Мастер клинков: Начало пути. Клинок выковывается (сборник)
Шрифт:
– Погоди, Макс, – не дал он мне сказать, – мне и так трудно, так что давай я сначала выскажусь.
Я закрыл рот и приготовился внимательно слушать.
– Гм… никогда не думал, что придется, но, Макс, я… ты знаешь… я не хочу тебе плохого, – гном замолчал.
Я тоже молчал, удивляясь его странному тону: похоже было, что гном смущен.
– Я понимаю, ты так молод, а тут еще такой соблазн… – Гном опять замолчал.
Я не выдержал.
– Дарин, ты к чему клонишь?
Гном озадаченно хмыкнул и выпалил:
– Макс,
Гном замялся.
– И? – подтолкнул я его.
– Тебе нельзя на виду у всех крестьян флиртовать с девушкой, даже такой молодой и красивой, – закончил гном свою мысль. – Как господин ты не должен оказывать такие знаки внимания простой крестьянке. Если ты хочешь ее, то пригласи работать служанкой в замок. Там мало свидетелей, так что все приличия будут соблюдены. Ты господин, она служанка, а то, что болтают крестьяне, никого не волнует.
Я задумался. А ведь гном был абсолютно прав: я общался с Сатти, как со своей девушкой, а это было неправильно. Если в начале разговора я хотел сказать гному, чтобы не лез не в свое дело, то теперь я понял его обеспокоенность и был благодарен за так тяжело давшиеся ему слова.
Взяв его правый протез в руку, я сказал:
– Мастер Дарин, я клянусь, что когда-нибудь смогу отблагодарить вас и за вашу науку, и за вашу доброту.
Гном закашлялся и, отвернувшись, ворчливо сказал:
– Какие нежности.
Я улыбнулся этому внешне суровому гному с добрым сердцем.
– Пошли, мастер, настало время нашего сюрприза.
Вернувшись, я улыбнулся Сатти, которая призывно махнула мне рукой, но, показав, что не могу, я отвернулся. Как ни быстро я это сделал, но успел заметить, что девушка очень обиделась на мое поведение.
Я подошел к старосте. По его знаку замолчала музыка, все пары замерли, а крестьяне удивленно на меня посмотрели.
– Хотел бы объявить о введении еще одной новой традиции, – сказал я, когда все взгляды были устремлены на меня. – Каждый следующий праздник будет начинаться с соревнований лучников и арбалетчиков.
Крестьяне недоуменно молчали. Я предвидел подобную реакцию и спросил:
– Лучники есть в деревне?
Никто не откликнулся. Это было понятно, по местным порядкам, если у крестьянина имелся лук, он автоматически подпадал под обвинение в браконьерстве. Ведь крестьянину, идущему за сохой, не полагалось оружие для охоты, такую привилегию мог получить только егерь.
– Хорошо, – видя отсутствие желающих сознаться в хранении лука, продолжил я. – Сделаем по-другому. Соревнования будут проводиться между лучниками и арбалетчиками, тот, кто с пятидесяти шагов пять раз попадет в середину мишени, получит приз – десять кесариев.
Услышав о таких огромных деньгах, обомлел даже староста. Отмерев
– Господин, а кто может принять участие в этом? И где взять луки и арбалеты, если найдутся желающие?
Следующей фразой я огорошил их еще больше:
– Участвовать может любой желающий, даже девушки и женщины. – (Куча замерших фигур и открытых ртов.) – Арбалеты я могу выдать желающим начать учиться с последующим их выкупом. Поэтому расходы на болты и ремонт будет нести тот, кто будет владеть арбалетом. Луки же должны будете делать пока сами, если желающие найдутся, я покажу, как сделать хороший лук.
Староста, заикаясь, переспросил:
– Неужели и женщины могут участвовать, господин?
Я сделал свирепое лицо, и староста задрожал.
– Два раза не повторяю, хочу, чтобы участвовали все желающие.
Медленно отходящие от шока крестьяне начали перешептываться друг с другом, и тут снова вперед вышел тот самый мужик, что когда-то первый взял у меня землю. Он вышел, поклонился мне и спросил:
– Господин, а можно взять два арбалета?
Я удивился:
– А два-то зачем?
Мужик хитро ухмыльнулся:
– Так у меня два сына, если хоть один выиграет, мне этого приза достанет, чтобы весь год оброк продуктами с семьи не платить. Этих денег за глаза хватит.
Разговор про оброк и деньги услышали и поняли все, сразу поднялся гвалт, и количество желающих превысило все мыслимые пределы: все загорелись желанием выиграть такой приз. За неполные десять минут я записал всех желающих, но арбалеты с болтами достались пока только тем, кто успел первым. Счастливые крестьяне с чувством благоговения трогали грозное и очень дорогое по местным меркам оружие, ведь даже подержать его в руках было для них в диковину.
Еще час ушел на то, чтобы показать новым владельцам, как заряжать, чистить, смазывать арбалеты и стрелять из них. Больше времени я этому уделять не хотел, поэтому предупредил всех, что если в следующем году никто не попадет пять раз в центр мишени, то арбалеты у всех отберу, возможно, вместе со своей землей. По кивающим головам крестьян и обеспокоенным взглядам мужиков я понял, что серьезность моего предупреждения до них дошла.
Оставив гнома отвечать на вопросы крестьян, я подозвал к себе старосту.
– Хочу сделать себе дружину, – начал я, – поэтому завтра-послезавтра пришлю наставника, который отберет десяток парней и уведет их в замок. Родителям объяснишь, что платить им буду по сестерцию в неделю на время обучения, а позже, когда станут настоящими солдатами, по полсестерция в день.
Староста удивленно на меня посмотрел и спросил:
– Можно вопрос, господин?
– Давай.
– А почему вы не хотите нанять солдат со стороны? Ведь это те же деньги.
«Соображает староста», – улыбнулся я про себя.