Мастер из качалки 2
Шрифт:
Казалось бы, ничего не предвещало беды, но, как это обычно и бывает, беда пришла оттуда, откуда её не ждали. Сразу после небольшой лекции добрый наставник Чой вдруг ни с того ни сего заявил о том, что секту ждут трудные времена и вскоре нам всем предстоит пройти тяжёлое испытание.
Тяжёлое испытание — звучит не очень обнадёживающе. Особенно если учесть, что я примкнул к Мудан только ради одной цели: чтобы жить в тишине и комфорте. Вкусно есть, сладко спать и поднимать всякие тяжёлые штуки, чтобы затем ставить их на место. И вот теперь моей голубой качковской мечте пришёл конец.
Наставник
И что самое ужасное, по-моему, лишь я один огорчился такому исходу. Остальные младшие ученики чуть ли не кипятком писали от радости, услышав эту новость.
Чой ещё о многом говорил. Там было что-то про оказанную нам великую честь, наследие великого мастера Ху Ли, и размышления на тему величия секты Мудан и её места в Муриме. Но эти речи я уже не слушал. Моя голова была занята совершенно иным.
Пусть я и избрал путь познания этого жестокого мира. Но одно дело, когда ты готовишься к встрече со львом и совсем другое — когда самолично суёшь голову ему в пасть. Нет ничего плохого в том, чтобы быть готовым к драке, но соваться при этом на заведомо опасный турнир — это уже какая-то глупость. Там ведь и убить могут. А оно мне надо? Вот то-то и оно! Я же ничего ещё не успел: ни банку до сорока двух сантиметров накачать, ни грызуну свои качковские знания передать. Так что помирать мне пока рано. Ну а раз рано — значит надо придумать, как мне от этого турнира откреститься.
Этим я собственно и занялся. До конца лекции я только и делал, что прикидывал в уме как бы мне поудачней отмазаться от участия в турнире и не вылететь при этом из любимой секты, оказавшись с голым задом на улочках Орлиного пика.
Ну а дальше, так ничего и не придумав, в расстроенных чувствах поплёлся на завтрак. Немного заморил червячка тремя мисками рисовой лапши с фаршем. Полирнул всё это дело запечёнными в меду яблоками. И уже в более приподнятом настроении потопал к Седьмому столпу, чтобы уточнить в силе ли наша послеобеденная тренировка — потому что если нет, то мне надо быть заранее готовым к тому, чтобы ещё раз заскочить перед ужином на кухню.
Проникнув в логово Седьмого столпа, я прямо как и днём ранее пересёк полутёмный коридор. И точно так же, как и тогда увидал его страшную рожу, всплывающую из темноты. От подобного появления я пару раз матюкнулся про себя и даже захотел по-быстрому свалить из этого «очаровательного» места. Но затем вспомнил про перчёную баранину и решил-таки остаться.
— Приветствую вас мастер, — уважительно поклонился я толстяку.
— Эй, ты чего? Нормально же общались. Так что давай без всех этих выкрутасов. Ты же меня там как-то звал… — пощёлкал он пальцами, силясь вспомнить незнакомое словечко.
— Тренер, — подсказал я.
— Во точно «тренер»! — показал он мне большой,
Ну вот и как ему объяснить? А была не была!
— Ну это такой умудрённый жизнью муж, который делится своей житейской мудростью.
— Типа как наставник? — почему-то расстроенно произнёс седьмой столп.
Кажется, эта аналогия пришлась ему не по вкусу.
— Не, наставники они старые и больше советы и наставления раздают. А тренер он — УХ! — показал я кулак. — И расскажет как надо и покажет, а если у подопечного чего-то не получится, то и прикрикнуть может или вовсе подзатыльник дать.
— А! Ну тогда я точно тренер, — разулыбался он. — Подзатыльники, это я люблю.
Фух, кажись, пронесло. А то мне мастер Би Хан про него такого понарассказывал, что мне и рядом-то с ним теперь находиться боязно. А уж расстраивать и подавно.
— Слушай, а ты чего это припёрся? Мы же с тобой на после обеда договаривались.
— Да вот, хотел узнать, не поменялись ли у вас планы?
— Ты совсем того? — покрутил он пальцем у виска. — Какие ещё планы? Мы в Мудан. Здесь из планов пожрать, поспать да даньтянь потренировать. Даже бабу не привести.
— Так, может, вам того — спуститься.
— Зачем?
— За бабой.
— Так ищут меня, — пригорюнился Седьмой столп.
— Из-за того раза? — понимающе спросил я.
— Из-за того раза, — покивал он.
Ну если из-за того раза, то там и впрямь есть кому искать. Да и, честно говоря, есть за что. Я вообще не понимаю, как этого проходимца пустили на священную гору и уж тем более приняли в великую секту, особенно после всех его злодеяний.
— Уж пятнадцать лет прошло, а они всё никак не отстанут.
Да я бы тоже не отстал, если бы со мной нечто подобное провернули. Всё же не стоило ему так обходиться с колдунами Императорского двора.
— Тоже мне нашли к чему цепляться. Я больше пяти лет грабил караваны в центральном Лояне и никто мне и слова поперёк не сказал, но стоило подсыпать тем парням в таверне щепотку пыльцы унань, как на меня тут же ополчился весь Императорский двор.
Ну это и неудивительно, ведь «теми парнями» были высокопоставленные колдуны Императорского двора. А пыльцой унань в народе называют мощнейший афродизиак, изготавливаемый сектой Эмей. Ну и плюс к этому Седьмой столп «слегка» слукавил, когда сказал, что подсыпал щепотку. Если верить словам всё того же Би Хана, то доза там была такая, что даже последний евнух попытался бы совокупить дерево.
И всё бы ничего, со стороны вся эта история и впрямь выглядит как пусть и обидная, но весьма безвредная шалость. Но только в том случае, если не знать подробностей этой ужасной трагедии. Например, того, что таверна, в которой состоялся «гениальный» розыгрыш находилась не где-нибудь, а в предгорьях священной горы Шу-линь. В особом месте, куда вход женщинам был строго воспрещён. Так и получилось то, что получилось. Несколько возбуждённых колдунов Императорского двора оказались заперты в месте, где не было женщин, зато было вдосталь скота и других мужчин…