Матрица или!.. Вехи на пути
Шрифт:
Изначальный генетический код, пройдя через то, что мы жизнью называем, обогащается и дополняется той информацией, что мы предоставляем и называем опытом, чтобы вновь в Пространстве зародить младенца. Тахеонным уровнем Бытия я называю то, что существует за пределами Фотонного уровня Бытия.
Всё, что излагаю, есть только версия моя. Её можно принимать или отвергать, она не единственная, а одна из бесконечного множества образования Вселенных, Реальностей, Миров. Да и версии мои не есть научные предположения, а только вехи на пути, что к Истине ведут. Не следует принимать на веру. Если что-то непонятно, отпустите
Вернёмся к осознанию частоты колебаний и длины волны, и их взаимосвязи. Импульс - это неизбежность, и возникает в тот момент, когда длина волны есть бесконечность, а частота колебаний равна нулю. Это полное замирание жизни, да и не только жизни - это полная неподвижность... нет вибрации совсем!.. Хорошо это или плохо, не берусь судить, хотя и это можно усмотреть. Сравним сначала, например статую человека и самого живого человека. С кем бы вы хотели пообщаться - со статуей человека или с хорошим человеком?
Копну чуть глубже. Генетический код Тахеонного уровня создаёт волну (вибрацию), но и Пространство свой имеет код, как в жизни - сперматозоид и яйцеклетка, соединяясь, образуют организм похожий и в то же время совсем другой. Как вверху, так и внизу, аналогия полная. Пользуйтесь, себя смотрите, всё увидите от края и до края, наблюдайте Мир вокруг себя, но не описывайте и всё понятно станет. А теперь фрагмент из романа "Будущее в Прошлом", как я понимаю полное замирание при случае, когда длина волны к нулю стремится и когда бесконечности равна.
************
" Столкновения драконов двух не выдержать" - подумал Яросвет. Оставалось всего одно мгновение, чтоб что-то предпринять. Да и что там думать, он знал что делать. Хватило всего мгновения, чтобы отбросить мысли все и чувства. Всё исчезло вдруг, осталось, и он заметил это, красота сознанья его. Сознанье было белым, белым - но белый свет не лучился вовсе, не вибрировал, а просто был и не где-то вне или внутри!..
Он потерял себя, как Яросвета, стал светом просто, чистым Светом - бесконечным, всеобъемлющим, вездесущим, но неподвижным будто. Не стало ни кого и ни чего, что вне него могло бы быть или внутри. Всё было и ни чего не было.
Исчезла и Земля, как планета и всё на ней, что развивается, растёт, летает, ходит. Исчезло даже солнце, звёзды и бесконечный космос весь, растаял словно в белом-белом свете единого чего-то, что не имело имени, ни как не называлось, ни чем не проявлялось.
О чём-то Яросвет решил подумать, что-то вспомнить, но это ему не удалось. Он прекрасно понимал, что должен вспомнить, но не понимал, кто должен и зачем и как он может вспомнить, если нет его!.. Вдруг где-то рядом в белом-белом свете стал кто-то проявляться, всё чётче стал формироваться большой дракон. Будто свет сознания стекался к этой форме и в тех местах сознания, откуда свет стекался - тускнело и чем чётче и быстрее дракон формировался, тем быстрее тускнело на периферии бесконечного.
Яросвет сообразил, что если не начнёт себя формировать, то в следующее мгновенье станет тьмой и тьма его охватит в круг со всех сторон и не в пространственном трёхмерном измерении, гораздо больше - во всех частотах колебаний, во всех октавах звука, света, во всех мгновеньях времени.
...Он увидел свои руки, в них засиял пурпурным светом меч. Тело почувствовал своё, взъерошил огненную шевелюру, улыбнулся радостно, и оглянулся, наслаждаясь тем, что есть.
А на него таращился дракон огромный. Вокруг кончика хвоста, как показалось Яросвету, кружились сотни две галактик или... метагалактик, понять желанья не было, да и времени, какая разница - галактики или метагалактики. Они появлялись, как просто вспышки, мотыльки, быстро исчезали, а на том месте вспыхивали новые, но такие же однодневки-мотыльки.
"Где же усмотреть там жизнь Земли" - подумал Яросвет: - "Не говоря о жизни на Земле цивилизации или тем более конкретного человека?.. Тогда зачем всё это, зачем жизнь человека, когда и солнца жизнь не усмотреть! Или усмотреть?.."
На дальнейшие размышления времени уже не оставалось. Интересно, как может не быть времени, если нет его?.. В бесконечности начало формироваться чёрное облако, которое втягивало в себя, как вакуумная бочка, звёзды-искры, да и не только звёзды, целые галактики, которые выбрасывались где-то в бесконечности диапазонов бесформенными туманностями, что вновь создавали или пытались создать новые созвездия, новые галактики, планетарные системы.
Дракона стало втягивать в чёрную дыру вместе со всеми галактиками. Он начал сопротивляться, смотрел на Яросвета, казалось, что просил защиты. Яросвет же не заставил долго ждать себя, прыгнул на спину дракону и направил его прямо к центру чёрной головёшки.
Яросвет взмахнул своим огненным мечём по облаку, разрубив его на две рваные части, из которых вывались пара огненных шаров, которые, взорвавшись, рассыпались на миллионы звёзд в пространстве бесконечности. И понял Яросвет, что шары и есть те сущности, что мы называем Миром или человеком и он - Яросвет освобождает их из плена тьмы.
Облако сжималось в нечто недоступное для понимания - чёрная-чёрная тьма или тёмная-тёмная чернота. И эта тьма или чернота начала формироваться в пасть огромную, которая нависла над Яросветом и драконом, пытаясь проглотить.
Вспыхнул Яросвет лиловым светом, яркости такой, что в пасти тьмы послышались стоны, даже вопль. И тьма не выдержала - начала отступать. "Навна!" - вспомнил он и обернулся, надеясь увидеть свою любаву и... чёрная пасть, воспользовавшись тем, что луч внимания ослаб, сомкнула челюсти, поглотила Яросвета и дракона с сотнями галактик или метагалактик.
– -------------------
Всеобъемлющая тьма давила сильно, сознанье прессовала в камень или что-то гораздо твёрже. Яросвет хотел о чём-то вспомнить, но мысль спрессовалась до состоянья камня, который, шевельнувшись в сознании, таком же твёрдом, невыносимой болью всё внутри у Яросвета разорвал. Он застонал, но стон отдался ещё большей болью.
– А-а-а!
– закричал Яросвет, не выдерживая боли.
– Навна-а!..
Вспомнились слова, которые он часто говорил витязям своим: -
"Чтобы сильным стать, надо сильным быть!" Он думал, что он сильный, но сейчас он не хотел быть сильным. Кем угодно стать хотелось, только бы не чувствовать ту боль, не испытывать тех мук, он хотел стать гусеницей, бабочкой, листиком на дереве, просто облачком, но только не в этой спрессованной тьме.