Мать и сын
Шрифт:
И вот, наконец, траур был снят. И как-то сразу в Забини-меноре стали появляться поклонники, желающие обрести благосклонность богатой вдовы. Отдалиться от высшего общества ей бы никто дал, так что приходилось мириться с излишним вниманием к собственной персоне. Кому-то Катарина благоволила, кого-то сразу отвергала, напрямую объяснив, что к чему. Играть в игры она ни с кем не собиралась. Будь Като одна, может быть, еще и поступила бы так. Но у нее был сын. И сейчас все её жизненные интересы крутились лишь вокруг него.
Казалось, ничто не может тронуть сердце безутешной вдовы.
Но чувства, как и волны, приходят незаметно, внезапно накрывая тебя с головой. Они столь неожиданно захлестывают, что просто не успеваешь осознать этого. И в один
Новый муж перевез ее и Блейза в свое поместье. Многие удивились тому, как быстро все произошло. Но кто они такие, чтобы давать советы. Да, пошептаться по углам они могут, но на деле никто ничего говорить не будет.
Катарина обосновалась в новом доме. Светская жизнь снова закрутила ее, но все же один уголок ее замутненного новым чувством разума был кристально чист. Уголок, который прочно занял сын. Постоянные балы, приемы, поездки не позволяли ей много времени проводить с Блейзом. И все же она старалась выкроить минутки, чтобы побыть с ним. Мальчик был уже в том возрасте, когда все понимал и чувствовал. Она совсем не хотела, чтобы он стал несчастлив или почувствовал, что обделен родительской любовью. Только вот Роберт совершенно не замечал ее сына. Мужчина с момента свадьбы начал говорить о том, что хотел бы наследника от Катарины. Он никак не мог понять того, что для Катарины только один ребенок имел значение - Блейз. Никто другой ей был не нужен. И как всё это объяснить мужу? Она пыталась привлечь внимание Роберта к своему сыну, но мужчина оставался совершенно равнодушным к малышу. А еще он старался отдалить ее от Блейза, сделать так, чтобы у нее не оставалось времени на мальчика.
Хотя Катарина и любила Роберта, и, возможно, многого в его поведении не замечала, но не того, что касалось ее сына. Один взгляд, брезгливое бормотание, попытка увести ее от плачущего Блейза - все это откладывалось в сознание. А потом туман чувств вдруг исчез. Стоило ей увидеть, как муж что-то шипит ее сыну, а тот испуганными глазами смотрит на разъяренного мужчину, как все смело, оставив после себя лишь яркую, всепоглощающую ярость. Но Катарина не была бы Катариной, если - бы не сделала вид, что ничего не знает. Забини научили ее тому, что «месть - блюдо холодное». Она столько историй наслушалась в исполнении Чезаре о мести, что знала, когда и как нужно действовать. Во-первых, она отправила сына в Забини-менор, оставив его на попечении преданных домовиков. Во-вторых, установила слежку за «обожаемым» муженьком. И, в-третьих, решила проверить счета Забини. Что-то такое кольнуло у нее в ребрах. Если первый пункт ее действий был всего лишь заботой о безопасности сына, то два последних принесли ей неприятные сюрпризы. Роберт Дарингтон оказался бабником, в прямом смысле этого слова. Помимо того, что у него было несколько постоянных любовниц, он мог и просто воспользоваться любой, подвернувшейся ему «юбкой». И если измену леди Дарингтон еще и могла простить мужу, то факт того, что он смог запустить «лапу» в сейфе Забини привел Катарину в ярость. Она сама, своими руками открыла доступ к своему состоянию, вернее, к состоянию сына. Глупость, скажете вы, но любовь частенько заставляет нас совершать нечто подобное. Дарингтон посмел оплачивать свои похождения из ее кармана! Этого она простить уже не могла.
Можно было бы развестись, но для мстительной души Катарины этого казалось мало. Он вздумал использовать чувства влюбленной женщины, при этом забирая деньги Блейза для своих увеселений, а потом еще имел наглость пугать ее сына. Кровь Медичи взывала к возмездию.
Когда-то
На три дня Катарина перебралась в Забини-менор, ничего толком мужу не объясняя. Тот был и рад тому, что мальчишка исчез из его дома, и в тоже время, не рад. В какой-то момент у Дарингтона даже появилась мысль придушить его, чтобы супруга, наконец, согласилась родить ему сына. Он каким-то десятым чувством понимал, что именно Блейз является помехой к тому, чтобы у него самого был наследник. А его жена в это время закрылась в лаборатории своего дома, где она готовила состав, который должен был оборвать жизнь ее второго мужа. Яд Медичи - не имел ни вкуса, ни запаха, и не определялся в организме. И сварить его могла только Медичи - коей Катарина в свое время и была признана кольцом и фолиантом.
Голубовато-белый порошок занял свое место в перстне. С этого момента судьба Роберта была решена. И однажды его просто не стало. Леди Дарингтон во второй раз оделась в траур. Снова загадочная болезнь унесла жизнь ее мужа. Поползли первые слухи. А ей было все равно. Она вновь могла посвятить всё своё время любимому сыну. Состояние Дарингтона перекочевало в сейфы Забини. И, хотя его родственники и пытались оказать сопротивление, судебные разбирательства закончились ее абсолютной победой. Хрупкая и внешне не опасная она оказалась совсем не такой внутри. Като (как частенько ее называли в обществе с подачи еще Чезаре) получала то, что считала своим. А на её взгляд, состояние Дарингтона должно было принадлежать ей, в порядке компенсации за действия покойного мужа. Хотя дом Дарингтона она все же отдала его родственникам. Это поместье ей было не нужно, тем более оно уступало Забини-менору во всем.
Пятилетний Блейз признавал только свою мать и домовиков, принадлежащих дому Забини. Никому больше он не позволял приблизиться к себе. Несмотря на то, что мама не так много времени проводила с ним, он все же считал ее самым близким человеком. Малыш всегда слышал, когда Катарина приходила к нему в спальню и, думая, что сын спит, гладила его по волосам, рассказывая о чем-то своем. Он еще понимал не все из того, о чем рассказывала мама, но пытался слушать внимательно, стараясь запомнить то, что она ему говорила.
Спустя год Катарина сняла траур и после этого как-то очень быстро обратила внимание на следующего мужчину, но теперь уже с определенной целью. Нынешний поклонник был одинок, близких родственников не имел, и при этом достаточно стар, чтобы не привлекать своей смертью слишком много внимания. Когда колдомедики не обнаружили следов яда в крови Роберта Дарингтона, леди Забини, вернувшая себе фамилию по первому мужу, успокоилась и начала строить планы на будущее. Она должна была сделать все, чтобы ее сын никогда и ни в чем не нуждался. «Он поймет», - твердила женщина, собираясь на очередной прием. Ей было больно из-за того, что глаза её малыша всегда оставались серьезными, даже когда он улыбался. Но Катарина, как мантру, продолжала повторять фразу, что это для его блага.
– Мама, - шестилетний Блейз стоял в ее спальне, глядя, как она в очередной раз наряжается в свадебный наряд.
– Да, мой маленький?
– та посмотрела на сына.
– Мама, мне нужно будет называть этого дядю папой?
– серьезный взгляд, напряженная поза.
– У тебя только один отец, малыш, и это Чезаре Забини, - она даже не стала думать над ответом.
– Он тоже не будет мне рад, - это не был вопрос. Всего лишь констатация факта.
– Ты - лорд Забини, хотя и примешь этот титул только в день своего совершеннолетия, - Катарина присела перед сыном.