Мастерица провокаций, или Одной ночью перечеркнуть все в жизни мужчины
Шрифт:
Земля ушла у меня из-под ног, и я беспомощно посмотрела на Ленку.
– Ты слышишь, что он говорит?
– Слышу. Не глухая. – Ленка позеленела, раздула ноздри и тяжело задышала. – Экрам, сукин ты сын. Ты, наверно, что-то перепутал. Мы приехали сюда работать не проститутками, а гидами. Ты Владимира не так понял…
– Я очень хорошо понял Владимира, – все так же невозмутимо ответил Экрам. – Владимир уже три года поставляет мне проституток. Я гидами не занимаюсь.
– А ну-ка дай телефон. Я ему позвоню.
– Не могу. Звонок стоит денег, а вы еще ничего не заработали.
– Тогда дай в кредит.
– Никаких
Я дрожащей рукой достала из лифчика десятидолларовую купюру и протянула ее Ленке.
– На, дай ему. Пусть он даст тебе телефон. Наверное, произошла какая-то ошибка.
– Конечно, ошибка. Не переживай. Сейчас мы все уладим.
Ленка отдала купюру Экраму, а тот передал ей мобильник.
– Только недолго. На десять долларов много не наговоришь.
– Я быстро. Владимир сам все тебе скажет. – Набрав номер Владимира, Ленка тихонько всхлипнула и заголосила: – Вовка, привет! Узнал? Знаешь, у меня здесь неприятности. Экрам привез нас в горы и заставляет заниматься проституцией. Произошла какая-то путаница. Ты ему, пожалуйста, сам скажи, что он нас с кем-то перепутал, что мы приехали работать гидами. Я умоляю тебя, скажи. – В этот момент Ленка изменилась в лице и закричала что было сил: – Але! Але! Связь прервалась. Можно я еще раз наберу?
– Можно.
На другом конце провода бесстрастный голос ответил, что абонент недоступен.
Ленка протянула трубку Экраму и непонимающе посмотрела на меня.
– Лен, что такое?
– Представляешь, он меня не узнал.
– Как это не узнал?
– Он сказал, что никакую Лену не знает и вообще никого в Турцию не отправлял. А теперь отключил телефон. – Ленка вновь посмотрела на Экрама и произнесла, сама не веря собственным словам: – Там что-то со связью. Экрам, а ты не знаешь номер его городского телефона, а то с мобильным какой-то непорядок? У нас мобильная связь очень плохая. Некачественная, понимаешь? Компаний полно развелось, а качества никакого нет. Я не знаю номер городского телефона Владимира, потому что он никогда не отключает свой мобильный и ему можно дозвониться в любое время суток. Если он его отключил, значит, не желает разговаривать. – Ленка закрыла лицо руками и тихонько всхлипнула. – Свет, я не понимаю, что происходит. Ты же видела Владимира… Ты же тоже с ним общалась… Ты же знаешь, что он не мог. Он не мог… Я знаю Владимира много лет. Он всегда был потрясающим любовником… Он всегда обо мне заботился… Помогал… Он не мог…
– Я тоже знала Костика много лет, и он тоже мне помогал и заботился. Лен, неужели ты до сих пор не поняла, что твой Владимир нас самым наглым образом кинул? Ну что ты стоишь, ресницами хлопаешь? Думаешь, связь прервалась? Ни хрена там ничего не прервалось! Все нормально функционирует, просто мобильный телефон тем хорош, что его можно отключить. Не узнал он тебя, говоришь? Как же! Эх, ты…
– Свет, ну а за что он меня так? Да и тебя тоже… Что я ему сделала? Я ведь никогда не вела себя вульгарно и не говорила ему о том, что мечтаю стать проституткой. Где я допустила промах, что он именно так обо мне подумал? Что, в конце концов, я сделала не так?
– Я тоже долго задавала себе этот вопрос после того, как от меня ушел муж. Где я допустила промах и что я сделала не так?.. Наверное, все дело в том, что мы женщины, а они мужчины. А Владимир твой обыкновенный торговец живым товаром. Правильно ты говорила, что он
Видимо, Экраму надоело слушать нашу беседу. Он сурово сдвинул брови и гаркнул:
– Девушки, хватит разговаривать! Раздевайтесь и покажите этим почтенным господам на что вы способны. Сегодня вы отработаете без оплаты. Деньги вам начнут начислять с завтрашнего дня, потому что именно завтра вы выходите на работу и у вас начинается первый рабочий день. Сегодня вы проходите контроль на свое мастерство. Так сказать, проверка качества. Да, забыл сказать, что в критические дни вы можете брать выходные и отдыхать. Критические дни не оплачиваются. Правда, некоторые ваши предшественницы все же старались не терять в заработке. Они выходили на работу и занимались только анальным и оральным сексом. Если клиентов это устраивало, я был не против. Давайте раздевайтесь, а то эти почтенные господа устали ждать. Они всегда пробуют новеньких.
– Подождите, – мой голос дрожал, да и не только голос. – Подождите, пожалуйста. Понимаете, произошла ошибка. Когда мы сюда ехали, то думали, что будем заниматься совсем другим. У нас даже контракты есть. В них все сказано. Мы можем их вам показать. Там стоят наши подписи.
– Мне не нужны ваши контракты! – уже совсем раздраженно бросил Экрам.
– Но ведь мы их подписывали.
– Ваши контакты – это просто бумажки, они не имеют никакой юридической силы.
– Хорошо. Мы понимаем, что нас обманули, и хотели бы исправить положение. Мы также понимаем, что Владимир потратился на наши билеты. Мы готовы за все заплатить и даже за моральный ущерб, который мы вам доставили. Мы все оплатим с лихвой, обещаем. Понимаете, у меня в Москве есть хорошая, большая квартира в престижном доме. За такими квартирами просто охотятся покупатели. Я вас очень прошу, отправьте нас, пожалуйста, обратно на родину. Я, как приеду, сразу пойду в агентство недвижимости и обменяю эту квартиру на меньшую. Это делают довольно быстро, уж поверьте мне. Я получу деньги и тут же поеду к Владимиру и заплачу ему за ваш моральный ущерб. Я и за Ленку тоже заплачу. Сколько скажете, столько и заплачу. Поймите, у меня в Москве осталось двое маленьких детей, я была всегда добропорядочной женщиной, и даже если моим детям совсем будет нечего есть, пойду мыть полы, но никогда в жизни не опущусь до того, чтобы стать проституткой.
– Раздевайтесь. Мы не хотим ждать никаких денег. – Экрам был непреклонен.
– Хорошо. Если вы не хотите ждать пока я буду обменивать квартиру, вы получите деньги сразу. Отправляйте нас в Москву. Пусть там нас встречает Владимир. Сразу, прямо из аэропорта, мы заедем в одно место и возьмем необходимые деньги.
– А где ты деньги-то возьмешь? – спросила бледная Ленка.
– К Костику поедем. На колени встану и перед ним, и перед молодой женой. Не за себя просить буду, а за детей.
– Он не даст.
– Даст. Он не допустит, чтобы я у его дверей голосила и на коленях ползала.
– Девушки, хватит. Если вы сейчас не разденетесь, мне придется вас побить. Вы не уедете на родину, пока не отработаете свои положенные три месяца. Это мое последнее слово.
Мы с Ленкой беспомощно переглянулись, но переглядываться было бессмысленно. Турки скинули с себя одежду и… остались в чем мать родила.
– Якши… Якши… – забормотали они и стали подходить к нам.