Матрос Специального Назначения
Шрифт:
— Да нет, толком ничего и не сказали, типа переохладился. Я Саныча сам знаю — он закладку на прошлой задаче по «мокрому» ставил. Водолаз вроде опытный.
Пока мы дежурили, в палатке появилось еще одно новшество. На столе, рядом с дежурной радиостанцией, стоял полевой телефон. Оказалось, это уже Поповских договорился о дополнительном канале связи. Теперь через полевой коммутатор можно было дозвониться до всех подразделений в пункте временной дислокации. Я тут же начал накручивать ручку:
— «Святка», — тут же отозвалось в трубке.
— «Святка», роту связи центровую соедини, — как можно солидней пробасил я в трубку.
— Соединяю.
— Слушаю, Скиба, — снова отозвалась трубка.
— Ты, моряк, берега не видишь! как положено представляться, а! — рыкнул я.
Уткин с Рихтером начали слушать, прикрывая открытые рты ладошками, чтобы не заржать и не испортить спектакль.
— Сперва должен представиться тот, кто вызывает. Так написано в наставлении, — очень борзо парировал Скиба.
— Капитан первого ранга Вандаммов! с кем говорю?
— Адмирал Шварцнеггеров! хули те надо, каперанг?
Вот чёрт! Арбуза ни хрена не проведёшь, мигом смекает, что звонит обыкновенный матрос.
— Брейк, хватит выёживаться. Я сам вам в палатку линию тянул, — расколол меня матрос, — чо звонишь?
— Да спасибо хочу сказать за концерт. Вчера на поисковике слушал, обалденно поёшь!
— Ха! не то слово… хошь спою… ранним утром играем мы на старом рояле в четыре руки…
— Аа… спасибо, спасибо! лучше напой на микрофон, я себе на кассету запишу. Как там Масел поживает?
— Эээ… отлично товарищ старшина поживает, несет службу бодро, и сказал, что если я сейчас не заткнусь, он мне уши оборвёт. Тебе сказал, чтобы взял мыльно-пузырные принадлежности и подгребал к нам в аппаратную, только без хвостов.
Зачем мне к ним в аппаратную, да еще с мылом и полотенцем. Да ладно, думаю, земляк ничего страшного мне не приготовил. Отбрехавшись, что иду по срочному вызову, я, рассовав умывальные принадлежности по карманам комбинезона, пошлёпал в расположение связистов. Оказалось, «трататашники» под руководством Маслова соорудили полевой душ. Ну ладно бы они его уже опробовали, так нет — душ только смастерили, и им требовался испытатель. Своих моряков из экипажа аппаратной Николаю Сергеевичу было жалко, а вот земляка нисколечки. Да и сам душ представлял из себя нечто замысловатое и грандиозное. Рядышком с вечно заведённой «силовой» машиной стояла рама из свежесрубленных деревьев, обтянутая плащ-палатками. Наверху на деревянной площадке громоздился какой-то здоровенный резиновый пузырь. Воду в него заливали из странного приспособления. Это была металлическая канистра в деревянной оплетке из прутьев, проткнутая насквозь металлической трубой. Вода нагревалась именно в этой канистре ужасно примитивным способом. Один конец из протыкавшей трубы насаживался на выхлопную одного из силовых агрегатов. Выхлопные газы нагревали и трубу, и канистру, и воду, находящуюся в ней. Вот для того, чтобы не обжечься, и нужна была оплетка из прутьев.
— Ой, не… спасибо, я чистый, — хотелось уйти на попятную, но меня слушать не стали и запихнули в импровизированный душ.
— Дайте выйти, раздеться, а то комбез замочу!
— Так, робу выкидывай, никто твои трусы не сопрёт, пацаны смотрите за ним, а то он шибко шустрый — щас ускачит, як заиц, — давал советы Маслов, — тама у верху крантик резиновый на шнурочке есть, верти ево…
Пришлось раздеваться и передавать форму наружу. Так, ну что же — придётся лично опробывать изобретение связистов. Я встал на цыпочки, дотянулся до пластикового краника и повернул фишку. Еле теплая вода тоненькой струёй полилась мне на темечко. Учитывая то, что температура воздуха была еле-еле плюсовая, я ощутимо продрог, а под тоненькой струйкой не то, что согреться, но и помыться было сложновато. Я открутил кран на полную. Струя стала помощнее и даже чуть потеплее.
— Ну как там, земеля, шо то ты замолк, ласты не откинул? — начал допрашивать из-за плащ-палатки Маслов.
— Тык, дык, мля, это… таво… вода еле теплая, холодновато, — отвечал я, мелко вздрагивая и яростно надраивая себя куском мыла с романтическим названием «земляничное».
— Терпи, козак, ща вода потеплеет! она тепля уся наверх уходит, закон хвизики.
Вода стала значительно теплее, и я согрелся и — тут струйка начала иссякать.
— Николай Сергеич, воде кранты, а я тока намылился! щас замерзну нахрен! — возопил я, пытаясь смыть остатками мыльную пену.
— Скиба-два, еще канистру в РДВэшку! — скомандовал главстаршина.
Второй и менее знаменитый из семейства Арбузов начал карабкаться по шаткой лесенке, таща канистру.
— Ааастарожнааа, заливаююю! — предупредил он и — вместе с канистрой, шаткой лесенкой и всей рамой душа завалился на меня.
— Бляяя!! — заорал я и, чудом увернувшись от канистры с трубой и выплескивающимся из неё кипятком, выскочил наружу весь в мыльной пене и голый.
— Херня какая-то получилась! — резюмировал Маслов — Хорошо хоть разведчика первого засунули — мои тюлени разожравшиеся выскочить бы не успели. Скиба-второй, ты шо там, жыв али как?..
— Таварищщ главстаршина, я чуть жопой не сел на эту трубу с канистры…
— Вылазь! не хер плакать! канистру тож ташшы… вода осталась?
— Да и не расплескалась почти, — ответил Скиба, выбираясь из-под завала и таща канистру за оплетку.
— Слей вона Брейку, а то он от ушей до хера в мыльной пене. Негоже ево Попу в таком виде отправлять. А то они, шибзанутые, прибегуть и пиздить нас зачнуть за то, что ихнего матроса мордовали, мыться заставляли.
Пришлось ополаскиваться водой из канистры. Ну, хоть кое-как помылся. Тем временем Маслов — с видом Наполеона под Москвой, — сидел на вертящемся стуле перед кунгом аппаратной и что-то обдумывал. Пару раз высовывался Арбуз-первый, но, увидев насупленного главстаршину, нырял обратно.
— Спасибо, товарищ главстаршина, за баню. Разрешите идти? — поспешил я отпроситься. Мало ли что еще в голову придёт деятельному земляку.
— Та иди-иди… Что-то тута у нас не сработало… Думаю, шоб матрос не падал, надо душ в земле вырыть, а канистру прямо сверху поставить, шобы напрямую кипятилась, а воду с резервуара значицца заливать. Повыше канистры поставить, типа шоб самотёком шло, а? как кумекаешь?..
— Атличная идея, Николай Сергеич! Разрешите, я уж до группы побегу — я с секрету сменился, отдыхать уж пора.
— Та иди-иди… Вечерком снова забегай, — хохотнул земляк, — снова помоешься — те Арбуз-второй спинку потрёть.
Я от греха подальше стартанул в сторону своей палатки.
— Брейк, ты купался что ли? дубак на улице! — удивленно переспросил меня Рихтер, глядя на мои мокрые волосы.
Пришлось наврать с три короба, что только что сейчас был в офигенном горячем душе у связистов и отлично вымылся.
— Повезло с земляками, — завистливо протянул Уткин, — я бы сейчас тоже под горячую воду залез. Масел он у нас в роте авторитетный старшина. Вечно у центровиков все схвачено — не то, что у маломощников. Хрен знает, когда баня-то будет, чешусь уже весь.