Массажистка
Шрифт:
— Ты сводишь меня с ума и играешь с огнем, — натужно произнес он, когда Даша оторвалась от его губ, подарив самый смелый поцелуй, на какой только была способна.
— Я делаю тебе эротический массаж, как ты и хотел, — тихо ответила она ему в губы.
— И перехожу к заключительной и самой интимной стадии.
Ей предстояло коснуться его гениталий. В практических пособиях говорилось, что если нет желания, чтобы эротический массаж перерос в половой акт, то ласкать мужские гениталии не стоит резко и стремительно, лишь легкие прикосновения.
Боже, помоги ей справиться с этой задачей! Ты
Она сделает это! Она сделает это! Даша повторяла эти слова про себя, как мантру, установку, направленную на нейтрализацию трусости, что все сильнее завладевала душой, заставляя дрожать руки.
Когда Даша коснулась головки члена, Антон накрыл ее руку своей и хрипло проговорил:
— Достаточно. А иначе я либо опозорюсь перед тобой, либо возьму тебя силой. Ты ведь не хочешь ни того, ни другого, — убрал он ее руку и слез со стола. Продолжил, когда закутался в халат. — Будем считать, что сеанс ты провела полностью. И… ты отлично справилась, спасибо! Я получил то, что хотел… — задумчиво произнес, не глядя на нее.
Глава 6.3
Черт! Что же это было? Профессиональный эротический массаж, к которому он ее, собственно, и склонял все это время, или прелюдия к половому акту, о котором не мог не мечтать и, кажется, еще секунда промедления, и он взорвется, все же, опозорится перед ней.
— Я сейчас. Ничего не делай, — бросил он Даше через плечо и рванул в уборную.
Там он позволил организму получить заслуженную разрядку. Даже стараться для этого не пришлось, достаточно было вспомнить ее прикосновения, мысленно ощутить на себе их снова.
Ему хотелось ее отблагодарить. Не деньгами, нет. Их она и так получит. Отчего-то хотелось доставить ей такое же удовольствие, как только что доставила ему она. Но… не эротическое. И в этом Антон себя сейчас тоже не узнавал. Несмотря на то, как сильно, даже мучительно, хотел эту девушку, он готов был сегодня не дотрагиваться до нее.
Вернувшись, он застал Дашу сидящей на краешке шезлонга со сложенными на коленях руками. Скромно, как школьница, и с таким грустным лицом, что сердце дрогнуло в груди. Туг же пришлось бороться с желанием подойти к ней, заключить в объятья и защитить от невидимой угрозы. А еще лучше убить кого-нибудь ради нее или истребить угрозу на корню.
— Ты любишь баню? — спросил Антон, проглотив предварительно ком.
— Баню? — перевела она на него удивленный взгляд. — Не знаю, — пожала плечами, и он некстати подумал, что, должно быть, ей сейчас жарко в шелковом халатике. В помещении стало ощутимо душнее из-за натопленной парилки, дверь которой выходила сюда же. — Последний раз была в бане в детстве, кажется. И это было ужасно. Нет, — тряхнула Даша головой, — терпеть не могу баню.
По ее лицу Антон видел, что она не лукавит, и воспоминания о бане у нее не очень приятные. Еще несколько лет назад он думал точно так же, в этом они были похожи. И так же как и Даша Антон терпеть не мог бани и никогда туда не ходил. А все потому, что в раннем детстве мама часто водила его в общественную баню. Сама она шла в женскую половину, а его поручала какому-нибудь дядьке, который следил за ним в мужском. И Антону не нравилось буквально все, начиная от огромного количества голых тел, самой разной комплекции, и заканчивая жарой, скользкими полами и лавками, уставленными тазами.
Но то была русская городская баня, и она осталась в прошлом. В своем же доме, следуя модным традициям, Антон устроил сауну, которую со временем даже полюбил. И сейчас он хотел сделать так, чтобы и Даша изменила к этому свое отношение.
Антон приблизился к девушке, и от его внимания не укрылось, с каким напряжением она следит за ним. Но ни трогать сейчас ее, ни пугать он не собирался.
Он опустился перед ней на корточки и заглянул в глаза, в который раз удивляясь тому, какие они грустные, даже несчастные. Что же случилось? Не массаж же тому виной?
— Я хочу пригласить тебя в мою сауну, — тихо проговорил он. — Не волнуйся, посягать на твою добродетель не буду, обещаю. Просто хочу, чтобы ты расслабилась, отдохнула и поняла, что и баня может быть прекрасной, — слегка улыбнулся, замечая в глубине ее глаз просветление, словно где-то там, за темными тучами, появилось солнце.
С ответом Даша не торопилась, и на ее лице отчетливо читалась работа мыслей. Она хотела испытать что-то новое, приятное, но боялась довериться ему. И Антон терпеливо ждал, что же победит. Ни настаивать, ни тем более заставлять ее не станет. Накормит ужином и отпустит домой. Но как же ему хотелось, чтобы задержалась она на подольше!
— Что мне нужно делать? — наконец, спросила Даша, и он понял, что она приняла решение.
— Снять с себя все и закутаться в простыню, — кивнул он на скамейку со свежими простынями и полотенцами, возле парилки.
— Хорошо, — кивнула она и встала, вынуждая его последовать ее примеру.
Она подошла к скамейке, развязала поясок на халате и неуверенно посмотрела на него. Ну уж нет, отворачиваться он не станет! Напротив, подойдет поближе, чтобы как следует рассмотреть ее.
И она поняла его правильно. Вздохнув украдкой, сняла халат, затем быстро освободилось от белья, бросив то на скамейку, словно оно ей жгло руки. Прежде чем она закуталась в простыню, Антон успел подметить все: и небольшую, но совершенную грудь, и плоский живот, и гладко выбритый лобок, как он любил. Рассмотрел и снова возбудился, тихо радуясь, что на нем халат. И только потом сообразил, что ему предстоит проделать то же — закутаться в простыню. И мстительный взгляд, рассматривающий его с лихорадочным любопытством, не заставил себя ждать. Надо ли говорить о том, что от Даши не мог укрыться его готовый к бою стояк?
Взяв со скамьи войлочную шапочку, он надел ту на Дашину голову. Во вторую втиснул свою голову и поймал ее лукавую улыбку.
— Что? — спросил.
— Видел бы ты себя сейчас, — хихикнула она. — Похож на Иванушку-дурака из сказки.
— Ну ты тоже на принцессу не тянешь, — отчего-то рассердился Антон и тут же пожалел, когда улыбка сползла с ее лица. — Но дурочка из тебя получилась очень хорошенькая, — поспешил добавить, подхватил со скамьи махровое полотенце и распахнул дверь в парилку.