Мастеровой
Шрифт:
– Вот и славно! – обрадовался губернатор. – Займетесь? Может, чем помочь?
– Сами справимся, – отказался предводитель. – Не велика трудность. Будет любопытно посмотреть вблизи на молодца. Дворяне, полагаю, тоже захотят. Барышни – само собой. Слышал: наш герой холост и богат.
– За победу в конкурсе пожалован ста тысячью рублями, – подтвердил губернатор. – На заводе жалованье как у полковника. Выплаты за придуманные им револьверы получает. Мне о том Кун рассказывал. Холост. Была у него невеста, но сбежала с гвардейцем в Петербург. Еще до того, как Кошкин отличился.
– Лучшую найдем, – улыбнулся предводитель. – От наших
Оба рассмеялись…
Работа – лучшее средство от несчастной любви, Федор погрузился в нее с головой. С утра до вечера пропадал на заводе – занимался организаций производства. Внедрял новые технологии и цепочки. Например, дорнирование стволов. Хлопотное дело. Пулеметный ствол – это не короткий револьверный. Подходящих станков не имелось, и их сделали – на заводе это умели. Когда без заказов сидели, наловчились – на станки имелся спрос. Не сразу, но нашли подходящее масло для инструмента. При дорнировании его нужно много. Но зато процесс многократно ускоряется, качество – на высоте. Освоенную технологию и станки можно применить для стволов винтовок – если будет заказ. Так Федор обосновал перемены. Он-то знал, что такого не случится. Стоит начаться войне, как из армии понесутся просьбы: «Пулеметы! Пулеметы давайте!» Винтовки – тоже. Всего будет не хватать – об этом Друг сказал. Патенты оформляли на завод. Федор выговорил себе небольшой процент, да и то при продаже посторонним. За использование изобретений в Туле завод ему не платил. При продаже патента заграницу доля Федора возрастала многократно, Кун с этим согласился. Почему бы нет? Вверенный ему завод при любом случае в прибыли.
Друг предложил помочь с винтовками. Под его диктовку Федор составил список изменений, позволявших нарастить выпуск. Отнес их генералу. Через несколько дней тот позвал изобретателя к себе. Войдя в кабинет, Федор увидел там, кроме хозяина, трех знакомых ему военных инженеров.
– Присаживайтесь, Федор Иванович, – пригласил его генерал и продолжил: – Весьма любопытно: где берете время, чтоб еще винтовками заниматься? Но приступим к делу. Инженеры рассмотрели ваши предложения, и хотят некоторые пункты прояснить. Пожалуйста, Павел Александрович! – посмотрел он на подполковника.
– Многое из предложенного разумно, – начал тот. – Но с другой стороны… Деревянные детали покрывать лаком лишь единожды? Они же белыми останутся! Винтовка потеряет вид.
– Стрелять это не мешает, – ответил Федор. – Зато многократно ускоряется процесс выделки. В войну понадобится. Оружие имеет свойство пропадать в боях, а накопленный запас – таять. Понимаю, что предложенные изменения ГАУ не одобрит. Но сейчас. С началом войны о белых ложах забудут – были бы винтовки[5]. За границей станут размещать заказы.
– Вы уверены? – спросил генерал.
– Читал о русско-японской войне, – ответил Федор. – Та была короткой, да и воевала на Дальнем Востоке небольшая часть нашей армии. Но и ей оружия не хватало. Если с Германией схлестнемся, под ружье поставят всех. Война про длится годы. Понадобятся миллионы винтовок. Мы должны быть готовы нарастить их выпуск. Предлагаю разослать список изменений оружейным заводам. Пусть думают, готовятся.
– Хорошо, – согласился генерал. – Я поспорил бы насчет войны, но после стычки на границе, где вы отличились, не хочу. Разошлем, заодно укажем, кто их предложил. К Кошкину прислушаются…
В разгар этой суеты Федор получил приглашение от предводителя губернского дворянства. На листке веленевой бумаги типографским шрифтом сообщалось, что в ближайшее воскресенье в Колонном зале Дома дворянского собрания состоится чествование штабс-капитана и кавалера ордена Святого Георгия Кошкина, отличившегося в сражении на границе. Федор почесал в затылке и показал приглашение друзьям.
– Мы тоже будем, – сказал Куликов. – С женами. Давно знаем. Уже и деньги на банкет внесли. Все офицеры завода участвуют, включая Куна. Губернатор ожидается.
– С меня взнос не взяли, – удивился Федор.
– С героев не положено, – улыбнулся Рогов. – Не робей, Федор! Покажи нашим помещикам, каковы тульские оружейники!
В назначенный день, надев парадный мундир – построил по возвращению в Тулу, он прицепил шашку и прибыл к трехэтажному зданию на пересечении улиц Киевской и Верхне-Дворянской. У входа его встретил служитель и отвел в кабинет предводителя. Поздоровались, познакомились, немного поговорили. Предводитель спросил, обращался ли Федор к герольдмейстеру России с прошением о внесении его в списки дворян.
– Некогда было, – повинился Федор. – Занят очень.
– Легкомыслие проявили, молодой человек, – покачал головой предводитель. – Как же так: иметь право на дворянство, а обретением его не озаботиться? Ладно, получите орден, обращайтесь. Вы теперь потомственный дворянин, в нашей книге числиться будете.
Разговор прервал появившийся лакей. Постучав в дверь, сообщил о прибытии губернатора и начальника оружейного завода. Федор с предводителем спустились в Колонный зал. На всю длину его тянулись сервированные столы. Вокруг клубились многочисленные гости: дамы в красочных нарядах, мужчины в фрачных парах. Многие – в мундирах, офицерских и чиновничьих. Предводитель отвел его к небольшому подиуму у торцевой стены, где на стене в обрамлении барочной рамы красовался большой портрет императора. Там стояли губернатор с Куном в генеральских мундирах. Они поздоровались с предводителем и Федором. Губернатор подошел к краю подиума. Шум в зале стал стихать.
– Господа! – начал губернатор. – Сегодня в жизни Тульского дворянского общества примечательное событие. Мы чествуем героя, отличившегося в пограничном сражении с германцами, а заодно – и нового члена нашего собрания штабс-капитана Федора Ивановича Кошкина. Не буду рассказывать о его подвиге – вы знаете из газет. Мне доставляет удовольствие исполнить поручение государя и вручить Федору Ивановичу жалованную грамоту и орден Святого Георгия.
Подскочивший адъютант протянул генералу папку, обтянутую красной кожей, и такую же коробочку. Губернатор достал из нее белый крест на пятиугольной колодке, обтянутой оранжево-черной лентой, и приколол его к мундиру Федора. Затем вручил папку и коробочку.
– Служу престолу и Отечеству! – вытянулся Федор.
Зал разразился аплодисментами. Губернатор пожал ему руку и повернулся к залу.
– А теперь слово высокоуважаемому Алексею Александровичу.
Предводитель выступил вперед.
– От лица всех присутствующих приветствую нового члена нашего дворянского собрания, Федора Ивановича Кошкина, – сказал торжественно. – Пока штабс-капитана, но по статуту ордена Святого Георгия кавалер имеет право на досрочное пожалование следующим чином. Так что наш герой не только потомственный дворянин, но и без пяти минут капитан. С чем я его и поздравляю!