Мастера кругов. Тетралогия
Шрифт:
– Я всегда выглядел так ужасно?
– сказал я.
– Нет, до комы ты был совсем другим, не переживай, мы быстро вернем тебе былую силу, но сначала разберемся с твоей амнезией. Кажется мы почти приехали, - сказал Линтранд, и спустя мгновение лифт открылся.
Предо мной предстала небольшая застекленная веранда, за которой находилось огромное помещение высотой наверное в пол километра, а края его я даже и не видел. В полигоне был ландшафт состоящий из гор почти до потолка, равнин, деревьев и вдалеке можно было даже разглядеть реку.
– Что это за место?
– Это полигон, здесь тренируются наши воины, тут
– А ты наконец-то отвечаешь на удивление не скрытно.
– У меня нет причин лгать тебе, к тому же вся эта информация тебе никак не поможет.
Я промолчал в ответ, согласившись с ним. Он посмотрел на меня пару секунд, после чего сказал.
– Нам сюда, – указав рукой на коридор, уходящий в сторону от веранды и ведущий вглубь комплекса. Пройдя метров десять мы зашли в еще одну дверь. За ней был коридор, но уже куда шире, более людный и длинный.
Стены коридора были выкрашены в белый и фиолетовый цвета, по коридору вовсю ходили люди в белых халатах. Одни из одной двери в соседнюю, другие вели оживленную дискуссию непосредственно в коридоре, однако, при нашем появлении все тут же затихли.
– Прошу вас не отвлекайтесь, возвращайтесь к работе, мы не помешаем, - спокойно произнес Линтранд.
– Все тут же вернулись к своим обязанностям, а мы не спеша продвинулись вперед. Однако я все равно снова заметил на себе взгляды окружающих, которые то и дело посматривали на меня и что-то начинали обсуждать между собой. Дойдя до одной из дверей Линтранд повернулся ко мне и сказал:
– Жди здесь, я позову тебя, - после чего скрылся за дверью.
Глава 2. Ложь во благо.
– Доброе утро, профессор, могу я вас побеспокоить?
– в комнате находился седовласый пожилой мужчина в очках.
– Аа-а, Линтранд, друг мой, конечно же, для тебя я всегда свободен, входи, не стесняйся. По какому вопросу пожаловал?
– Я привел вам нашего гостя.
– Неужели того самого? Он очнулся? – с блеском в глазах спросил профессор.
– Да, пару часов назад, но есть одна проблема - он ничего о себе не помнит.
– Вот значит как, что ж это было вполне ожидаемо, учитывая, что он пережил. Так ты хочешь, чтобы я вернул ему память?
– Да, но только согласно нашему плану, - ответил Линтранд.
– Так значит наш план в силе… То, что он потерял память, нам оказалось даже на руку. Хорошо, я все сделаю в лучшем виде.
– Не подведи меня, Улькиус. У него необычайный талант к войне, и он быстро обучается. При должном походе и его таланте, в будущем нам может очень понадобиться его мощь. К тому же, он уже совершил пробуждение внутренней силы. Главное, чтобы он не вспомнил о том, что натворил.
– Если он узнает об этом, то сразу же попытается вернуться обратно… Мы останемся без его таланта, что может стоить нам всем жизней, - размышлял вслух Улькиус.
– Я не подведу тебя, друг мой, - с твердостью в голосе ответил он.
– Помни он правду, когда пришел в себя, чтобы ты тогда предпринял?
– Не знаю, боюсь мне бы пришлось оставить его здесь силой или даже убить. В самом крайнем случае. Я пойду позову его.
Дверь распахнулась, и Линтранд сказал, что я могу войти. Внутри комнаты было практически пусто, несмотря на то, что сама по себе она была очень просторна. Помещение было сделано полностью из белых плит. В центре комнаты стояло кресло-кушетка, около которой меня ждал Линтранд. Внутри был еще один человек моего роста, на вид лет восьмидесяти. У него были густые ухоженные волосы, а одет он был в белый халат и клетчатую темно-зеленую рубашку под ним, темные брюки и черные туфли. Передвигался незнакомец довольно свободно для человека, который выглядит так старо. Мужчина подошел ко мне и протянул руку.
– Ты, должно быть, наш дорогой гость. Рад наконец-то увидеть человека, за которым так пристально ухаживал Линтранд целых три года. Меня зовут доктор Улькиус, и я помогу вернуть твою драгоценную память, – доктор улыбнулся мне, и я поспешил пожать ему руку.
– Поскорей бы уже. Так ты все время ухаживал за мной, Линтранд?
– Оставим любезности на потом, сначала твоя память. Вот, ложись сюда, - Линтранд указал на коричневую кушетку, ножки которой, зачем-то, были прибиты к полу.
Я осторожно лег на кушетку, не переставая смотреть на Линтранда. Доктор прошел и встал позади меня. Тут же одна из плит опустилась с потолка и оказалась сенсорной панелью. Улькиус быстро начал там что-то набирать. Внезапно из кушетки вытянулись ремни, которые скрутили меня.
– Какого черта?!
– крикнул я от неожиданности.
– Успокойтесь, процесс возвращения памяти дело не простое и болезненное, вы не должны шевелиться, иначе останетесь слабоумным. Ремни уберегут вас от этого, - доктор продолжил что-то набирать на панели.
Позади меня из пола поднялось белое кольцо с фиолетовой подсветкой внутри. Оно было диаметром вдвое больше моей головы. Кольцо застыло в воздухе прямо напротив моей макушки, кресло-кушетка выпрямилась, и я принял горизонтальное положение. Прибор подлетел к моей голове, Линтранд мне её приподнял. Кольцо, сузившись до нужного размера, и прикрепилось к ней. Тут же я почувствовал разряд, прошедший по всему моему телу и незамедлительно потерял сознание.
В темноте начали появляться фрагменты моей жизни, будто смотришь фильм, где ты в главной роли. Вкратце я просматривал свою жизнь, понимая, что мозаика моей памяти соединяется воедино. Первым вспомнилось имя. Вот оно - Джорелл. Это точно оно, ни одно имя так идеально не подходит мне. Не передать словами это чувство, когда узнаешь свое имя, узнаешь кто ты такой на самом деле. Я вижу свою жизнь до комы, вижу себя, природа не обделила меня внешностью. Будучи сильнее многих обычных людей, всю свою сознательную жизнь моей целью было самосовершенствование. В плечах я лишь немного уступаю Линтранду. У меня карие глаза, короткие каштановые волосы, а на лбу они слегка приподняты, открывая его.
Семьи у меня нет, вспомнить такое очень больно. Мать умерла от рака, отец бросил нас за несколько лет до ее смерти, оставив меня с ней умирающей на руках. Я не познал счастья создания своей семьи, никто не захочет связать судьбу с человеком, который бросается из огня да в полымя, из одной горячей точки в другую. Моя профессия – вольный наемник, мне двадцать четыре года, и так вышло, что я не представляю свою жизнь без разрушения. Это у меня получается лучше всего. Только в сражениях я по-настоящему живу, ведь я считаю, что когда можешь умереть в любой момент, сильнее всего чувствуешь жизнь. Конечно, многие со мной не соглашались по этому поводу, но как говорится, каждому свое.