Массажистка
Шрифт:
Антон запаниковал. Значит ли это, что до него она тоже дотронется своими изящными руками? Додумать мысль до конца не успел — помешал все тот же пьяный Игорь.
— Иди уже! Пусть твоя муза и тебе намнет бока, — подтолкнул он Антона в сторону уже вовсю отдувающейся Даши. Она уже почти всем парням помяла шей и заметно устала, хоть и виду не подавала.
Очередной потенциальный соперник, как окрестил их всех Антон про себя, чувствуя как злится все сильнее, как раз встал со стула.
— Моя очередь, — только и смог проговорить он, глядя в ее удивительные глаза,
Но этого чуть-чуть не произошло. На поверхность его вытолкнул ее насмешливый голос:
— Все! Я устала… Отвалите все! Хочу веселиться! Шампанского мне, — картинно вскинула руку.
На Антона она больше не смотрела. Он же встретился взглядом с полным сочувствия и обещания разобраться Игоря. Остановить приятеля не смог и стал свидетелем короткого диалога, который полностью изменил его дальнейшую жизнь.
— Дашуль, может уважишь моего друга? Ну в качестве исключения? — промурлыкал (иначе и не скажешь) Игорь, наклоняясь почти к самому уху девушки, но Антон все равно услышал. Видимо, слух его обострился до предела.
— Какого? — подарила она тому улыбку, за которую еще недавно Антон готов был убить.
— Да вон он, — указал Игорь на него, и взгляд Даши проследил за его рукой, вновь скользнув равнодушно-холодной волной по Антону.
— Нет, Игореш, я правда ужасно устала, — скривила она губы. А потом вдруг рассмеялась и добавила: — Да и вряд ли ему поможет мой массаж. Такие, как он, безнадежны, — и упорхнула к соседнему столику, оставив Игоря глупо улыбаться в гордом одиночестве. Впрочем, таким он оставался недолго. Снова заиграла музыка, и какая-то девчонка потащила его танцевать.
Больше Антон ничего не видел и не слышал. Он молча покинул кафе, прихватив вещи из гардероба. Оделся уже на улице, не чувствуя холода.
Как же он ненавидел в тот момент ту, чье улыбающееся лицо стояло перед мысленным взором. Люто, всей душой, так, как не ненавидел еще никого и никогда. Эта ненависть вымораживала его изнутри на протяжении всей дороги домой. И потом его еще долго знобило от внутренней стужи.
Антон проболел сильнейшей ангиной две недели. А еще через пару дней он уволился из фирмы, в которой проработал около года. Но сделал это не раньше, чем продал западным компаниям за огромные гонорары несколько программ, которые те уже давно уговаривали его продать.
Еще долгое время он не мог забыть Дашу, пока не вытравил из себя ее образ усиленными тренировками в спортзале и порой даже беспорядочными связями с другими девушками. Но успокоение пришло, а жизнь его изменилась настолько, словно он родился заново. Он сам тоже стал другим человеком и вычеркнул из жизни все прежние знакомства и общения.
И так дело обстояло до тех пор, пока все та же коварная жизнь не свела его вновь с массажисткой из прошлого. Вот тогда желание отомстить вспыхнуло в нем с новой силой. А ведь когда-то давно он поклялся не делать этого.
Глава 7.2
В магазин игрушек Даша успела заскочить еще перед началом работы. Первый пациент у нее на сегодня был записан на половину одиннадцатого, и в поликлинику она пришла с огромной машинкой, довольно представляя, как Вовка будет носиться на ней по квартире, издавая боевые кличи.
Пробежав взглядом лист записанных на массаж, Даша сама едва сдержала ликующий клич. Сегодня у нее было аж два окна! Два! Когда пятнадцать минут можно сидеть и ничего не делать, пока не наступит время следующего пациента.
Во время второго окна она и позвонила Лене.
— Привет!
На том проводе повисла тишина. Так и не дождавшись ответа, Даша напомнила о себе:
— Лен, ты меня слышишь?
— Слышу и ушам своим не верю, — раздался спокойный голос сестры. — Вот уж не думала, что ты настолько наглая.
Телефон дрогнул в руке Даши, и неприятное чувство царапнуло душу. Но она все же продолжила разговор, стараясь не обращать внимания на реплики сестры.
— Лен, поздравляю тебя с Днем рождения Вовки! Можно я сегодня заеду, подарок привезу?
— А за праздничный стол тебя не усадить? — такой концентрации ехидства в короткой фразе она еще никогда не слышала от Лены. — Засунь свой подарок!.. — и дальше шло такое, что не принято произносить в приличном обществе. И прозвучало это настолько грубо, что из глаз Даши мгновенно брызнули слезы обиды. Она и не думала, что Лена быстро успокоится и поймет, что вела себя тогда, дома у Даши, некрасиво, что поступила несправедливо, оклеветав сестру перед родителями… Да и речь сейчас шла не о них, а о Вовке. Ребенок-то тут причем? Он ведь ждет подарок от тети и как никто умеет радоваться такому.
— Лен…
— Отвали, сказала. Не нужны нам твои подарки, как и подачки от твоих е’*рей.
Как доработала остаток дня, Даша толком и не помнила. Руки сами знали свое дело и выполняли все на автопилоте. Голова же была занята безрадостными мыслями и какой-то болезненной ненавистью к себе. Как? Как она докатилась до такого, что все от нее отвернулись? Родители, сестра и даже племянники? Что она делает в этой жизни неправильно, если так многим мешает жить? Почему, когда кажется, что жизнь твоя, наконец-то, начинает налаживаться, все летит к чертям собачьим?!
Антон и сам не понимал, какого рожна приперся сюда, к поликлинике. Почему припарковался поодаль, словно занял наблюдательный пост? Даше он сегодня решил дать передышку, не трогать ее. А вот желание увидеть оказалось настолько сильным, что, видно, сопротивляться он ему не смог.
Сегодня он крупно поскандалил с матерью, когда навестил ее сразу после ухода Даши. Он и не сомневался, что Лера пришла по наводке той, как и не удивился, когда повела себя бывшая довольно предсказуемо, в своей обычной грубой манере. В такие моменты ум ей напрочь отказывал, оставалась только неконтролируемая злость, выливающаяся в обличительные, как сама она считала, речи. А по сути, она лишь сыпала оскорблениями, не выбирая слов.