Матабар. II
Шрифт:
Скрипнув зубами от досады и весьма кусающейся цены, Арди, все же, достал кошелек из-за голенища (чем вызвал очередной слегка надменный смешок) и, отсчитав нужное количество кругляшей, выложил на прилавок.
— Хорошего дня, — пожелал работник, смахивая деньги и, открыв кассу, убрал монеты в лоток.
А Арди все гадал — зачем она здесь нужна…
Отойдя в сторону, юноша развернул полотно и не пожалел, что потратил немного денег. На поверку система помещений Большого оказалась весьма запутанной.
Как и предположил юноша, каждое здание имело
Сам же небоскреб или, как он назывался на карте «Главное Здание», обладал значением — «1».
Каждый этаж имел собственную цифру, идущую первой. К примеру, у комплекса «Биология и Алхимия» их имелось «всего» восемь; у «Инженерия» три, а у Главного — пятьдесят семь.
Ну и, как нетрудно догадаться, последние две цифры — номер аудитории.
Таким образом 4–215. Означало — четвертое здание (Инженерия), второй этаж, аудитория «15». Единственное, чего не понимал Ардан, так это почему нельзя было просто повесить карту в атриуме и теплых переходах. Тогда бы никому из студентов не пришлось бы её покупать и…
Ах.
Ну да.
Метрополия…
Ардан свернул карту и, убрав ту в мешок между книгами (чтобы не помялась) направился в нужном направлении. Миновав атриум и простучав ботинками по надраенному полу, он прошел через все еще внушающие трепет створки парадных дверей и оказался в очередном коридоре. Если верить карте, тот соединял восточное крыло с главным зданием, а венчался, как и западное крыло, общежитием. Только на этот раз — женским.
Март рассказывал, что частенько молодые юноши и девушки пытались пробраться друг к другу, чтобы… понятно, чтобы что. В итоге это порождало множество историй. Забавных и нет.
В конечном счете, начальные курсы — это все еще молодые люди. Кровь их кипит и бурлит, а разум, порой, не поспевает за позывами плоти. Кажется, именно из-за этого примерно век назад Магистрат (чиновничий аппарат, отвечающий за жизнь магов в Империи), который еще иногда называли Гильдией Магов, объявил смертельные дуэли практически вне закона.
Вызвать кого-то на смертный поединок, де-юре, все еще было возможно, если стребовать у Магистрата секунданта, но, по рассказам Марта, те любыми возможными способами откладывали назначение, и дуэлянты могли ждать едва ли не нескольку лет. За такой срок абсолютное большинство отзывали свои заявки и решали вопрос в куда более мирном русле.
По дороге к четвертому зданию, следовавшему аккурат за девятым, Ард краем уха прислушивался к разговорам идущих рядом студентов.
— Я слышала Конвел сразу же на первом занятии любит спрашивать правила общей теории, — причитала одна из девушек, на чьих плечах красовались звезды с тремя лучами.
— А мне Лиза рассказывала, что он женоненавистник и терпеть не может девушек-студенток!
— Твоя Лиза просто пыталась сдать ему экзамен не при помощи мозгов,
— Но не в том смысле, в котором она надеялась!
Девушки засмеялись и поспешили пройти внутрь здания Инженерии. Ардан же, поблагодарив предков за тонкий слух, вошел следом.
Внутри главное здание создателей артефактов и новых печатей выглядело весьма и весьма… внушительно. Не в плане размеров, а, скорее, внутреннего убранства. Пол здесь не менее дорогой и блестящий, чем в атриуме главного здания, разве что не из мрамора, а деревянный.
На стенах, вместо гобеленов и ковров, висели многочисленные портреты выдающихся деятелей, вышедших из стен этого заведения. На фотографиях они получали высокие награды, пожимали руки знатным и известным людям или же позировали вместе со своими изобретениями.
Широкая лестница, ведущая на верхние этажи, немного ослепляла своим практически зеркальным блеском, а двери, в змеящихся по обе руки коридорах, как на подбор покрытые свеженьким лаком и украшенные, без малого, серебренными номерами.
Неудивительно, что именно сюда стремились попасть абитуриенты. Если уж у факультета инженерии имелось столько денег, то можно представить средние зарплаты выпускников. Представить и немного поперхнуться слюнями.
А может Ардан просто хотел есть.
В стипендию не входили ни завтрак, ни ужин — только обед. А тратить лишние деньги Ард не собирался. Во всяком случае сейчас. Вот когда продаст костюмы Анорских, отдаст им долг, найдет подработку в городе, обустроится тут, вот тогда… Хотя, надо же будет еще какие-то суммы отправлять родным в Дельпас. И не потому, что это требовалось им, скорее — самому Ардану.
Он должен был заботиться о своей стае. Так что, пусть и таким кастрированным образом, но немного сгладит порезы на своей совести.
С этими мыслями, вместе с весело щебечущими студентками (насколько понимал Ард — они принадлежали его учебной группе), юноша поднялся на второй этаж и, пройдя вдоль нескольких дверей, остановился около двести пятнадцатой аудитории.
Большинство студентов, не задерживаясь в коридоре, проходили внутрь. Сам же Ард ненадолго остановился около окон. Там, по ту сторону стекла, он увидел раскинувший свои просторы город. Тот встречал жителей хмурым, серым утром, в котором легкая морось смешивалась с прозрачным туманом, вуалью накрывшим улицы.
Светили фонари, звенели трамваи, рассекавшие по рельсам, подтопленным жидкими зеркалами холодных луж; сверкали фарами автомобили. Чаще — дорогие, реже — дешевые. Ард научился их отличать. По форме и внутреннему убранству. К примеру, вот проскользнул низкий, вытянутый агрегат с кожаной, откидной крышей и дверьми, отделанными дорогим деревом, а внутри — мягкой, красной кожей. За рулем сидел мужчина средних лет и курил сигару, порой смахивая пепел на проезжую часть.
А позади грузным, неповоротливым старым быком скрипел совсем другой аппарат. Практически квадратной формы, весь из железа, с облупившейся краской, он качался из стороны в сторону и, порой, из трубы, закрепленной под днищем, плевался черными облаками дыма.