Мастер Гравитации
Шрифт:
— Маша, закрой рот, пока он не привлёк кого-то похуже меня, — я легонько потрепал её по голове, превращая прическу в шедевр абстракционизма. — Вдруг эта мудрая женщина за кафедрой рассказывает, как нам выжить в первые сутки?
Глаза моей младшей сестры потемнели, но на этот раз она решила не взрываться и продолжила тихо бормотать себе под нос. Тем временем Директриса, состязаясь с ней в многословности, вещала в микрофон что-то важное для мирового баланса. Я же, игнорируя обеих, рассматривал обстановку.
Вокруг нас толпились такие же новички из знатных
Я даже заметил одного из них — Николая Вяземского, старшего отпрыска княжеского Рода нашей области. Вокруг его шатра теснились около тридцати охранников с невозмутимыми лицами. Из-под пиджаков у них выпирало оружие, которое, казалось, было готово выстрелить при первом чихе.
Тем временем Директриса заговорила об уставах заведения и поспешила успокоить новеньких девушек по поводу формы для учащихся. Она сообщила, что существует несколько вариантов формы, и не стоит беспокоиться о том, что они будут выглядеть, как сестры-близнецы. Видимо, это действительно важный вопрос, особенно когда модные провалы могут привести к социальному суициду.
Директриса перестала казаться такой уж мудрой, если считает этот вопрос столь значимым. Хотя, с другой стороны, чего ещё ожидать? В таких местах студенты находят себе пару быстрее, чем успевают выучить расписание, и связывают себя узами брака, словно это делается на скорость. Вот почему они так заботятся о внешности, чтобы девушки здесь чувствовали себя комфортно и могли заманить в свои сети выгодных женихов. Парни, впрочем, тоже не прочь найти себе подходящую пассию с внушительным приданым. Короче говоря, это настоящий брачный рынок, где главное — не продешевить, и не выйти замуж по ошибке.
Её речь наконец подходила к концу, и нанятые рабочие почти закончили вносить багаж студентов в общежития. Я же едва стоял на ногах, глядя лениво вокруг и мечтая об оказии упасть в ближайший омут. Вообще-то, она не говорила скучно, это я был слишком ленив, чтобы делать вид, что мне интересно.
— Добрыня, церемония закончилась, ничего ценного больше не скажут. Нам пора уходить. Ты ведь помнишь о наших делах? — пропищала снизу сестра, напоминая мне будильник, который так и хочется утром разбить.
Она что, реально думает, что моя память, как у рыбки? У меня, конечно, не мозги гения, но и не обтянутый барабанной кожей череп. Просто я предпочитаю пропускать мимо ушей всё, что не относится к категории «жизненно важно» или «немедленная опасность для жизни».
— Как тут забудешь, — вздохнул я и направился к аллее, ведущей за стены Академии. — Дед ведь умер. Сейчас доберёмся до дороги и поймаем такси. Если повезёт, доедем без приключений.
— Угу, мама прислала адрес адвоката, — кивнула сестра и поспешила за мной. Семейные дела не терпят отлагательств, особенно когда речь идёт о наследстве и потенциальных скелетах в шкафу.
Вот чего я не понимаю, так это почему у нас нет личного автомобиля с водителем. Я ведь родился в семье графа, а не в хижине лесника. Наш Род нельзя назвать бедным — на жизнь и прочие мелочи хватает с избытком. По рассказам родителей, Род Добрыниных когда-то был весьма влиятельным и почитаемым. У нас даже есть несколько тысяч гвардейцев на службе. Правда, ни один из них, видимо, не счёл нужным подвезти нас — графских наследников — к академии. Что ж, придётся и дальше изображать простолюдинов и ловить такси, надеясь, что водитель не окажется маньяком или, того хуже, любителем шансона.
Но если сравнивать нашу семейку с другими аристократическими Родами, у которых гвардейцев как грязи, то мы выглядим скромно. Хотя могли бы и вовсе быть бомжами под мостом, так что грех жаловаться. Нам повезло с отцом-пацифистом, который ловко умудряется обходить конфликты. Он умеет договариваться, создавать положительный имидж, и не вставлять палки в колеса соседям. И я рад этому не только потому, что у нас нет лишних гвардейцев для очередной бессмысленной войны, но и потому, что войны мне уже порядком надоели.
Я навоевался в своей прошлой жизни, так что спасибо. Здесь я не собираюсь лезть на рожон, хотя бы первые сто лет. Пусть другие маги меряются силами на полях сражений, а я буду заниматься более конструктивными вещами.
Мне важно работать над своим телом и правильно использовать гравитацию. Когда подготовлю свое тело полностью, тогда беспокоиться придется не мне… А тем бедолагам, которые решат перейти мне дорогу. Ведь заставить кого-то взлететь без парашюта — это не только познавательно, но и чертовски весело.
Спустя час, по словам навигатора в такси, но из-за пробок: спустя час тридцать.
— Цок-цок… — Машины туфли выбивали по гранитной лестнице ритм настолько унылый, что даже вороны на карнизе вздрогнули. — Обычно вся семья собирается на оглашение завещания, а мы с тобой тут одни, как сироты, при живых родителях.
Я взглянул на неё и усмехнулся. Что её так гложет? Неужели наша непобедимая амазонка боится ответственности? Или опасается, что дедушка оставил нам в наследство коллекцию проклятых матрёшек?
— Да ладно тебе, — отмахнулся я, стирая пот со лба. Жара сегодня такая, что яйца можно жарить прямо на асфальте. — Все остальные заняты: кто в командировке, кто в тюрьме… Ну и потом, от дедушкиного завещания не стоит ждать золотых гор. Жил он, мягко говоря, в избушке на курьих ножках где-то в лесах Урала. Что там делить? Старый самовар и пару ржавых подков?
— Просто странно, что родители попросили именно меня поставить подпись, — пробормотала она. — Обычно такими вещами занимаются взрослые.