Маски лицедея
Шрифт:
— Я считаю такую вероятность достаточно высокой, чтобы сразу по прибытии доложить о ней товарищу Юматову.
— Понятно. В целом, я с вами согласен. Есть соображения, кто это может быть?
— Никаких. Кто угодно. Вы ж то и сами понимаете.
Никонов кивнул.
— Я тут подумал: что, если одного из нас подрядили не просто собирать информацию, а убить товарища Юматова?
— Этого исключать нельзя. Голицын кажется весьма мстительным человеком.
— Вот и я о том же!
— Простите, товарищ Никонов, но я не вижу смысла в дальнейшей дискуссии. И вы, и я можем быть завербованы.
— Да-да, я понимаю, — закивал мой собеседник. — Разумеется, так и есть. Никого нельзя исключать.
Остаток полёта прошёл спокойно. Для меня. Остальные-то заметно нервничали. Похоже, встрече с КГБ никто не радовался. Что, впрочем, не удивительно. Главное, чтобы меня допустили к Юматову. Хотя с моими новыми способностями я найду способ до него добраться. Лишь бы не заперли.
Наконец, когда солнце коснулось нижним краем горизонта, пилот объявил, что впереди уже виден Старгород, и он идёт на посадку.
Вскоре самолёт начал снижаться. В иллюминаторы я увидел городскую стену, усаженную различными орудиями, а затем — дома и улицы. Чем ближе к центру, тем выше становились здания. Спустя несколько минут появился аэродром, и самолёт пошёл на посадку. Вот шасси мягко коснулись бетона, хвост опустился, и мы покатились по размеченной полосе. Затем остановились.
Над зданием терминала развевались красные флаги с серпом и молотом в верхнем правом углу.
Нас встречали чёрные внедорожники, возле которых стояли люди в форме.
— Прибыли, товарищи! — объявил пилот, выходя из кабины. — Сейчас открою люк и спущу трап.
Когда он это проделал, мы двинулись вниз по ступенькам. Я шёл первым. Ко мне сразу направился человек с нашивками майора. Отдал честь.
— Товарищ Сырмяжский, с возвращением. Прошу за мной.
Нас рассадили по машинам, и кортеж направился к выезду из аэропорта.
Глава 2
Ехали в молчании. Чуствовалось напряжение. И оно было вполне понятно. Я прокручивал в голове все сведения, которые мне были даны, но о Юматове разведке Камнегорска известно было мало. А мне наверняка придётся с ним общаться. Насколько хорошо они с Сырмяжским знали друг друга? Вроде, не друзья, но коллеги и соратники. Вместе боролись за свержение монархии в Старгороде и организовывали новую власть. Вот только почему Юматов отправил своего товарища с такой миссией, в результате которой того могли казнить? Не пытался ли вождь коммуны подставить Сырмяжского? Ничего этого я не знал и потому чувствовал себя неуверенно.
По пути разглядывал город. На утопию он не походил. Не было небоскрёбов, подвесных дорог, и машины не летали. Зато повсюду мелькали красные растяжки с лозунгами, которые я не раз встречал прежде. Явно их брали прямо из книг. Плакаты тоже попадались. Ну, и чуть ли не на каждом доме развевались красные флаги с серпом и молотом в уголке. Также я увидел большой потрет Юматова, установленный на большом здании, смахивающем на дворец. Вождь местного пролетариата был одет в серый китель, украшенный парой орденов. Короткие волосы, квадратная челюсть, устремлённый в будущее мудрый взгляд.
Наконец, кортеж добрался до площади, посреди которой стояла медная статуя. Всё с тем же Юматовым, естественно. У подножия лежали красные цветы — целая охапка.
Мы вышли и в сопровождении конвоя направились к входу в большое здание, украшенное каменным гербом, в котором угадывались знакомые элементы: серп, молот, звезда, колосья. Я будто попал в прошлое своего мира, которое почти не застал и едва помнил.
На широком гранитном крыльце стояли часовые в военной форме. С автоматами. Нас пропустили без вопросов, даже по стойке «смирно» вытянулись и руки к фуражкам приложили.
Встретивший нас майор переговорил с дежурным, и делегатов тут же разделили. Я оказался в компании ещё трёх человек.
— Прошу за мной, товарищи, — проговорил майор, подойдя к нам.
— Куда мы? — нервно спросил Никонов.
— Приказано поместить вас на карантин, — отозвался майор, шагая впереди. — Это не займёт много времени.
— Но мы не больны, — сказал Огарёв. — Зачем это нужно?
— Я должен сделать доклад товарищу Юматову, — вставил я.
— Разумеется, — кивнул майор. — Но приказ есть приказ, товарищи. Сюда, — он указал мне на приоткрытую дверь.
Явно эта комната предназначалась только для меня. Я заглянул внутрь. Маленькая и почти пустая. Только стол и два стула. Окна не было. Пол и стены были облицованы мелкой светло-голубой плиткой. Видимо, чтобы было удобно мыть.
Обернувшись, я увидел оставшегося у двери одного из конвойных. Видимо, ко мне скоро придут. Нужно ждать.
Пройдя к столу, я уселся на стул лицом к выходу.
Спустя четверть часа в комнату вошёл невысокий мужчина лет сорока, лысоватый, в больших очках и в халате, который был ему заметно велик. В руке он нёс кожаный саквояж.
— Добрый день, товарищ, — проговорил он, ставя его на стол справа. — Меня зовут Карл Иванович, я отвечаю за карантинные меры. Надеюсь на ваше понимание и сотрудничество.
— Конечно, — ответил я, следя за тем, как он открывает саквояж и достаёт из него детали какого-то устройства. — Что от меня требуется?
— В общем-то, ничего. Набраться терпения, пока я буду проводить процедуры, — Карл Иванович мимолётно улыбнулся. — Это безболезненно.
Усевшись напротив меня, он принялся собирать прибор из того, что разложил на столе.
— Службу безопасности интересуют две вещи: не заразили ли делегатов чем-то опасным для здоровья — в том числе, для окружающих — и не было ли проведено ментальное вмешательство.
— Как понимать последнее? — спросил я. — И почему вы без маски, если допускаете, что я болен?
— Если выяснится, что кто-то из делегатов заражён, будет применена магия Лекаря, — ответил Карл Иванович, подкручивая маленькие колёсики на устройстве, которое в собранном виде напоминало прибор, с помощью которого проверяют зрение. — Так что беспокоиться не о чем. Что же касается ментального вмешательства… Секунду, мне нужно закончить настройки. Взгляните, пожалуйста, вот сюда, — он показал на зажёгшуюся вверху прибора крошеную лампочку. Спасибо… Ага, всё в порядке. Так вот, если кому-то из послов промыли мозги и внушили некую опасную мысль, то мы это выясним.