Маска Цирцеи (сборник)
Шрифт:
Сзади послышался топот, и сторож направил луч света туда. Большая серая крыса замерла, нагло глядя на него. Длинные бахромчатые усы ее дергались, а голый хвост медленно двигался из стороны в сторону. Мэссон крикнул, и крыса отступила.
Задержавшись ненадолго, чтобы отдышаться у черной дыры бокового ответвления, он вдруг заметил в нескольких ярдах перед собой бесформенную массу. На мгновение ему показалось, что это земля оторвалась от свода, но в следующую секунду он узнал человеческое тело.
Это была съежившаяся бурая мумия, которая — к несказанному ужасу
Она ползла к нему, и в бледном свете фонаря он увидел надвигающееся неподвижное лицо. Лицо трупа оживлял какой-то адский инстинкт, а стеклянная неподвижность выкаченных глаз говорила о том, что создание было слепо. Труп слабо постанывал, а его разложившиеся губы были растянуты в гримасе невероятного голода. Мэссон окаменел от ужаса и отвращения.
Прежде чем страх успел полностью парализовать его, Мэссон каким-то чудом сумел забраться в боковую нору. Оглянувшись через плечо, он дико крикнул и принялся отчаянно пробираться сквозь туннель. Полз он с трудом, острые камни резали ладони и колени. Грязь залепляла глаза, но Мэссон не решался остановиться ни на секунду. Он лихорадочно хватал ртом воздух, то ругался, то молился.
Крысы накинулись на него с торжествующим писком, глаза их кровожадно блестели. Мэссон едва не пал жертвой их зубов, но все-таки сумел отбиться отчаянными пинками. Проход становился все уже, и Мэссон пинался, орал и стрелял, пока курок не ударил по пустому гнезду. И все-таки он отогнал их.
Тут он заметил, что оказался под большим камнем, нависающим сверху и больно царапающим спину. Под нажимом его тела камень вроде бы подался, и в мозгу Мэссона возникла мысль свалить камень и блокировать туннель.
Земля была мокрой и липкой от долгого дождя, и Мэссон принялся разгребать глину вокруг камня. Крысы снова подбирались близко, он видел их глаза, в которых отражался свет фонаря. Камень понемногу подавался, Мэссон схватил его и попытался обрушить, дергая взад-вперед.
Одна из крыс подходила все ближе — это было то самое чудовище, которое он заметил прежде. Серая, отвратительная, она приближалась, скаля желтые зубы, и вместе с ней подползал стонущий слепой труп. Мэссон рванул камень изо всех сил, почувствовал, что тот оседает, повернулся и пополз вдоль туннеля.
Позади послышался шлепок обрушившегося камня и истошный предсмертный визг. На ноги ему посыпались комья земли, придавили ступни, и он с трудом освободил их. Весь туннель позади обрушился.
Захлебываясь спертым воздухом, Мэссон бросился вперед, мокрая земля оседала за его спиной. Нора сузилась до такой степени, что он едва мог шевелить руками и ногами, чтобы хоть как-то двигаться вперед. Извиваясь как угорь, он вдруг почувствовал под собой рвущийся атлас, а голова уткнулась в твердое препятствие. Шевельнув нотами, Мэссон обнаружил, что они не придавлены оседающей землей. Он лежал на животе, а когда попытался приподняться, обнаружил свод в нескольких дюймах над собой. Его охватил панический страх.
Мэссон понял: когда слепой монстр преградил ему путь, он в ужасе метнулся в боковой туннель, не имевший выхода. И теперь он лежал в
Мэссон хотел повернуться на спину и не смог — мешала гробовая крышка. Собравшись с силами, он надавил на нее, но она даже не шелохнулась. Если бы даже он сумел выбраться из гроба, как прокопаться через пять футов слежавшейся земли?!
В пароксизме страха Мэссон рвал на клочки атлас, потом вновь попытался втиснуть ноги в заваленный туннель. Бесполезно. Если бы только он сумел развернуться, то мог бы докопаться до воздуха… воздуха…
Ужас пронзил ему грудь, как раскаленное докрасна железо, запульсировал в висках. Мэссон почувствовал, что голова его раздувается все больше и больше, и тут снова услышал торжествующий писк крыс. Он закричал как безумный, но они не испугались. Несколько минут он еще истерически метался в своей узкой тюрьме, потом замер. Веки его опустились, почерневший язык вывалился изо рта, и под аккомпанемент крысиного писка Мэссон погрузился во смертную тьму.
По твоему хотению
"Салону иллюзий и диковин требуется знаток магии. Требуемые квалификации: божество".
— "Божество"! — воскликнул Джозеф Тинни. — Множество, а не божество! Черти бы взяли всех наборщиков!
— Ну что ж, — спокойно произнес высокий молодой человек в идеально скроенном твидовом костюме, минуту назад вошедший в салон "Престо Трюк". Для меня важно то, что я прочел в «Таймсе» ваше объявление и хочу здесь работать.
Тинни провел ладонью по запавшей щеке.
— Разумеется, мне нужен помощник. Но это не значит, что я дам себя надуть.
— В объявлении было написано, что вы ищете божество, — упрямо стоял на своем молодой мужчина. — Значит, вы должны принять меня, а не какого-нибудь смертного. Разве что явится какой-то другой бог, что маловероятно.
Тинни внимательно разглядывал свои ногти.
— Как вас зовут?
— Сильвер. К. Сильвер.
— К — значит…
— Квентин, — поспешно добавил мистер Сильвер. Это был исключительно красивый молодой человек с золотистыми кудрями и голубыми глазами: улыбка у него была приятная, но создавалось странное впечатление, что он насмешник, который вот-вот взорвется потоком богохульных ругательств. Парень с такой внешностью наверняка понравится клиенткам. Впрочем, их было не так уж много. Клоуны и фокусники, в основном, мужчины.
— Как вы сюда вошли?
— О, — быстро ответил мистер Сильвер, — я превратился в облачко и влетел через замочную скважину. Совершенно неправдоподобно, верно?
— Да уж, — согласился Тинни. — А может, вы косите под Гудини? Впрочем, неважно. Кстати, «Таймс» еще не поступил в продажу. Где, черт возьми, вы прочли мое объявление?
— Да уж сумел, — ответил мистер Сильвер. — Так как насчет работы?
Хозяин магазина задумался.
— Знаток…
— … магии. Может, это сказано в переносном смысле? Кстати, в свое время я часто посещал Елисейские Поля! — Мистер Сильвер помолчал. — Вы мне не верите?