Матрешка в перьях

Донцова Дарья

И Алиса, наматывая на мои волосы пищевую пленку, начала излагать…

Когда Осипенко, став членом общины «Сто жизней», переехала в квартиру Регины Натановны, Надя уже жила там. Девушка Алисе понравилась – тихая, молчаливая, все время улыбается. Алиса даже подумала, что они с ней, вероятно, станут подругами. Но завязать близкие отношения не удалось – примерно через неделю после переезда Алисы Надя скончалась. Причем косвенной причиной ее смерти стала именно Осипенко.

Накануне вечером она забежала в супермаркет, расположенный неподалеку от дома, чтобы купить колготки, и, проходя мимо кафетерия, увидела Надежду, которая разговаривала с незнакомой Алисе хорошо одетой женщиной. Ее охватило любопытство, поэтому Осипенко быстренько

спряталась за искусственными туями, отгораживавшими кафе от центрального прохода, и, чуть раздвинув ветви, стала наблюдать. По обрывкам долетевших фраз Алиса неожиданно поняла: Надя беседует со своей матерью, и та упрашивает ее вернуться домой. Парикмахер удивилась: как же так, ведь в общину «Сто жизней» принимают только одиноких! Вениамин всегда подчеркивал это обстоятельство, говорил, что бессмертные души никогда не переселяются в тела тех младенцев, кто потом обзаведется семьей, а еще у носителей душ всегда рано умирают родители. Но у Нади, оказывается, есть мать, значит, девушка обманула Подольского, соврала о своем сиротстве. Ах как нехорошо! И если у Надежды жива мать, у девушки не бессмертная душа. Остальные-то близкие графа Сен-Жермена сироты…

Стилист замолчала.

– Почему вы решили, что Надя общается с матерью? – уточнила я.

Алиса пролепетала:

– Я слышала, как она говорила той тетке: «Нет, мама Жанна, пока не сделаю то, что задумала, не вернусь. И не смей меня больше на встречу вызывать, из-за тебя все сорвется».

– Мама Жанна? – повторила я. – Вы точно имя запомнили?

Глава 33

Алиса села на табуретку.

– Салон, где вы сейчас находитесь, раньше принадлежал Жанне Жановой, жене Виктора Ивановича, очень богатого человека. Все звали ее Двойная Жанна – ну, понимаете, имя и фамилия у нее похожи. Потом муж ее бросил и отнял у нее бизнес. Как раз в тот день, когда я за колготками пошла, у нас в салоне впервые появилась новая владелица. Тут же выяснилось, что она любовница бывшего супруга прежней. Всех работниц собрали вместе, приехал Виктор Иванович и объявил: «Предприятие теперь принадлежит мне, управлять им станет Жанна». Я сначала не поняла, решила, что Жановы помирились. И тут входит незнакомая тетка. Мы все чуть не упали – ее, оказывается, тоже Жанной звать. Специально мужчина, что ли, любовницу подбирал, чтобы в именах не путаться? Надо же, законная жена Жанна и незаконная тоже Жанна… Меня это насмешило. И потом, когда я услышала Надино обращение к матери, чуть не расхохоталась. Ну и ну, третья Жанна за сегодня! Просто анекдот! Но уже через пару секунд мне не по себе стало. Что делать-то? Надя нарушила условие, у нее есть мать. Наверное, надо об обмане рассказать Учителю. Но мне девушка нравится, если ее из общины выгонят, будет жаль. К тому же меня недавно в «Сто жизней» приняли. Что обо мне остальные подумают – только появилась и сразу ябедничать начала?

– Сложное положение, – согласилась я.

Алиса кивнула.

– Непросто было, но я приняла решение. И когда на следующий день увидела Учителя, потихоньку ему о сцене в кафе доложила. Вениамин пошел к Надежде, потом позвал Регину Натановну и Валентину. В квартире только я находилась, остальные еще с работы не вернулись. Не хотела подслушивать, но они очень громко разговаривали.

Стилист сложила руки на груди.

– В общем, Надежда оказалась журналисткой. Регина ее вещи обыскала, нашла диктофон, мини-камеру. Надя откуда-то узнала про общину «Сто жизней» и решила про нее написать. Прикинулась, что верит графу, а сама считала его обманщиком, хотела в своей статье опозорить, собиралась побольше о нас узнать, а потом…

Алиса сгорбилась.

– Неохота дальше про ее подлость рассказывать. В общине не принято друг друга расспрашивать. Существует негласное правило: если тебе расскажут что-то личное, не надо трепаться про чужую жизнь, а если ничего не сообщат, значит, не лезь с вопросами. Меня об этом еще до переезда предупредили, и я никому вопросов не задавала. Кстати, считала, что Надежда давно у Регины живет, а оказалось, ее незадолго до меня приняли. Причем уже на второй день пребывания Валентина заметила, как Надя в отсутствие Регины в ее комнату шмыгнула, и за новенькой пошла. А та на письменном столе шарит. Увидела Валю и сказала: «Ножницы ищу, маникюрные». Та ей в ответ: «У нас без разрешения в чужие комнаты не заруливают». Надя начала оправдываться: «Думала, раз в общине нахожусь, то все здесь общее».

Я пожала плечами.

– Вероятно, Надежда просто была плохо воспитана.

– Все так и решили, – согласилась Алиса. – Но потом правда наружу вылезла.

– А что случилось с девушкой? – спросила я.

Колорист схватила со столика бумажную салфетку и принялась ее комкать.

– Учитель сложил ее сумку и сказал: «Ступай с Богом, забудь дорогу в наш дом». Камеру и диктофон Регина на кухне молотком для мяса разбила.

Алиса замолчала.

Я заерзала в кресле.

– И дальше?

– Мы втроем – Ошкина, Учитель и я – встали у окна, – очень тихо продолжала девушка, – смотрели, как она по тротуару идет. Регина воскликнула: «Вот мерзавка! Чтоб ей под машину попасть!» Учитель ее обнял: «Понимаю тебя, я тоже расстроен. Но подлую девку покарает Господь, не надо чернить свою карму, желая людям зла». Надежда в этот момент стала переходить дорогу, и тут из-за угла вылетела машина и сбила ее. Ой, так страшно! Я в обморок упала. Очнулась в своей спальне, Учитель рядом сидит. Он меня попросил: «Дорогая, не надо никому рассказывать о происшествии. Над Надеждой свершился Божий суд, мы ни при чем». Вот и все.

– Как фамилия Нади? – спросила я.

– Не знаю, – промямлила Алиса. – Надя не говорила, а я не спрашивала.

* * *

Покинув салон, я схватила телефон и позвонила Костину.

– Надеюсь, у тебя что-то очень важное, – сонным голосом пробормотал Володя.

– Сущий пустяк! – воскликнула я. – Наверное, не стоило ради этого тебя от подушки отрывать, но на всякий случай я решила рассказать: Подольского убила Златова.

– Интересно, – хмыкнул приятель, сразу проснувшись. – Чем ты это мотивируешь?

– Кто знал, когда Вениамин пойдет через дорогу? – спросила я. – Только Жанна. Она никому о своих делах с «гением» не говорила, спектакль с покушением ставился втайне от владелицы рекламного агентства Елены Крестовой.

– Подольский сам мог кому-то растрепать, – возразил Костин. – Например, журналисту, которого нанял делать снимки. Мы, между прочим, так и не узнали, кто он.

– Нет, это Златова организовала покушение! Слушай меня внимательно, – рассердилась я.

– Говори, – вздохнул Володя.

Я быстро рассказала все, что узнала от Алисы, и спросила:

– Помнишь, Богатырева сообщила, что Саша гримировала перед погребением сестру Жанны Златовой, погибшую в ДТП?

– М-м-м… – промычал Костин.

– Ирина могла напутать, называя умершую сестрой, – наседала я на него, – под колесами машины погибла Надя, а она обращалась к женщине в кафе «мама Жанна». Вероятно, у Златовой была дочь.

– Ты подгоняешь сведения под свою версию, – укорил меня приятель. – В Москве много женщин с таким именем.

– Вовсе нет, – уперлась я. – Сколько у тебя знакомых Татьян?

– Не считал, штук десять.

– А женщин с именем Жанна?

– Ни одной, – нехотя ответил мой друг.

– Что мы знаем о Златовой? – не утихала я. – Не имеет семьи, моя соседка, занимается сводничеством. Ты рылся в ее биографии?

– Нет, – после короткой паузы сообщил Володя, – не было нужды.

– Так займись! – велела я. – Выясни, какие родственники у нее есть. Вдруг найдешь среди них покойницу Надежду? Что, если Жанна решила отомстить Вениамину за смерть дочери и наняла киллера?