Массажистка
Шрифт:
— Как убитая, — буркнула Даша. Отчего-то подобное равнодушие задевало. А еще совсем уж некстати вспомнила, как он млел и терпел вчера под ее ласками, как выглядел голый, и краска стыда не заставила себя ждать. Пришлось наклонить голову еще ниже, чтоб только он этого не заметил. Но он, конечно же, заметил.
— Вчера ты была на высоте, — проговорил он, и Даша не поняла, похвалил он ее или насмехается. Пришлось посмотреть на него, чтоб убедиться, что вся серьезность из его глаз куда-то испарилась. — За это я отвезу тебя домой.
— Не утруждайся. Меня и такси устроит, —
— Ну что ты! Мне ни сколечко не трудно.
— Ну тогда вези, — пожала Даша плечами и замолчала, не желая продолжать этот бессмысленный разговор. Да и этот мужчина ее уже привычно нервировал, заставляя дрожать руки. Хотелось поскорее покончить с завтраком и слинять из его дома.
Антон словно почувствовал ее настроение и тоже больше ничего не говорил, за что Даша была ему благодарна где-то очень-очень глубоко в душе. Причин для благодарности к этому мужчине у нее становилось все больше с каждым днем, но вот беда — обратно пропорционально этому росло ее раздражение. Не хотела она ему ни за что быть благодарной! И зачем он только появился в ее жизни?!
Даша уже собиралась встать из-за стола и откланяться, когда за дверью послышался какой-то шум, а в следующее мгновение та распахнулась, впуская в столовую настолько красивую девушку, что даже глазам становилось больно. Портило ту разве что презрительно-злое выражение лица, да и то не сильно.
За девушкой вбежала совершенно перепуганная горничная и затараторила:
— Антон Максимович, я пыталась задержать ее, но… она сильнее…
— Заткнись! — гаркнула на ту красавица, которая уже не казалась Даше настолько красивой. Женщина, что позволяет себе подобную грубость, сама себя уродует, — в этом Даша не сомневалась.
— Антон Максимович! — взмолилась горничная.
— Все хорошо, Аня, иди, — кивнул он ей, даже не изменив позы. На гостью он не смотрел, в то время как Даше становилось все интереснее, кто это и что она тут потеряла?
— Значит, вот на кого ты меня променял? — зеленые миндалевидные глаза гостьи уставились на Дашу с презрительным равнодушием. Зря она так — подействовало это как красная трепка на быка, Даша тоже нацепила соответствующую маску, чтоб ответить тем же. — После шоколада потянуло на леденцы? — скривила она идеальной формы губы в усмешке. — Да еще и выбрал подешевле, попроще, вкус детства, так сказать, — рассмеялась она.
Даша бросила взгляд на Антона, но тот сидел как ни в чем не бывало, разве что желваки его ходили туда-сюда. На гостью он не смотрел, но и говорить ей гадости не запрещал.
— Антош, а эта карамелька хоть минет-то делать умеет? — перевела она взгляд на Антона, который продолжал бездействовать и даже казалось не слышал ее. Вместо этого он смотрел на Дашу. Сама она этого не видела, но чувствовала. — Рассказать тебе, как он любит? — вернулась она к Даше. — Всегда начинай с головки, посасывай ее как вкусный леденец. Облизывай, можешь даже зубками пройтись несильно. И заглатывать начинай неторопливо, сантиметр за сантиметром…
Подробности лились из нее, а Даше уже становилось смешно. Смешно, что взрослая и с виду умная женщина ведет себя как дура, позорится просто. Вон аж запыхалась, бедная. Сама что ли возбудилась от собственных фантазий?
Красавица замолчала, и Антон, наконец, соизволил повернуться к ней.
— У тебя все?
Если бы он так обратился к Даше, то, наверное, она бы обмерла со страху. В его глазах читалось презрение и просто промораживающий холод.
— Не все…
— У тебя все! — встал он из-за стола, сжал руку гостьи и потащил ту из столовой, не обращая внимания на сопротивления и слова: «Пусти!.. Ты делаешь мне больно! Понаставишь синяков…» и все в таком роде.
Стоило только им выйти, как на смену иронии пришла грусть. А еще тоска… Откуда и почему они нахлынули, Даша не знала, терялась. Только так вдруг стало плохо и даже противно, что захотелось разрыдаться. Но она сдержалась, сжав кулаки так, что впилась ногтями в ладони. Очень надеялась, что вернувшийся очень быстро Антон ничего не заметил по ее лицу.
— Мне пора, — встала она из-за стола и аккуратно задвинула стул. На него не смотрела, просто потому что боялась это делать. — Спасибо за завтрак.
— Я же сказал, что отвезу. Только пару глотков кофе еще сделаю, можно?
— Не нужно, — вынуждена была она посмотреть на него. — Я вызову такси.
— Даш, постой, — остановил ее его голос, когда она уже коснулась ручки двери.
Даша слышала, как Антон встал и приблизился к ней со спины. То ли он действовал на этот раз громче, то ли ее чувства обострились до предела.
— Ты самая вкусная и экзотичная карамелька, какую я только пробовал, — проговорил он ей на ухо и развернул за плечи к себе. На сопротивления у Даш не осталось сил, едва только его руки коснулись ее. — Но я пока еще не знаю, с какой ты начинкой, — заглянул он ей в глаза, отчего у Даши дрожь прокатилась по всему телу. — Вдруг внутри тебя яд, попробовав который меня ждет верная смерть. А Даш?..
Он явно ждал от нее ответа. И она невольно спросила:
— Что ты хочешь от меня, Антон? — на глаза сильнее чем раньше просились слезы, но на этот раз их приток усиливало возбуждение, что уже вовсю переплетало и стягивало в узел внутренности в животе.
— Не знаю. Теперь уже не знаю…
Он прижался к ее губам. И как ни странно, это явилось для Даши лучшим утешением. Только отвечая на его поцелуй, она поняла, как сильно ее обидели слова этой красавицы, как больно ей было все это слышать. А губы Антона утешали, ласкали и защищали. Только губы, не он сам.
— Ты права — лучше тебе вызвать такси, — оторвался он от ее губ и зарылся лицом в волосы.
Больше он ничего не сказал, а Даша не нашлась, что можно ответить. А еще через пять минут ее увозило от его дома такси. И в душе царил такой хаос, какого уже давненько она не испытывала.
Четыре года назад. Канун Нового года
Ни на какой новогодний корпоратив, конечно же, идти Антон не собирался. Он вообще не любил компании, а уж чужие, так тем более. Но Игорь считал по-другому и согласиться с разумными доводами приятеля не захотел категорически.