Мать. Воспитание личности. Книга первая
Шрифт:
В чем заключается ценность и важность литературы?
Все зависит от того, кем ты хочешь стать и чем заниматься в жизни. Если ты мечтаешь стать литератором, тебе нужно очень много читать, чтобы, например, просто знать, что было уже написано до тебя, и не повторять старое. Нужно обладать чутким, подвижным умом и способностью ярко и оригинально выражать свои мысли.
Но если ты стремишься к подлинному знанию, то искать его следует не в художественной литературе. Для меня вся литература, как таковая – это достаточно низкий уровень, по преимуществу – это результат деятельности творческого начала, относящегося к витальной области или, самой большее, – к той части
Из английской литературы я читала не слишком много – каких-нибудь несколько сотен книг, но французскую я знаю очень хорошо – из прочитанных мною книг можно составить целую библиотеку. И могу сказать, что с точки зрения постижения Истины литература большого значения не имеет. Подлинное знание приходит из сфер, превышающих уровень человеческого разума. Все, что может дать литература, – это игра с помощью некоторого набора или очевидных, или просто мелких идей. Лишь изредка в этот мир вторгается луч свыше. Если ты просмотришь даже тысячи книг, все, что ты найдешь из действительно достойного внимания, – это не более чем разрозненные, разбросанные повсюду проблески интуиции. Все остальное ничего не стоит.
Не могу сказать и того, что чтение литературы содействует лучшему пониманию трудов Шри Ауробиндо. Напротив, оно может стать даже помехой. Поскольку само словоупотребление, цель, с которой используются одни и те же слова, совершенно различны в том и в другом случае, а языковые выражения, применяемые Шри Ауробиндо, также очень не традиционны, то понимание отдельных слов, сложившееся при чтении художественной литературы, скорее уводит нас от того света, который Шри Ауробиндо стремился передать нам с помощью этих же слов. Чтобы приобщиться к этому свету, нужно полностью освободить свой ум от всего, что связано с литературой. Нужно погрузиться в себя и оставаться в безмолвной, обращенной ввысь, готовности воспринять этот свет. Только тогда, действительно, человек может понимать работы Шри Ауробиндо надлежащим образом. Наихудшие последствия от увлеченности литературой, какие мне приходилось наблюдать, выражались в такой искаженности понятий, такой помраченности ума, которые позволяли человеку считать себя в полном праве высказывать суждения об английском языке Шри Ауробиндо и даже находить у него якобы грамматические ошибки!
Но все это, разумеется, не означает, что я решительно против всякого изучения и преподавания литературы. Многие из наших детей – это еще очень сырой, необработанный материал и занятия литературой пойдут им на пользу, помогут уму сформироваться, придадут ему определенную живость и гибкость. В умственном отношении нашим детям не достает широты, активности, сообразительности, и мы должны постараться дать им все это. Литература же как раз и может стать своего рода гимнастикой, помогающей расшевелить, пробудить юные умы.
Здесь уместно будет заметить, что жаркая дискуссия о значении литературы, недавно разгоревшаяся между нашими преподавателями, – не более чем буря в стакане воды. На самом деле она представляет собой часть значительно более общей проблемы, касающейся самих основ воспитания и обучения. Все, что происходит у нас в школе, все сложности, с которыми мы сталкиваемся сейчас в любом ее подразделении, для меня связаны в основе своей с одной единственной проблемой. Глядя на сложившиеся у нас методы воспитания и образования, на что не обратишь внимание, всякий раз чувствуешь себя так, будто ты йогин, сидящий в медитации перед стеной с целью разрушить ее. Вот у меня как раз и возникает именно такое чувство – словно я наталкиваюсь на стену. Стена серая, а по ней голубоватые прожилки – усилия отдельных педагогов сделать что-то достойное; однако все их нововведения и переделки – поверхностного свойства, а скрытая за всем этим суть одна – и я продолжаю обивать руки об эту стену. Твердая и непроницаемая, она загораживает собой свет истины. И нет ни одной двери, чтобы выйти через нее в этот свет.
Каждый раз, когда ко мне приходят наши ученики, молодежь и я пытаюсь внушить им что-то полезное, я сталкиваюсь с этой непроницаемой твердой стеной, преграждающей мне все пути.
У меня есть намерение взять в свои руки дело воспитания и образования. Я готовлюсь к этому. Возможно, на все потребуется около двух лет. И я уже предупредила Павитру о том, что если я во что-то вмешиваюсь, чтобы переделать, то это как ураган. Людям обычно кажется, что у них словно земля из-под ног уходит! Очень многое из обычного и привычного окажется для вас низвергнутым, все словно вверх дном перевернется. Поначалу везде будет царить одно замешательство и неразбериха, однако ураган сделает свое дело: стена будет разрушена и придет свет.
Полагаю, справедливость требует сказать о будущих радикальных переменах заранее, чтобы все преподаватели были к этому готовы.
Возвращаясь к нашей теме – я вовсе не собираюсь подвергать сомнению или тем более быть против благих намерений преподавателей литературы. Конечно же, среди них есть и пожилые, те, что искренне стараются все делать как можно лучше. Я ценю все это. И принимая решение, я обязательно учитывала все те различные возможности, которые предлагались Школой, преподавательским составом. Но что касается всей этой дискуссии, то в ней, повторяю, было слишком много ненужного возбуждения – того, что можно было бы назвать ссорой в муравейнике или, как говорят французы, здесь «Il n’y a pas de quoi fouetter un chat».§ [8]
8
Дело выеденного яйца не стоит (досл. «не за что бить кошку»).
В иерархии миров бытия есть так называемый тонкий мир, в котором существует полностью все многообразие сюжетов (причем уже в законченном виде) произведений живописи, литературы – тех же романов, пьес – и даже кино.
Именно из этой области большинство авторов черпает свое вдохновение.
(Один из преподавателей предлагает исключить из литературы, разрешенной для чтения юных воспитанников, книги, сюжет которых в той ли иной степени связан с преступлениями, насилием, распущенностью нравов).
Здесь дело не столько в самом сюжете, сколько в вульгарном образе мыслей авторов подобных сочинений, узости их представлений о жизни, ограниченности ее понимания, проникнутого эгоизмом здравого смысла, к тому же эти «достоинства» находят свое выражение в такой форме, которая уже совсем не позволяет говорить о присутствии в этих опусах подлинного искусства, особого благородства или утонченности, поэтому нужно самым тщательным образом следить за тем, чтобы такие книги не попадали в круг чтения детей как младшего, так и старшего возраста. Все, что снижает состояние сознания, наносит ему вред и ущерб, должно быть исключено.
Необходимо очень тщательно отбирать книги для чтения наших детей. Ведь среди них встречается немало таких, что оказывают вредное влияние на их сознание. Нам, очевидно, следует рекомендовать лишь те из них, содержание которых связано с нашими идеалами или с историей, приключениями, путешествиями и географическими исследованиями.
Никогда не будет излишней осмотрительность по отношению к книгам, если есть опасность, что они могут оказывать пагубное влияние на незрелые умы.