Мат
Шрифт:
— Тебя и меня кто-то стравливает? — поинтересовался Крис. — Я тебе доверяю. Ты мне, надеюсь, тоже. Не так все страшно.
— Да, — Брендон постучал ладонью о борт, — все верно. Я не о том… Хорошо, я тебе верю, ты мне веришь, это все понятно, все хорошо. Но кто-то же здесь мухлюет. Записки эти вшивые сочиняет, рации из лодок выкидывает… А треплется при этом, может, лучше всех. И я его должен выбирать? Как же голосовать тут? Здесь вся система исключает доверие.
— Доверие? — с сомнением повторил Крис. — Оно-то здесь при чем?
— Да,
Он помолчал.
— А здесь я выбрать лидера не могу. И меня не могут. Кто-то ведь не по правилам играет. Откуда они все знают, что это не я рацию переложил?
— Ну, я, положим, знаю, что это не ты, — улыбнулся Крис. — Но что да, то да — интриганам наши правила хорошо помогают.
— И главное, лучше же ничего нет, — хмуро сказал Брендон. — Целый день в это вбили. Куда уж дальше.
— Кое-что можно было бы и улучшить, — осторожно сообщил Крис.
Брендон вопросительно глянул на него. Крис ухмыльнулся с видом заядлого заговорщика.
— Сейчас стоит кому-то получить на один голос больше — и на этом все заканчивается. Скажем, ты получишь три, я — два, Стелла — два. А тот самый интриган — четыре. Потому что болтает хорошо. И все.
— И что здесь можно изменить?
— То, что если я получу два голоса, а ты — три, то мне лично гораздо приятнее будет отдать их тебе, чем просто потерять.
Брендон задумчиво подергал ус.
— Что-то в этом есть. Знать бы еще, кому не передавать.
— Важнее знать, кому отдавать не страшно, — в тон ему ответил Крис. — А то ведь кто там с рацией пошалил, мы, скорее всего, так и не узнаем.
— Между прочим, с рацией есть еще один вопрос, — задумчиво сказал Брендон.
— Какой?
— Кто ее переложил, это, конечно интересно. Но еще интереснее, откуда он знал, из какой лодки ее забрать…
Рация, словно услышав, что речь зашла о ней, неожиданно ожила.
— Меня слышно? Меня слышно? — вплелся в шум двигателя голос Алекса.
— Слышим, мы тебя слышим — сказал, морщась, Брендон.
Глядя на Криса, он потряс свободной ладонью. Крис кивнул и сбавил скорость.
— Слышим, — повторил Брендон.
— Можете возвращаться.
— Нашли?!
— Нашли лодку.
— Как они, в порядке?
— Нашли лодку, — странным тоном повторил Алекс. — Только лодку. Их там нет.
Глава седьмая
— Так, мальчики, чем займемся? — весело спросила Джоан, когда они вернулись в конференц-зал.
— Лидера, что ли, выбрать? — протянул Пол, задумчиво оглядывая пустую комнату.
— Ага, — подхватила Джоан, — быстро выберем и поедем по домам.
— Точно! Найдем Кларка, скажем ему, что нам поручили сообщить результаты, и быстро откланяемся.
— А они уже потом будут разбираться, в чем тут дело.
— Заметано. Осталось разыскать Кларка с его орлами.
— Арден, скажем честно, на орла не тянет. Скорее на голубя.
— А Эд — на индюка. Такой упитанный важный индюк.
— Индюк с блокнотом!
Кевин, слушая их, неодобрительно покачал головой.
— Нехорошо как-то. Даже если бы такое и было возможно…
Пол хмыкнул.
— Слушай, ты такой правильный. Аж страшно. Если бы такое было возможно, ты что, не сделал бы именно так?
— Выбрал бы одного из нас троих, а остальных оставил с носом? Нет, конечно.
— Именно. — Голос Пола сочился иронией. — Тот случай.
— Что значит тот случай?
— То, что так бы сделал любой, если б мог. Ясно, что лучше выбирать из троих, чем из одиннадцати.
— То есть ты бы так поступил?
— Можешь не сомневаться. И ты тоже.
— Я? Ни за что!
— Тише, мальчики, тише, — руки Джоан порхнули к их плечам. — Зачем ссориться? Да еще по таким пустякам. Знаете что, — она, что-то прикидывая в уме, перевела взгляд с Пола на Кевина, — вы сами можете тут несколько минут побыть?
— О чем речь, — отозвался Пол.
— Конечно, — вторил ему Кевин.
— Замечательно. Постарайтесь за это время не поругаться. Поговорите о чем-нибудь другом, обсудите что-нибудь. Неужели двое мужчин не могут обойтись без трений? А я сейчас вернусь, и мы что-нибудь придумаем.
Уже в коридоре ей вдогонку донеслось:
— И вообще, из троих выбирать совсем не проще, чем из одиннадцати…
В уборной она долго и придирчиво изучала лицо. Вечером в баре соблазнительно выглядеть легко. Света почти нет, тени и полутени мягко подчеркивают все, что надо подчеркнуть. Несколько уверенных движений — и ты в боевой готовности. Можно пить мартини, можно изящно откидываться на спинку стула, можно закидывать ногу на ногу.
Можно выйти на воздух, окунуться в теплые сумерки и побеседовать с Аланом, почти физически ощущая, как мальчик исходит желанием. И тогда из него можно лепить все, что угодно, как умелый скульптор из куска податливой холодной глины.
А при ярком солнечном свете соблазнительно выглядеть легко только в восемнадцать лет. В тридцать с хвостиком для этого уже требуется искусство. Особенно если мужчина сидит в соседнем кресле. Тут уже двумя мазками не обойдешься. Может, румяные дородные фермерские дочки и в этом возрасте совсем не нуждаются в косметике, а нам, кабинетным работникам, расслабляться нельзя. Солнечные лучи выделят совсем не то, что надо выделять, безжалостно укажут на изъяны, подчеркнут едва заметные морщинки, обесцветят волосы. Полумрак — самый надежный друг. А солнце хоть и не враг, но и не союзник. Однако даже врага при верном подходе можно обратить в друга. Надо только сделать вот так и вот так…