Матабар
Шрифт:
Охотник отталкивался от них в той же легкой и непринужденной манере, в которой Шали бежала среди ветвей и трав. Да, его прыжки не были так же высоки и столь же быстры, но и их хватало, чтобы избегать ударов «палицы».
— Мелкая букашка!
С каждым ударом тролля очередной корень разлетался острыми щепками. Порой они царапали спину и бока Арди, но тот терпел. В какой-то момент, после очередного рывка, он пролетел между особенно высокой корневой волной, после чего зацепился за тонкую полоску уступа. Эргар всегда ворчал над тем, каким именно образом Арди ходил тропами горных охотников.
Вот только у ученика Грозы
Все, чем обладал Арди — странные отростки на лапах. По какой-то причине он знал, что те называются «пальцами». И именно благодаря им он, порой, мог забираться даже на те склоны, куда Эргар не мог добраться без прыжка с соседней скалы.
— Не отставай, каменюга! — нарочито насмешливо прокричал Арди, хотя его сердце было готово выпрыгнуть из груди и убежать куда-нибудь в лес.
Тролль взревел, загрохотал, отбросил дубину, пропахавшую глубокую борозду на опушке и отправился следом за Арди. Стоило его каменным лапам коснуться скалы, как произошло нечто, чего охотник никак не мог ожидать.
Лапы тролля начали постепенно сливаться со скалой. Они вливались в неё, словно состояли не из камня, а из вязкой, мокрой глины. Арди мог поклясться — он увидел, как ехидно усмехнулся тролль и, напоминая водомерку, легко заскользил по скале.
Сердце снова бешено забилось и охотник, как мог, начал карабкаться все выше и выше.
— Мерзкая малявка! — гремело за спиной все ближе.
Арди пользовался тем, что он был меньше и от того — легче. Каждый раз, когда тролль почти уже нагонял его, охотник перепрыгивал на другой карниз или забирался на уступ, откуда перебирался на следующий утес. Тролль рычал, бросался булыжниками, разбивавшимися о каменные стены, но не мог догнать вертлявую букашку. Столь же маленькую, сколь и неуловимую.
Но и Арди приходилось нелегко. Он так часто бился о камни и резал плоть, что вскоре его передние лапы, плечи и грудь покрылись алой коркой, неприятно хрустящей при каждом движении. А в последний раз, когда тролль метнул особенно большой снаряд — тот не разбился о скалу, а наоборот — отколол от последней значительный кусок. Арди сильно повезло, что тот разлетелся на мелкую крошку после столкновения с высоким уступом. Но даже так — осколок зацепил лоб охотника и теперь левый глаз плохо видел.
Очередным прыжком преодолев глубокую расщелину (до земли уже лететь не меньше километра), Арди прижался спиной к скале и, раскинув лапы в сторону, едва удерживался на тонкой нити парапета. Ветер задувал прямо в лицо, поднимая тонкую шерсть на голове. По ту сторону расщелины медленно отцеплялась от скалы рогатая громадина.
Тролль повернулся к Арди и сверкнул алым камнем в центре своей квадратной башки. Ярко красный свет волнами расходился в стороны и в тех местах, где он касался серого покрова скал, он словно впитывался внутрь.
Камни оживали, представая в облике мягкой озерной волны, а затем, Арди даже не заметил, как это произошло, с противоположной стороны разлома в него выстрелил каменный мост. Тот врезался в нескольких метрах под ногами охотника, едва не скинув последнего с обрыва, а тролль, гогоча и что-то крича на непонятном языке, заскользил по нему в сторону Арди.
—
Перекрикивая гул ветра, Арди напомнил:
— Тебе же нельзя есть матабар!
Тролль прищурился и оскалился. В его глазах добыче было уже некуда бежать. Букашка оказалась в западне. Сверху нависал широкий длинный уступ в форме языка. На такой не каждый козел или барс заберутся, не говоря уже про Арди. Слева и справа — гладкая, покатая, обтесанная ветрами и дождями скала, снизу голодная пасть обрыва, а спереди — точно такая же, принадлежащая троллю.
— Тише, — прошептал сам себе Арди и прикрыл глаза. — Спокойнее…
Как учил Эргар, наставляя что надо делать перед прыжком, охотник задышал ровнее и глубже. Он унял бешенный стук сердца, очистил разум и, когда открыл глаза, то время вокруг словно замедлило свои незримые, легкие шаги. Тролль, уже почти пересекший мост, тянулся лапой в сторону добычи, но делал это медленно, словно пробирался сквозь болотную трясину.
Птицы в вышине плавно махали крыльями с небольшой заинтересованностью наблюдая за происходящим. Арди даже на мгновение показалось, что он увидел белоснежные перья ветра, летящего над Алькадом. Но все это его мало волновало. Он смотрел даже не на тролля, а за спину тому. Через ущелье, обратно в ту сторону, откуда они оба лишь недавно выбрались.
Тени едва-едва ползли по склону, делая того более объемным, изящно подчеркивая каждый маленький выступ, парапет и…
Арди выдохнул и, оттолкнувшись от стены, расправив ладони, прыгнул прямо в сторону тролля. Глаза последнего расширились от удивления. Он попытался поймать букашку, но не успел. Правой лапой тролль держался за мост, а левая не успела изменить траекторию движения и лишь взмахнула где-то около лап Арди. А тот уже приземлился прямо между рогов тролля, выхватил красный камень из квадратной башки монстра, а затем оттолкнулся снова и, вместе с лучами закатного солнца, прыгнул в тонкую, узкую расщелину, где прошлой ночью его спрятал Кайшас.
Плечи и грудь обожгли острые камни. Капли яркой, вязкой крови прыснули во все стороны, а охотник, перед тем как во второй раз за день удариться головой и потерять сознание, увидел, как лишившийся кристалла тролль, вместе с созданным им мостом, рассыпался мелкой крошкой и каменным дождем полетел вниз обрыва.
* * *
Уже зная, что его ждет, Арди, выдохнув, резко открыл глаза и… тут же зажмурился. Живот скрутило, все вокруг поплыло, а изнутри, прямо к горлу, потянулся завтрак. Хотя, постойте. Он ведь даже не позавтракал!
В животе заурчало, от чего легче не стало.
Так, лежа на камнях, покрытый ссадинами, порезами и даже несколькими ранами, все еще сжимая в левой лапе красный кристалл, охотник смотрел в сторону, откуда, через трещину, должны были проникать яркие лучи Духа Дня. Вот только вместо золотого света на Арди с абсолютной незаинтересованностью взирала каменная стена.
Когда тело перестало дрожать, а звон в голове немного унялся, охотник начал аккуратно подниматься на задние лапы, свободной передней держась за стену. С каждым движением голова отзывалась чем-то мутным, вязким и заполнявшим рот неприятным ощущением. Кажется, что-то подобное он испытывал, когда впервые, по незнанию, попробовал мясо больного козла.