Маска подлеца
Шрифт:
Камиль недовольно выругался и притянул меня к себе рукой. Он явно не нуждался в моем одобрении. Вероломно накрыл мой рот требовательными губами и проник языком вовнутрь.
Затем чуть отклонился и уперся лбом в мой лоб. Перевел дыхание.
Этот жест был интимнее всего разврата, что он со мной исполнял. Я дрогнула. На миг вспомнила, как сильно люблю этого эгоиста. Его близость, запах, возникшая нежность кружили голову.
Я обняла его за плечи и прижалась к нему. Сама поцеловала шею. Что то в Камиле происходит, чего я не
Камиль меня прижал и погладил пальцами позвоночник.
Поцеловал в ключицу. Не пошло, а искренне. Выдохнул в волосах.
— Ева, поехали домой. Ты ведь тоже хочешь, чтоб мы были вместе, — вдруг проговорил Камиль.
Я чуть отшатнулась. Такого признания от этого черствого развратного циника я точно не ожидала.
— Зачем? Чтоб ты и дальше издевался надо мной? Ты прекрасно справляешься с этим здесь, — удрученно ответила я.
Камиль чуть улыбнулся и покачал головой. Его пальцы продолжали перебирать мою блузку на позвоночнике.
— Может нам стоит попробовать закопать топор войны? Не думала, сестренка? — глухо проговорил мужчина.
Между нами давно образовалась пропасть разрушающая и пожирающая нас двоих. Тот разврат, что Камиль учинял надо мной был каким то сумасшествием. Агонией.
Сможем ли мы преодолеть воспоминания и горы сделанных ошибок…
— Я пойду.
Выдохнув, я высвободилась из его объятий. На удивление, Камиль не пошлил и не удерживал больше меня. Добровольно отпустил. И я еще долго чувствовала на лопатках его задумчивый взгляд.
Я вошла в темную парадную и медленно пошла к лифту.
На душе было неспокойно.
Предложение Камиля попробовать жить вместе отличалось от всех его грубых выпадов. Так, словно он осознавал, что творит сплошные гадости и не знает, как исправить ситуацию между нами.
Я знала, что Мирон сегодня остался ночевать у товарища. И удивлялась с себя. У меня возникло желание пригласить Камиля в гости…
Поужинать с ним, как семья. Попытаться поговорить по душам. Хотелось верить в то, что у этого прожженного развратника таки есть эта самая душа.
Все годы мы воевали. Конкурировали, кто кого сильнее заденет, обидит, унизит.
Что если, как в случае с поцелуем, когда я сама потянулась к нему, также и сейчас. Попробовать от обратного. Прекратить холодную войну. Свернуть все сражения. Поверить в возможное совместное будущее…
Тогда мне точно прийдется рассказать правду за Мирона. И мне было страшно, представляя реакцию Камиля. Скрывать полжизни сына от отца — непростительный грех. От осознания этого я себя самоуничтожала. Я допустила ошибку, когда не рассказала Камилю сразу про беременность. И в то же время, вспоминая какой он бывает эмоциональный и агрессивный, понимала, что
Но теперь с каждым днем все становилось запутанней и сложнее.
Я нажала кнопку лифта и услышала шаги на темной лестнице. Кто то притаился на пролете. Крупный незнакомец двинулся в мою сторону, стоило начать лифту скрипеть. Я невольно отошла назад к стене и прижала сумку к груди. Руки сразу похолодели от страха и горло сковало тисками. Если это грабитель, пусть забирает все мои вещи…
Сердце выстукивало громкой чечеткой.
Я замерла, не дыша.
Незнакомец шагнул в полосу света от открытой двери лифта и я удивленно, с явной долей облегчения выдохнула
— Игнат…Боже, ты меня так напугал…Чего не позвонил, не предупредил, что заедишь? — бодрым и беспечным голосом заговорила я.
Но все слова замерли на языке не высказанными, стоило взглянуть в лицо нежданного гостя.
Седая щетина покрыла его впалые щеки. Под покрасневшими глазами залегли темные круги. А губы были неестественно поджаты в нечитаемом выражении.
На мужчине, обычно одетого в строгие классические костюмы, сейчас был черный спортивный костюм с объемным капбюшоном. Явно не первой свежести.
Весь его образ устрашал, вопил о невменяемости.
— Игнат, что случилось? — тише спросила я, сильнее вжимаясь в холодную стену парадной.
Он надвигался на меня медленно, но решительно. Расширенные зрачки неотрывно смотрели на меня. Пренебрежительно. Брезгливо.
— Зря я с тобой хотел по нормальному. Ухаживал, ждал, как поц. А ты оказалась самой обычной шлюхой. Трехкопеечной дешевкой, сразу заскочившей на Камиля. Неужели работа так нужна была? Что то когда я тебя взял к себе, ты не стонала также громко на моем члене. Отшила…
— Игнат, остановись. Ты не понимаешь… — я задышала чаще. Невменяемый мужик преодолел последний шаг, разделявший нас. Я подняла сумку до груди, судорожно цепляясь в нее, как в щит.
— Конечно, Ева. Я нихуя не понимаю. Теперь я это точно знаю. Развелся, как лох на твой невинный и порядочный вид. Довел до того, что меня выгнали с работы, как беспризорного пса. И все из-за тебя, блядюга! — он говорил с такой лютой ненавистью сквозь зубы, что меня накрывала паника.
— Пожалуйста, послушай, я не виновата, что тебя уволили. Я сегодня просила Камиля взять тебя обратно…
Игнат схватил меня за лицо и с силой сжал пальцами мои щеки. Резко, рывком больно вывернул мою голову на верх.
— Расскажи, сука, как просила? Губами? Сосала сегодня Камилю? — он наклонился ниже и противно лизнул мои губы. Стойкий запах перегара и вонючих сигарет вызвал во мне отвращение. Я дернулась в его цепкой лапе. Сумкой уперлась в его грудь, пытаясь оттолкнуть от себя.
Лифт закрылся и темный полумрак лестничной клетки создал еще более мрачную атмосферу. Все мое тело задрожало от близости такого опасного и неконтролируемого психа.