: сероглазый шатен среднего роста. Впрочем, не единственный на приёме. Профессиональная привычка заставила соэра провести маленькую проверку.
– Как давно вы служите секретарём?
– Брагоньер не сводил глаз с лица мужчины.
На вид тому около тридцати. Никаких особых примет. Открытый, доброжелательный взгляд.
– Второй год.
– Родом из Сатии?
– Нет, из Урцхена.
– Господин Хаатер был спокоен. Никакой скованности, желания отвести глаза или переменить тему разговора.
– Что же заставило вас перебраться с запада на север?
– То же, что и всех, - рассмеялся собеседник Брагоньера, - желание сделать карьеру, заработать денег. Урцхен - это не то место, где такое возможно.
Соэр мысленно согласился с ним. Он останавливался в том городке во время охоты на Ашерина. С ним были связаны неприятные воспоминания - допрос госпожи Тэр по делу вызова айга и участия
У соэра промелькнула мысль: неплохо бы поговорить с ректором, своим давним хорошим знакомым, о зачистке территории от тёмных. На западе, среди болот, всё ещё сохранились анклавы их жилищ. Как же беспечны маги, если позволяют этим социально опасным типам существовать в природе!
– Кто ваши родители?
– Господин Брагоньер, - вмешалась леди Сантейн, - прекратите! Разговор стал похож на допрос.
– Простите, леди Сантейн, издержки профессии, - извинился соэр.
– Профессии?
– заинтересовался господин Хаатер.
– Вы судья?
Брагоньер промолчал, за него ответила леди Сантейн:
– Перед вами Главный следователь Сатии.
Господин Хаатер понимающе кивнул и пошутил, что не хотел бы поменяться с ним местами.
Уже откланявшись, соэр задумался и задать ещё один, последний, вопрос:
– Господин Хаатер, вы утверждаете, что служите у префекта второй год, но почему до этого вечера я вас не видел? Да и вы наверняка бы слышали обо мне.
Мужчина задумался, предположив:
– Наверное, я слишком мелкая сошка, чтобы обращать на меня внимание. Да и командировки никто не отменял. До этого я ведь был помощником секретаря, всё время ездил с поручениями. А эти летом заработал повышение, вошёл в высшее общество, начал знакомиться с людьми выше служащих.
"Набивает себе цену, - мысленно резюмировал Брагоньер.
– Типично для людей его происхождения". На этом интерес к господину Хаатеру был исчерпан, и соэр, как и намеривался изначально, подошёл к графу Алешанскому. Но всё же не удержался и спросил у Первого префекта, служит ли у его коллеги тот провинциал. Тот ответил утвердительно и высказал предположение, что Матео Хаатер далеко пойдёт.
– И, к слову, вы не правы, господин Брагоньер, он дворянин, - желая подколоть всезнающего Главного следователя, добавил граф Алешанский.
– Хоть и не чистых кровей.
– То есть?
– не понял соэр.
– Его усыновили. Мать удачно вышла замуж, и новый супруг дал свою фамилию её ребёнку от первого брака.
– Вы хорошо с ним знакомы, - заметил Брагоньер, запомнив полученную информацию.
– На служащих всегда заводят досье, вам ли не знать?
Соэр кивнул и поискал глазами виновника разговора: секретарь Третьего префекта приглашал на танец какую-то даму. Он улыбался, кажется, сказал какой-то комплимент...
Взгляд Брагоньера скользнул дальше, уткнувшись в ещё одного сероглазого шатена, мрачного и немного не от мира сего. Трагический актёр, который в своё время был замешен в одной неприятной истории. Его только в этом году вновь приняли в прежнюю труппу.