Маска безумия (Лепестки и зеркало)
Шрифт:
– Слишком просто, слишком просто, чтобы быть правдой, - сказал себе Брагоньер, ставя знак вопроса напротив имени господина Диюна.
– Либо он хороший актёр, либо марионетка. И нож... Тот человек умел с ним обращаться - этот даже не пытался обезоружить солдат. Духи, конечно, могут лгать, но травка... На доходы скобяной лавки её не купишь.
Остались две рабочие версии: либо убийца всё же арестован, либо расхаживает на свободе, подставив доверчивого, внушаемого Диюна. И зовут тогда преступника Цинглин. Интуиция склонялась ко второму варианту, но его надлежало проверить
Глава 6. Кошка в тёмной комнате.
Брагоньер жалел, что магия бессильна в поимке преступника. Порой, очень редко: соэр предпочитал твёрдую землю витанию в облаках, - он мечтал, чтобы духи и заклинания могли сообщить имя убийцы по его ауре. Но увы! Чародеи Следственного управления и так сделали невозможное - вычленили из энергетического материала приметы преступника. Разумеется, точных назвать не смогли бы даже маги первой степени, включая ректора университета. Аура, хоть и индивидуальна, но слепок души, а не тела. Если свежая, покажет пол, возраст в диапазоне пятнадцати-двадцати лет: ребёнок, молодой человек, мужчина средних лет, старик, - блёклый образ из роста, телосложения, цвета волос и глаз, но не более. Черт лица не разглядеть, особых примет тоже.
Подробная экспертиза ауры требовала высокой квалификации и опыта, отнимала много сил. Из всех судебных магов Сатии её умели проводить только двое, и то они не могли гарантировать результат. В двух из трёх раз ничего путного извлечь не удавалось. В случае с любителем зеркал и роз повезло.
Заклинания поиска также заточены под конкретные имена. Нельзя отыскать человека, не зная, кого ищешь. С общими запросами магия не справляется.
Вещи, безусловно, облегчали поиск, но опять-таки требовали работы с тепловой картой и аурой.
Большой круг, призывавший духов, - тоже не палочка-выручалочка. Души чародеев не любят, стремятся обмануть, посмеяться, на сотрудничество идут крайне неохотно. Да и о чём они могут поведать? Дело с их помощью не раскроешь.
Обо всём этом думал соэр, когда переступил порог гостиницы "Зелёная долина": сюда вели следы преступника. Заведение средней руки неподалёку от ворот. Сама собой напрашивался вывод: преступник либо откуда-то вернулся, либо, наоборот, после убийства собирался спешно покинуть город.
Интересовавшая Брагоньера комната числилась под номером десять. С виду ничем не примечательный, он, тем не менее, представлял ценность для следствия.
Младший следователь посторонился, пропуская начальника. Быстро отрапортовал, что уже допросил хозяина заведения и изъял журнал записи постояльцев.
– Имя и фамилия всё равно фальшивые, - равнодушно бросил соэр, - но вот почерк проверить можно. Вдруг в нашей картотеке что-то найдётся?
Следователь кивнул и указал на кровать, на которой лежала какая-то коробочка.
– Что это?
– Нашли под матрасом. Вас заинтересует.
Брагоньер хмыкнул и осмотрел загадочный предмет. На поверку он оказался набором "мушек".
– А вот
Почему-то он не сомневался, что мушечницу щедро посыпали антимагическим порошком. Безусловно, на исследование её отдадут - улика есть улика, - но радужных надежд питать не стоит.
"Наследил" убийца и внизу - в очаге обнаружили остатки сожжённой бороды.
Зная невнимательность и неопытность молодых следователей, соэр сам осмотрел комнату и очаг, а потом коротко переговорил с перепуганным владельцем "Зелёной долины".
Первый вопрос мог показаться странным:
– Какими монетами расплатился постоялец десятого номера?
– Местными, - не понимая, чего от него хотят, ответил хозяин.
– Крупными, мелкими, новыми, старыми?
Владелец задумался, а потом, припомнив, неуверенно произнёс:
– Да, вы правы, господин соэр, у него были лозены и медяки. Сдачи у меня не нашлось, и он не стал её забирать. Монеты... Обычные монеты, чеканка чёткая...
Брагоньер кивнул. Сам того не желая, допрашиваемый подарил ему ценную информацию.
Номинал денежных средств и их состояние интересовали соэра не просто так: подобным способом он определял уровень дохода преступника. Выходило, тот не гонимый всеми проповедник или наёмник - иначе в кошельке звенела бы старая мелочь и чекушки. Да и сдачу он непременно забрал бы. Теоретически мог подарить, уезжая в спешке, но не тот тип людей.
Напрашивался определённый вывод: человек не зарабатывал деньги своим трудом. Это сразу отсекало третье сословие, да и половину второго. Никаких наёмников, гоэтов, помощников магов: они удавятся за чекушку. А этот оставил. И не имел ни одной в кошельке. Значит, богат.
Соэр нахмурился, отгоняя неприятную мысль. Неужели так развлекается кто-то из высшего общества? Абсурд! Но кто ещё остаётся? Врач, священнослужитель, государственный служащий средней руки, состоятельный торговец... Нет, торговцы бережливы.
Нож, кокаин, кошелёк с лозенами, осведомлённость о методах следствия... Определённо, человек получил образование, неглуп.
Но почему начал убивать сейчас? Ведь с господином Диюном он беседовал полгода назад, подготовил почву, но бездействовал до лета. Отсутствовал в стране? Или просто в Сатии? Но что мешало вершить "божественную справедливость" в других городах? Но соэр проверял: ничего, никаких схожих преступлений.
Брагоньер не сомневался, преступник сатиец. Он хорошо ориентировался в городе, знал жреца храма Дагора, иначе не сумел бы подставить. Да и Весб... Откуда заезжий мог слышать историю соблазнения девушки? Если только не жил неподалёку. Но тогда почему не убил Весба первым? Почему первой стала Алия Истера? Потому что женщина? Или потому, что первой попалась на глаза? Если так, то убийца вхож в высшее общество Сатии. И опять-таки врач, жрец, дворянин...
Разумеется, хозяин "Зелёной долины" истинной внешности постояльца не запомнил: в первый раз тот предстал перед ним в маскараде, второй - ночью, под капюшоном плаща. Но вот голос запомнил: молодой, хорошо поставленный, но не юноши - мужчины.