Маски времени (сборник)

Силверберг Роберт

«Что же такого мог натворить, Каллен, — думал Гандерсен, — что им так важно его разыскать?»

В прежние времена Каллен выглядел вполне нормальным: веселый, дружелюбный рыжеволосый парень, который собирал насекомых, никогда не ругался и не напивался. Двенадцать лет назад, когда Гандерсен был начальником станции в Файр-Пойнт на Море Песка, Каллен работал у него помощником. Целыми месяцами они были одни, и Гандерсен считал, что достаточно хорошо его знает. Каллен не собирался делать карьеру в Компании. Он говорил, что подписал контракт на шесть лет и не будет его проплевать, так как после возвращения с Мира Холмана хочет вернуться в университет. Он прилетел сюда в поисках впечатлений и ради престижа, который приобретал каждый, прошедший службу на чужих мирах. Потом, однако, политическая ситуация

на Земле осложнилась, и Компания вынуждена была отказаться от прав на многие планеты, которые до этого колонизировала. Гандерсен, так же как и большинство из пятнадцати тысяч сотрудников Компании, согласился перейти на другую работу. Каллен, к удивлению Гандерсена, оказался среди горстки тех, кто изъявил желание остаться, несмотря на то, что это означало разрыв всех связей с родиной. Гандерсен не расспрашивал его о причинах; о таких вещах не говорят. Но ему это казалось очень странным.

Сейчас Каллен возник в его памяти, как живой: он гонялся за жуками по Морю Песка, перепрыгивая с камня на камень. Действительно, большой мальчишка. Похоже, даже красота Моря Песка не производила на него особого впечатления. А ведь ни одна другая часть планеты не была столь необычна, столь эффектна: высохшее дно океана, по размерам больше Атлантики, покрытое толстым слоем кристаллических минеральных осадков, переливающихся в лучах солнца, как алмазы. Со станции в Файр-Пойнт видно было, как утренний свет возникает на востоке, словно огненная река, которая все расширялась, пока не начинала сиять вся пустыня. Весь день кристаллики поглощали энергию, которую излучали в течение ночи. Уже в сумерках начиналась сверкающая феерия, а после заката еще долгие часы виднелось пульсирующее пурпурное сияние. В этой почти лишенной жизни, но ошеломляюще прекрасной пустыне Компания добывала около десятка ценных металлов и тридцать видов драгоценных и полудрагоценных камней. В отдаленные районы отправлялись со станции автоматы и, безжалостно изрыв волшебный покров Моря Песка, возвращались с сокровищами.

Для чиновника Компании здесь было не слишком много работы — разве что вести учет все растущему в цене богатству и играть роль гостеприимного хозяина для туристских групп, которые приезжали сюда полюбоваться местными красотами. Гандерсену это успело страшно надоесть, и даже ни с чем не сравнимая красота пейзажа начала его утомлять. Каллен же, для которого сверкающая пустыня была лишь помехой, полностью отдался своему увлечению и заполнял бутылку за бутылкой своими насекомыми. Интересно, думал Гандерсен, стоят ли там все еще землеройные автоматы, ожидая команды возобновить работу? Если Компания не забрала их, покидая планету, они наверняка простоят там целую вечность, никому не нужные, среди огромных, выдолбленных ими ям. Машины прогрызали хрустальный слой до самого базальта, лежавшего под ним, и выплевывали большие кучи пустой породы и мусора. Вероятно, они там так и остались, как памятники деятельности Компании. Техника стоила дешево, а межпланетные перевозки были дороги; какой смысл забирать машины? «Еще через тысячу лет, — как-то раз сказал Гандерсен, — Море Песка будет полностью уничтожено, и останутся одни булыжники — если машины будут продолжать в том же темпе, что и сейчас». Каллен лишь пожал плечами и улыбнулся: «Ну и хорошо, не надо будет носить темные очки, когда исчезнет этот адский блеск». Потом насилие, совершавшееся над пустыней, закончилось, и машины встали. Каллен оказался в бегах, где-то в Стране Туманов, и его разыскивали за совершение преступления столь ужасного, что нилдоры не хотели даже его называть…

Глава седьмая

Когда утром они продолжили путь, Срин'гахар заговорил первым, что было на него не похоже.

— Расскажи мне о слонах, мой любезный попутчик. Как они выглядят? Как живут?

— Где ты слышал о слонах?

— Земляне в отеле говорили о них. Кое-что я слышал и раньше. Это земные существа, похожие на нилдоров, верно?

— В чем-то они действительно похожи, — согласился Гандерсен.

— Очень похожи?

— Во многом, — Гандерсен пожалел, что Срин'гахар не в состоянии понять рисунка. — Они большие и высокие, как ты, — объяснял он. — У них по четыре ноги, хвост и хобот. У них есть

и бивни, но только два — один здесь, а другой здесь. А тут, — Гандерсен показал на гребень на голове Срин'гахара, — у них ничего нет. И кости у них не такие подвижные, как у тебя.

— Мне кажется, — сказал Срин'гахар, — что эти слоны очень похожи на нилдоров.

— Наверное, так.

— Ты можешь сказать, почему? Считаешь ли ты, что мы и слоны можем принадлежать к одному народу?

— Это невозможно, — запротестовал Гандерсен. — Это просто… э-э… он искал подходящее определение, поскольку словарь нилдоров не содержал терминов из области генетики. — Просто развитие жизни на разных мирах происходит подобным образом. Некоторые основные типы живых существ повторяются везде. Тип слона, тип нилдора — один из них. Большое тело, огромная голова, короткая шея, длинный хобот, который позволяет брать и перемещать предметы без необходимости нагибаться — подобные черты будут развиваться везде, где есть для этого благоприятные условия.

— Значит, ты видел слонов и на других мирах?

— На некоторых, — согласился Гандерсен. — Там есть существа, развитие которых шло подобным образом, хотя ближе всего друг к другу слоны и нилдоры. Я мог бы тебе назвать полдюжины других существ, некоторые черты которых указывают на принадлежность к одной и той же группе. Это относится и к иным формам жизни — насекомым, пресмыкающимся, мелким млекопитающим и так далее. В каждом мире есть определенные ниши, которые должны быть заполнены. Мысль Животворящей Силы всюду идет по одному и тому же пути.

— Где же в таком случае на Белзагоре существо, подобное человеку?

Гандерсен задумался.

— Я не говорил, что точные соответствия есть везде. Я думаю, что на вашей планете ближе всего к человеку сулидоры, но они не слишком близки ему.

— На Земле правят люди. Здесь сулидоры — низшая раса.

— Отклонение в развитии. Ваш г'ракх выше того, которым обладают сулидоры. На нашей планете вообще нет других видов, наделенных г'ракх. Однако между людьми и сулидорами есть большое физическое сходство. Они ходят на двух ногах, и мы тоже. Они едят мясо и плоды, мы тоже. Их лапы способны хватать, и наши руки тоже. Их глаза находятся в передней части головы, как и наши. Я знаю, что они крупнее, сильнее, покрыты шерстью и менее разумны, чем люди, но я хочу, чтобы ты понял, что на разных планетах развитие жизни идет подобным образом, хотя нет никаких родственных связей между…

— Откуда ты знаешь, что у слонов нет г'ракх? — спокойно перебил его Срин'гахар.

— Мы… они… это же ясно, что… — Гандерсен замолчал, чувствуя неловкость. Подумав, он осторожно сказал:

— Они никогда не проявляли никаких способностей, говорящих о наличии г'ракх. Они не ведут оседлой жизни, не имеют племенной структуры, никакой технологии, никакой религии, никакой культуры.

— Мы тоже не ведем оседлой жизни в селениях и не имеем технологии, заметил нилдор. — Мы бродим по джунглям и пожираем листья и молодые веточки. Я слышал, как о нас так говорили, и это правда.

— Но вы не такие. Вы…

— Почему мы не такие? Слоны тоже бродят по лесам, едят листья и молодые веточки, разве не так? Они не носят чужих шкур, не делают орудий. У них нет книг. Однако ты утверждаешь, что у нас есть г'ракх, и вместе с тем упрямо заявляешь, что у них его нет.

— Они не могут общаться друг с другом, — окончательно растерявшись, сказал Гандерсен. — Они могут сказать друг другу разве лишь о самых простых вещах — о пище, о спаривании, об опасности, и все. Если бы они владели настоящим языком, мы бы это давно обнаружили, а мы знаем лишь несколько основных звуков, которые они издают.

— Может быть, их речь столь сложна, что вы просто не можете ее понять, — предположил Срин'гахар.

— Сомневаюсь. Как только мы появились здесь, мы сразу поняли, что речь нилдоров — это язык, и смогли его изучить. Однако тысячи лет, в течение которых люди и слоны живут на одной и той же планете, мы никогда не замечали каких-либо признаков того, что они могут понимать и передавать друг другу отвлеченные понятия. А ведь в этом заключается сущность г'ракх. Ты согласен?

— Я повторяю свой вопрос. Что, если вы настолько ниже в развитии, чем ваши слоны, что просто не можете понять их?