Маскарад
Шрифт:
– Ее не было среди нас, - ответила мне самая старшая.
– Я благодарю вас, хоть и знаю, что вы - не Господне творение; но в душе вашей больше Света, нежели у этих...
– Она не нашла подходящего слова для тремере, а браниться явно не хотела.
– Они не выдержат, - покачал головой Кристиан, отвечая на мой вопрос.
– Шепоты Бездны сводят с ума даже некоторых юных вампиров, а уж смертные...
– Если вы выпустите меня, то я могу помочь вам с решением этой проблемы.
Голос шел из-за плотной занавески, укрывавшей нишу в противоположной стене. Говорили на каком-то
– И лучше бы вам поторопиться, - добавил незнакомец, - тремер, конечно, привыкли к вспышкам магии в лаборатории своего лорда, но скоро его хватятся. Особенно, когда, наконец, заметят прах стража.
Я подошел к нише и быстрым движением одернул занавеску, готовясь к нападению, однако его не последовало. В нише стоял прикованный к стене вампир гангрел, отличавшийся могучим телосложением, торс его покрывали шрамы, полученные, естественно, еще до Становления. Если Вильгельм оказался мейсом, то я не удивлюсь, что передо мной странн, из тех, что еще пару сотен лет назад разоряли юг Страндара и северное побережье Адранды и Фиарии.
– Привет, - бросил он мне.
– Так и будешь пялиться или освободишь, наконец?
– Отойди, Кристоф, - обратился подошедший Кристиан, - на его кандалах заклятья, как раз против физической силы.
– Он сотворил небольшой топорик и четырьмя быстрыми ударами освободил грубоватого, как и положено, гангрела.
– Позвольте представиться, - теперь гангрел подражал изысканной манере выражаться, словно мы стояли не в лаборатории лорда тремере, а на каком-нибудь балу или приеме, - Квентин из клана Гангрел.
– Очень приятно.
– Я решил поддержать эту манеру.
– Но чем ты можешь помочь нам?
– Я кивнул на перепуганных монашек.
– Есть такая дисциплина, доступная только нам, - объяснил он, - Пути волков. Я проведу вас всех отсюда. Всех. Они совершенно безопасны для смертных. Мне бы только одеться.
Из одежды на нем была только коротенькая набедренная повязка, один вид которой заставлял монашек смущенно отводить глаза и розоветь. Что, похоже, только веселило гангрела. Соорудив из остатков мантии лорда нечто среднее между энеанской тогой и берландерским килтом, Квентин подошел к стене, погрузил в нее ладони и рывком развел их в стороны. В нос ударили запахи весеннего леса, внутри воцарилось ощущение какого-то абсолютного покоя, оно передалось всем нам, включая монашек, и один лишь Кристиан сморщился, будто цинохайский цитрус проглотил.
– Царство Жизни, вотчина Гару, - буркнул он, - все цветет и пахнет.
– Ну да, конечно, ему, магу смерти, некроманту, тут будет совсем неуютно, хотя уж всяко лучше, чем в убежище тремере, где вот-вот должны были обнаружить смерть лорда.
Монашек пришлось буквально силой вталкивать в открытый гангрелом портал. Они что-то лепетали насчет проклятий и бааловых дорог, но нам некогда было церемониться с ними. Дорога через Царство Жизни была недолгой и удивительно легкой для всех нас, конечно же, за исключением Кристиана. Несколько раз мимо проходили оборотни в зверином облике - волки, медведи и даже один тигр; но нападать ни один не стал. Здесь действовали свои законы, смерти Царство Жизни не потерпело бы, он и с присутствием каппадоцо мирилось, но не более.
Вышли мы прямо посреди улиц Кралова, обывателям показалось, что прямо из воздуха. Они как один попадали на колени, шепча сотней ртов: "Чудо Господне, чудо, чудо, чудо...". Проблему решил Кристиан, попросту шагнувший в бледную предутреннюю тень, мы поспешили за ним. Следующий шаг мы делали по скрипящей под подошвами земле убежища каппадоцо.
– Вот так, - резюмировал гангрел, - в Петровом холме, значит. Почему-то я не удивился.
– Нам, в сущности, больше некуда податься, - заметил я, - нам с Вильгельмом возвращаться некуда, мы ушли из клана, а ты и вовсе пленником был, Квентин. Убежище осталось только у Кристиана. Мы всецело зависим от его гостеприимства.
– Располагайтесь, - сделал широкий жест каппадоцо, - земли на всех хватит.
Я слился с землей, хотя никогда раньше этого не делал, вновь память Екатерины, и погрузился в глубокий сон.
Я стоял в холле университета, хотя точно знал, что сейчас лежу глубоко в подвале убежища каппадоцо. Оглядевшись, увидел Екатерину и не удивился, с чего бы? Если кто и мог вызвать меня к себе, так это только моя госпожа. Наш формальный разрыв никак не мог повлиять на связь Сира с тем, кому он дал Становление. Кровь - штука коварная.
– Ты справился, - произнесла Екатерина, - хоть я и не верила в успех твоей эскапады. Теперь же я изложу тебе план моей эскапады, столь же безумной, как и твоя. Похоже, ты дурно влияешь, не только на Вильгельма, но и на меня. У меня открылась страсть к авантюризму.
Я молча внимал.
– Мне тоже не понравилось то, как отнесся к нам князь Конрад, - продолжала она.
– Он оскорбил нас своим пренебрежением, а ведь мы для него таскали каштаны из баалова пламени. Ты официально ушел из клана, поэтому на нас не падет подозрение...
– В Хофф, - протянул Квентин в ответ на мое предложение, - можно и туда. Я хочу отмстить тремере, а вы туда едете за ними. Меня это устраивает.
– Рад бы помочь вам, - усмехнулся Кристиан, - поразвлекся бы, как в старые добрые времена, но - нет. Я здесь по заданию Маркониуса и должен вернуться в Мейсен, доложиться Маркониусу. Могу лишь подсказать одну интересную идею. На Рингштрассе во Внешнем кольце есть магазин древностей Отто, называется он "Зеленый попугай". Так вот, Отто этот маг из ордена Трисмегиста, объяснять кто это, думаю, вам не надо. Он давно враждуют с тремере и он, скорее всего, окажет вам помощь. Только не стоит ссылаться на меня.
Мы стояли у краловских ворот, наш путь лежал в Хофф, к главной капелле клана Тремере, каппадоцо же возвращался в Мейсен.
– Хотя мы можем вместе пройти через Сибиу, - продолжал Кристиан, - и Штирию, дальше я отправлюсь на север, а вы - на запад, в Хофф. Только есть одна неприятность. Тут кругом полно Гару, я в свое время едва сумел прорваться сюда. Потерял нескольких бойцов.
– Это не проблема, Кристиан, - встрял Квентин.
– Не забывай, я тутошний гангрел и всех оборотней в морду знаю. Гарантирую, нас никто не тронет.