Мастера афоризма. Мудрость и остроумие от Возрождения до наших дней
Шрифт:
Большая разница – не хотеть или не уметь согрешить.
В начале всякой философии лежит удивление, ее развитием является исследование, ее концом – незнание.
Даже на самом высоком из земных престолов сидим мы на своем заду.
За свою жизнь я неоднократно видел, как рождались чудеса. Те, кто первыми прослышали о некоем удивительном явлении и начинают повсюду трезвонить о нем, отлично чувствуют,
Как только женщина становится нашей, мы перестаем ей принадлежать.
Когда я играю с кошкой, неизвестно, кто кого больше развлекает.
Кто заражен страхом болезни, тот уже заражен болезнью страха.
Лучший способ запомнить что-нибудь – постараться это забыть.
Люди ни во что не верят столь твердо, как в то, о чем они меньше всего знают.
Мы научили женщин краснеть при малейшем упоминании о всех тех вещах, делать которые им ни в какой мере не зазорно.
Не хорошо вычищенный, а хорошо сшитый сапог показывает красивую форму ноги.
Никто не ведет счета промахам предсказателей, как бы часты и обычны они ни были; что же касается предсказаний, оказавшихся правильными, то им придают большое значение именно потому, что они редки.
О предсказателях будущего: Главное условие успеха таких гадателей – это темный язык, двусмысленность и причудливость пророческих словес, в которые авторы этих книг не вложили определенного смысла с тем, чтобы потомство находило здесь все, что бы ни пожелало.
Плакать из-за того, что мы не будем жить сто лет спустя, столь же безумно, как плакать из-за того, что мы не жили сто лет назад.
Раз мы ненавидим что-либо, значит, принимаем это близко к сердцу.
Существуют вещи, которые только затем и прячут, чтобы их показать.
Те, кто содержит животных, должны признать, что скорее они служат животным, чем животные им.
То, что мы меньше всего знаем, лучше всего годится для обожествления.
Трусость –
Аксель ОКСЕНШЕРНА
(1583–1654), граф, канцлер Швеции
В пятьдесят мир начинает вас утомлять, а в шестьдесят мир утомлен вами.
Есть люди, чье равнодушие и пренебрежение приносит больше чести, чем их дружба и похвалы.
Кто в двадцать лет ничего не знает, в тридцать лет не трудится, в сорок лет ничего не приобрел, тот никогда ничего не будет знать, ничего не сделает и ничего не приобретет.
Миру быстро наскучивают люди, которым наскучил мир.
Множество книг в библиотеке бывает часто толпой свидетелей невежества ее владельца.
Подвергаться смерти для того, чтобы жить в истории, – значит заплатить жизнью за каплю чернил.
Самый верный признак неисполнения обещания – это та легкость, с которой его дают.
Блез ПАСКАЛЬ
(1623–1662), французский ученый и философ
Бог, который нас создал без нас, не может спасти нас без нас.
Великие люди не висят в воздухе, не оторваны от всего человечества – нет, они больше нас лишь потому, что на голову выше, но их ноги на том же уровне, что и наши, они попирают ту же землю.
Во мне, а не в писаниях Монтеня содержится то, что я в них вычитываю.
Время потому исцеляет скорби и обиды, что человек меняется: он уже не тот, кем был. И обидчик и обиженный стали другими людьми.
Всякий раз мы смотрим на вещи не только с другой стороны, но и другими глазами – поэтому и считаем, что они переменились.
Два похожих лица, ничуть не смешных по отдельности, смешат своим сходством, когда они рядом.
Доводы, до которых человек додумывается сам, обычно убеждают его больше, нежели те, которые пришли в голову другим.
Допустимо ли искоренять злодейство, убивая злодеев? Но ведь это значит умножать их число!
Жизнь – это воспоминание об одном мимолетном дне, проведенном в гостях.
«За что ты меня убиваешь?» – «Как за что? Друг, да ведь ты живешь на том берегу реки! Живи ты на этом, я и впрямь совершил бы неправое дело, злодейство, если бы тебя убил. Но ты живешь по ту сторону, значит, мое дело правое, и я совершил подвиг!»