Матриарх

Ари Ясан

vk.com/ari_yasan

МАТРИАРХ

Метатрагедия

Посвящается Роману Виктюку

и актерам его бессмертного Театра

ЛЕОНИДИЯ, мать Диомида – Людмила Погорелова/Анна Терехова/Екатерина Карпушина

КЛЕОМЕНА, царица, матриарх – Екатерина Карпушина/Виктория Савельева/ Людмила Погорелова/Дмитрий

ДИОМИД, уличный танцор – Дмитрий Бозин/Станислав Мотырев/Иван Никульча

МИРОНА, первая служанка – Мария Матто/Анна Подсвирова/Анна Нахапетова/Владислава Крюкова

АНИКИЯ, вторая служанка – Анна Нахапетова/Владислава Крюкова/Мария Матто/Анна Подсвирова

ПАНДОР, танцор из Финикии – Павел Новиков/Никита Башков/Константин Авдеев

ИПАТИЙ, придворный певец – Иван Иванович/Вячеслав Стародубцев

НЕМЕЗИД, придворный поэт – Игорь Неведров/Михаил Половенко

АГАПИТ, придворный шут – Алексей Галкин /Алдар Когаев

ОЛКИОН, тень отца Клеомены – Олег Исаев/Александр Песков/Павел Новиков

ИЛЛАРИОН, глашатай – Константин Авдеев/ Дмитрий Малашенко

ДРАГОНИТ, палач – Константин Авдеев/ Прохор Третьяков

Придворные, женихи царицы, стражники, люди из народа, акушерки, слуги

Площадь возле царского дворца, день. Толпа теснится вокруг открытого пространства в центре площади. Вперед выходит Илларион.

ИЛЛАРИОН. Весна пришла в селенья наши и листья жимолость дала. Обычаю древнейшему согласно Царица пожелала выбрать мужа нового себе. Пусть избранные, те, кто может быть достоин высокой чести мужем ее стать по выбору Светлейшего Совета, здесь в ряд все встанут и колена преклонят пред ней.

Илларион отступает. Вперед выходят богато одетые мужчины и все они встают в ряд, преклоняя одно колено. Среди них один в длинном плаще. Это уличный танцор Диомид. Он тоже преклоняет колено.

Выходит Царица Клеомена, на ней золотая корона и пышный наряд. Она идет вдоль ряда коленопреклоненных мужчин, те не поднимают на нее взгляда.

Но когда Клеомена равняется с Диомидом, тот встает перед ней, сбрасывает свой плащ и смотрит ей бесстрашно в глаза. Под плащом он почти полностью обнажен, на нем только набедренная повязка, ноги его тоже босые.

КЛЕОМЕНА. Что за дерзкий червь явился предо мною? Ужели ты не знаешь, что потому я матриарх, что могу убить любого своим взглядом?

ДИОМИД. Да, знаю. Но взгляда твоего я не боюсь. Ведь я любви твоей пришел сюда искать.

КЛЕОМЕНА. Как смеешь ты предстать нагим передо мною? Где твои одежды? Расшитые каменьями, и серебром, и златом, в каких и надлежит на сватовство к Царице приходить?

ДИОМИД. Одежд на мне богатых ты не увидишь. В обносках жалких я танцую под открытым небом, и ноги голые мои черны от грязи. А тела своего я не стыжусь, ведь есть оно прекрасное творение прекраснейшего мира, что создал некогда прекрасный Бог.

КЛЕОМЕНА. Если ты сейчас не хочешь мертвым стать, немедленно колена преклони!

ДИОМИД. Пусть лучше мертвым стану, чем унижусь пред тобою. Ведь я пришел искать любви твоей, но унижения любовь не терпит. Знамение было мне, царица, что нам с тобой начертано в любви соединиться.

КЛЕОМЕНА. Не верю глупым я приметам, дерзкий червь! Прощайся с жизнью. Тебя я слушала лишь потому, что любопытно было мне, что за бес в тебя вселился. Но теперь…

Вперед выбегает Леонидия, мать Диомида, она бросается Клеомене в ноги.

ЛЕОНИДИЯ. Великая царица! Прости его и пощади. Не знает, что творит, безумный сын мой! Безумцем был он с детских лет. И все всегда всем делал он наперекор. Будто дух безумства им овладел, едва из лона моего он вышел. Прошу тебя, дай нам уйти. Его я уведу в седые горы и никогда он больше взор твой не осквернит своим присутствием. Он уличный танцор ничтожный, не повредит ничем он твоему величию и славе. Он танцем вдохновил всех дам Светлейшего Совета и потому стал избранным. Но то была ошибка! Недостоин он руки твоей! Вели же прочь ему уйти!

КЛЕОМЕНА. Уйти ему я не позволю. Оскорбить царицу без возмездия никто не может. Тебя я понимаю, мать, но сына твоего простить я не могу. Из уважения к тебе я только дам ему пожить еще немного. Пусть станцует лишь один последний раз, порадовав то небо, что ему дало приют земной. (Диомиду.) Прощайся с жизнью и танцуй, коль можешь, уличный танцор!

ДИОМИД. Что ж, жизнь моя, прощай. Тебя мне женщина дала, и женщина тебя же отберет. Злой рок толкнул меня в объятия той, что не обнимет никогда. Но я не буду сожалеть. Любви искал я, ничего другого, а об исканиях любви негоже сожалеть. Смотри, царица! Я, умирая от нелюбви твоей, станцую для тебя. И в этом танце душу изолью, пусть она на камни площади падет и разобьется вся, без остатка. Тебе и взгляд разящий свой не нужно будет на меня бросать, ведь в этом грозном танце я сам умру, по воле по своей, не царской. И растворюсь пусть не в любви к тебе, зато в любви к искусству.

Танец Жизни и Смерти Диомида. Звучит музыка. (Abel Korzeniovsky «Six Hours»). Диомид вдохновенно танцует, будто разрываясь между жизнью и смертью. Никто вокруг него не в силах шелохнуться, все зачарованы его движениями.

Диомид падет на камни и замирает, словно действительно умерев. Но потом поднимает голову и гордо встает. Все молчат и ждут, что скажет Клеомена. Но и она долго молчит, пораженная танцем Диомида.