Матрешка в перьях
Шрифт:
Я напрягла память. Действительно, я захотела пить, отправила малышку на кухню, а сама решила завершить сбор игрушки. На столе лежали две последние детали, нос и большой палец ноги.
– А носик вот где, – доложила Киса и потрясла ногой пупса. – Егор теперь ножкой дышит, поэтому я ботиночки ему не надеваю.
Я судорожно вздохнула. Помнится, нос игрушки никак не влезал на место, пришлось поднажать, раздался щелчок… Я перепутала нос с пальцем!
– Почему раньше никто ничего мне про Егора не сказал? – помимо воли вырвался у меня вопрос.
Роза Леопольдовна обиженно вздернула подбородок.
– Я многократно пыталась,
– Снято! – объявил Леонид. – Прекрасная сцена. Живо, свежо, по-домашнему. Теперь собаки. Киса остается на коленях у Лампы. Камера! Мотор! Начали! Псы! Эй, зовите их…
Я ощутила головокружение и подкатывающую тошноту.
– Муся! – завопила Киса.
Раздалось сопение, цокот когтей, и в санузел внеслись мопсихи с Боней. Тут только до меня дошло, по какой причине их нарядили, как на Новый год, и почему на девочке самое красивое платье. Роза Леопольдовна абсолютно не сомневалась в том, что уговорит меня на идиотскую съемку, и нарядила всех участников действа заранее.
– Берите банку, – скомандовал Леонид.
Я потянулась к фарфоровой емкости.
– Нет, – остановил оператор, – с прямой спиной и глядя в камеру. Смотрите, чтобы корона не свалилась, не шевелите головой.
– Погодите, – засуетилась Ксюша, – самое главное забыли! Лампа, надо произнести слоган рекламы унитаза.
– И какой у нас слоган? – испытывая желание придушить сначала няню, потом Мирона, а следом всю съемочную группу, поинтересовалась я.
– Какое счастье, когда есть «Розовое счастье», – продекламировала Ксения. – Сначала вы гладите Кису, затем отрываете кусок туалетной бумаги, говорите эту фразу, берете печенье, угощаете всех, встаете и уходите. Роза, как только унитаз освободится, ваша задача нажать на кнопку смыва. О’кей? Лампа, вы готовы? Поехали!
– Тот, кто командует съемкой, стоит за камерой, – разозлился Леонид. – Мотор! Начали! Лампа!
Я провела ладонью по волосам Кисы, схватилась за рулон, затем, быстро выпалив идиотский слоган, начала наклоняться вбок, стараясь не согнуть спину. Эта задача оказалась совсем не простой. Чтобы корона не съехала с макушки, я изо всех сил напрягла шею и постаралась не шевелить головой. Киса ерзала на моих коленях, собаки пытались запрыгнуть на девочку. В какую-то секунду я поняла, что теряю равновесие, хотела вернуться в вертикальное положение, но не смогла. Сила земного притяжения победила, я завалилась на бок, Киса с радостным хохотом упала на пол, Фира, отчаянно сопя, вспрыгнула ей на спину, Муся разразилась звонким лаем и принялась нарезать круги по санузлу, Боня заскакал на задних лапах…
В этот момент Краузе откинула крышку стульчака и ткнула пальцем в красную клавишу. Послышался странный чавкающий звук.
Я рухнула около малышки. Корона почему-то взлетела вверх, а затем спланировала прямо в «Розовое счастье». Раздался раскат грома, из биотуалета, заливая все вокруг, забил фонтан воды.
– Беги, дед Мазай, нехай зайцы тонут! – завопил Леонид и с камерой бросился в коридор.
Краузе подхватила Кису и побежала за оператором. Собаки погалопировали следом. Ксения понеслась за ними. Я осталась в санузле одна – вечернее платье мешало оперативно подняться. После нескольких неудачных попыток мне удалось встать на четвереньки, я медленно поползла к двери. «Розовое счастье» за спиной заорало паровозной сиреной, мне на голову упало что-то небольшое, легкое, и тут раздался звонок в дверь.
Глава 35
Путаясь в мокром шелке, я все же выползла в коридор и увидела Жанну, которую Роза Леопольдовна впустила в квартиру.
– Господи! Что у вас происходит? – забыв поздороваться, заголосила Златова. – Лампа, у меня опять хлещет вода на кухне! Что за ерунда? Бог мой, чем вы тут занимаетесь? Почему ты на четвереньках?
– Сейчас Мирон перекроет вентиль, – крикнула Краузе и испарилась.
– Потоп в кухне начинает мне надоедать, – сердито произнесла Жанна. – Один раз это было смешно, но сейчас совсем не весело.
Я встала, держась за стену, хотела улыбнуться, но вместо этого выпалила:
– А мне осточертело, что ты постоянно врешь!
Соседка попятилась, бормоча:
– Я не имею обыкновения лгать.
– Да ну? – рассмеялась я, выжимая юбку. – А как насчет убийства Вениамина Подольского?
Жанна попятилась к двери. Я опомнилась, задрала подол, одним прыжком преодолела разделявшее нас расстояние, схватила Златову за руку, чуть не волоком притащила в свою спальню и скомандовала:
– Садись в кресло.
– Дорогая, тебе надо переодеться, – покачала головой Жанна, – еще простудишься.
Я схватилась за телефон и набрала номер Костина.
– Срочно приезжай ко мне домой, тут Златова!
– Интересное кино, – вздохнула Жанна. – Кого ты позвала? Мужа?
– Владимира Костина, – процедила я. – Расскажешь ему, как лишила жизни Подольского.
– Прости, у тебя на ухе висит корона из проволоки, – сказала соседка.
Я провела рукой по волосам. Ага, теперь понятно, что упало мне на голову, когда я пыталась отползти к двери туалета, – это было новогоднее украшение Фиры.
– Глупо обвинять меня в убийстве, – спокойно сказала Жанна.
Я решила не ждать Володю.
– У тебя в ДТП погибла дочь. Ее звали Надеждой.
Златова резко переменилась в лице.
– А ты откуда знаешь?
– Не важно, – отмахнулась я. – Надя была журналисткой и обманом проникла в общину «Сто жизней», основанную Подольским. Она хотела сделать материал о мошеннике, который, прикидываясь графом Сен-Жерменом, обещал наивным людям бессмертие души, переселение в новое тело, а сам обирал несчастных. Но одна из учениц Подольского стала случайной свидетельницей того, как Надежда беседовала в кафе с женщиной, называя ее «мама Жанна», и рассказала Вениамину, что девушка не сирота. А в общину принимают только тех, кто совершенно одинок. Авантюрист разозлился, выгнал Надю из дома, та стала перебегать улицу и угодила под машину. Ты решила отомстить за дочь, подстроила покушение. Не надо отпираться, та самая девушка, которая подслушала в кафе вашу беседу, тебя опознает.
Жанна шумно выдохнула, а мне почему-то стало тревожно. Златова вынула из кармана черный телефон, ткнула пальцем в экран и спустя пару секунд нараспев произнесла:
– Стоматология? Соедините меня с протезистом… Алло, Олег Семенович? Это Златова. Извините, не смогу прийти сегодня в назначенное время. Нет, нет, просто у моей соседки Евлампии Романовой случился нервный срыв, я должна остаться с ней, она меня не отпускает. Да, да, вы все правильно поняли, верно. Очень прошу, узнайте, когда это можно сделать сегодня, и перезвоните. Нет, именно сегодня. Спасибо.