Мастейн. Автобиография в стиле хэви-метал
Шрифт:
Лесли сделала два шага по квартире, увидела Пэм на диване, развернулась и вышла, хлопнув за собой дверью.
Не спрашивайте меня, зачем, но я побежал за ней. Моим стандартным механизмом было солгать, умаслить и попытаться взять ее очарованием. И я был очень хорош по этой части. Хотя в какое-то мгновение здравомыслия я перестал ублажать Лесли и подумал о Пэм.
Чертов идиот! У тебя наверху прямо сейчас есть кто-то, кто на самом деле тебя волнует. Зачем ты преследуешь эту женщину?
Я также понял, что женщина наверху может уже переворачивать мою квартиру верх дном, измельчая мою одежду, выбрасывая вещи из окна. На моей памяти женщины совершали подобные вещи, когда обнаруживали, что ты их водишь вокруг пальца.
Во
Поэтому я поспешил обратно домой, взбежал по лестнице, но Пэм уже не было. В течение пары минут я умудрился потерять двух девушек. Не то чтобы я долго горевал. В моей телефонной книжке было еще много номеров, бесконечный запас девушек на одну ночь, которых можно поиметь в дороге. Или дома, если на то пошло. Но все это лишь часть болезни, разве нет? В период лечения или нет, я был способен наносить вред людям.
Хотя произошло странное. Я скучал по Пэм. Будучи в турне с Мегадэт я позвонил ей и извинился.
“Давай попробуем снова” - предложил я. “Будем двигаться медленнее”.
Этого не случилось – я имею в виду медленную часть. Мы снова начали встречаться, и через несколько месяцев я решил, что хочу жениться на ней. Я не говорил вслух об этом решении, но тем не менее, чувствовал это. Меня не просто привлекала Пэм.
Я чувствовал связь с ней, которую раньше не ощущал ни с кем другим. Также сыграло свою роль, что моя мама дала Пэм свое одобрение. Я знал, что они хорошо ладили, но именно после того, как мама умерла в 1990-ом, я узнал, насколько она любила Пэм. Мама и я нашли общий язык в очень положительной, взрослой манере в течение последних лет ее жизни. Она всегда очень сильно поддерживала меня, несмотря на то, через что я заставил ее пройти, но вместе с периодами трезвости пришло желание облегчить ее жизнь. Одновременно, маму радовал тот факт, что я стал успешным. Независимо от того, сколько ее религия твердила ей избегать меня, она не могла этого сделать; я был ее гордостью и славой. Обычно она расплачивалась чеками, поэтому увидев ее фамилию, люди обычно спрашивали: "Это ваш мальчик?" А она просто светилась от счастья, кивая.
‘Rust In Peace’ был выпущен в октябре 1990—го; вскоре после его выхода я взял с собой маму в Европу, чтобы она могла посетить место своего рождения: город Эссен в Германии. Это была отличная поездка, которую она всегда мечтала совершить, и я счастлив, что мы сделали это, прежде чем она умерла. Отпевание было несколько странным, отчасти из-за напряженности в отношениях между девушкой Дэвида Эллефсона (и будущей женой) Джули. Я был по-прежнему в ярости относительно ее участия в моей ссоре с Дугом Талером; усложняющим был тот факт, что Джули встречалась с Роном Лаффитом до того, как он стал нашим менеджером.
Служба была памятной в других отношениях, которые были менее тревожными.
Моя сестра Мишель, к примеру, выбрала этот случай, чтобы потянуть меня в сторону и поделиться со мной тем, что сказала моя мама.
“Знаешь, Дэвид…Мама очень любила Пэм”.
Это не мелочь, поскольку моей маме не нравились практически все, с кем я встречался, включая Диану. “Вы двое постоянно деретесь” – говорила она. “Почему тебя это беспокоит?”
Я серьезно относился к тренировкам по кикбоксингу и мое тело стало свидетельствовать об этом.
Фотография сделана Россом Халфином
Справедливый вопрос, и в конце концов тот, на который я не мог найти ответ. Моя мама была настолько проницательной. Я женился на Пэм, конечно, потому что любил ее, но также потому, что получил окончательное утверждение
Мегадэт отправились в турне вскоре после этих событий. Это был длительный тур, завершившийся в апреле несколькими выступлениями в Японии, следом за которыми была парочка концертов на Гавайях. Я сделал это намеренно. Я подумал, что будет клево вот так завершить тур: проехав весь мир, набив мозоли на задницах и завершить все Гавайями. Затем, после последнего шоу, провести четыре или пять дней, отдыхая, расслабляясь на пляже и хорошо проводя время. К тому времени, как мы приехали в Гавайи, Пэм уже была там. Она не знала, что я приобрел самую совершенную нить жемчуга, которую мог найти, пока мы были в Японии. Она также не знала, что я позвонил своему коммерческому директору и попросил его найти грушевидный бриллиант и облачить его в оправу с другими бриллиантами.
Пэм не знала ничего об этом, за исключением того, что мы планируем провести хороший отпуск на Гавайях. Затем я сел на телефон и начал обзванивать людей: своих сестер, семью Пэм, Джона Боканегра, своего спонсора в обществе Анонимных Алкоголиков.
“Пэм и я женимся” – говорил я. "Пожалуйста, приезжайте сюда. Ах, да, и помалкивайте об этом. Она еще не знает".
Когда я приехал в наш номер в отеле, Пэм была в душе. Она вышла из душа, завернувшись в полотенце, без макияжа, выглядя еще красивее, чем когда—либо, и улыбнулась мне.
“Чем ты планируешь заняться в следующую субботу?” – спросил я.
Пэм пожала плечами. “Буду здесь с тобой. А что?”
Я пытался сохранить бесстрастное лицо, но это оказалось невозможно. Я начал улыбаться. "Ну, мне просто интересно, может, ты захочешь выйти за меня замуж".
Она начала плакать, затем достаточно успокоилась, чтобы сказать да, что было хорошо, учитывая сколько билетов на самолет я уже купил. Затем мы приступили к сложной задаче поиска свадебного платья размера 1 в Гавайях. Это правда, что некоторые островитяне азиатского и филиппинского происхождения довольно небольшой комплекции, но также верно, что многие из наших тонганских и самоаских друзей нет.
Гавайи оказались одним из тех мест, чье коренное население носит размер L. Вокруг не слишком много народу ходит в одежде размера 1s.
Но, слава Богу, мы нашли одно платье, и на самом деле это было красивое платье, которое отлично подошло Пэм. Нельзя сказать то же самое о моем смокинге, который на расстоянии казался отрезанным от Reynolds Wrap. Но, по правде говоря, кого это волнует? В любом случае никто не смотрит на жениха. Девушка Ника Менза, Стэфани, была подружкой невесты. Моим шафером был Джон Боканегра. Теперь кто-то посчитает, что мне нужно было пригласить Дэвида Эллефсона для выполнения этого задания, но я не позвал его. По правде говоря, в то время я был ближе к Джону. Если бы я женился, когда я впервые встретил Дэвида (и какой катастрофой бы это было), то да, у него была возможность стать моим шафером. Но как все имеет свое место и по мере развития группы, наша дружба пошла на спад и стала утекать будто сквозь пальцы. Я не знаю, причинило это боль Дэвиду или нет; может и так. Я предполагаю, что говорит о многом, когда вы переходите на сторону бывшего заключенного. Но так и было. Я чувствовал, в тот момент времени, что многому обязан Джону Боканегра. Он был отличным человеком – в очень рок-н-ролльном виде.
Когда началась свадебная церемония, я понятия не имел, как все это будет происходить, и мы полностью полагались на интуицию. Но лимузин подошел, Пэм вышла из него, и она была просто ошеломительна. Непохожая ни на что, что я видел раньше. Это может звучать странно, учитывая, что у нас было много любовных игр в постели. Я видел Пэм одетой, видел ее голой. Но я никогда не видел ее такой; она была… ангельской.
Ничего себе! Мама была права.
Правда, когда Пэм шла по траве, я почувствовал мимолетную тревогу. Но когда она взяла меня за руку и посмотрела мне в глаза, страх исчез, и вместо него я услышал другой голос, больше похожий на мой собственный: “Знаешь что? Это лишь вопрос времени. Это лучшая женщина для тебя на земле”.