Maximus Rex: Белый отряд
Шрифт:
Прекрасный принцип, мне он всегда нравился. Но сейчас неприятное дело никто кроме меня не сделает, так что надо бы уже начинать. Нехотя поднявшись, я обошел стол и подошел к валяющемуся на полу высокородному алкашу.
— Эй, — нагнувшись, брезгливо потрепал я его за плечо. — Эй, слышь! Вставай!
Карел не отреагировал никак. Ну вот вообще никак.
— Эгей, дружище! — похлопал я его по щекам. — Вставай!
Вновь никакой реакции. Хотя нет — что-то пробормотав, Карел почмокал слюнявыми губами и поджал колени в груди, недовольно отмахнувшись и несвязно забормотав. Вздохнув, я схватил его за ногу и вытащил на открытое пространство
— Вставай, дружище… — начал было я, но мутный взгляд сфокусировался на мне и неожиданно мелькнул крупный, словно пивная кружка, кулак. Я едва успел отпрянуть, спасая челюсть и сознание. Карел же сразу после того как махнул рукой отвернулся, при этом явно неспециально, но болезненно пнув мне по ноге. Вновь почмокав губами, он снова закрыл глаза.
— Да, красавчик, задача непростая, — задумчиво протянула Доминика. Она стояла неподалеку, подпирая подбородок большим пальцем и в задумчивости выпятив губы.
— Подъем! — попытался крикнуть я. Голос сорвался на хрип, громко крикнуть не получилось.
Покачав головой, я пнул Губошлепа по ребрам. Удара тот, судя по всему, даже не почувствовал.
— Встать! — еще раз пнул я его. Снова никакого эффекта.
Может свежий воздух поможет?
— Может и поможет, — согласилась демонесса.
Схватив Губошлепа за ногу, я вместе с ним вышел из комнаты. Карел в этот момент неожиданно проснулся. Лежал он сейчас лицом вниз и ехал носом по полу. Понимая, что происходит что-то неприятное, он замычал, начал трепыхаться. Но я не обращал внимания. Губошлеп начал мычать громче и уже покрикивать пьяно, но быстро заткнулся — когда я спускался по лестнице, его голова начала с дробным перестуком считать ступени. Он даже подняться пытался, но не успевал, потому что я шел очень быстро.
Спустившись по лестнице и выйдя в большой зал холла, я направился было к выходу на улицу. Не дошел — Губошлеп что-то яростно закричал и свернувшись клубком, вырвал ногу. Перекатившись, он поднялся на ноги и что-то возмущенно у меня спросил.
«Спрашивает кто ты такой и как хочешь умереть», — услужливо пояснила демонесса.
— Видел? — поинтересовался я, показав перстень с эмблемой Карадрасса Карелу. Тот поднатужился, фокусируя взгляд и разглядывая печатку.
Судя по выражению лица, что это, он несомненно понял, но решил не обращать внимания. Отошел на шаг назад, после чего решил меня ударить. В этот раз я был готов — уклонившись, ударил сам. Раз, другой, третий.
И еще раз.
И еще несколько раз.
Пьяный Губошлеп на удары, которые вообще-то ставил мне сержант Петренко, и которые даже в единственном экземпляре могут уложить здорового человека, практически не реагировал. Потому что это, черт его возьми, был не человек!
По ощущениям мои удары, которые Карел один за другим стойко и спокойно отбивал лицом, даже помогли ему проснуться — в глазах ясность появилась. Немного пошатываясь, приходя в себя, Карел бешено взревел и перешел в атаку. Громко бухая единственным ботинком по полу, он побежал на меня. Попер реально, как дорожный каток.
Я легко перехватил широкую тушу — подстроившись, и пробежавшись вместе с ним пару шагов, отправил Губошлепа в стену. Правда, между стеной и Карелом оказался стол, но он не стал для Губошлепа преградой — они побежали вместе, через
Он, похоже, столкновения со стеной даже не заметил. Ярясь, как великан-хобгоблин недавно в башне цитадели, Карел развернулся и снова попробовал броситься на меня. Кровь из разбитых бровей заливала ему глаза, но его это не сильно парило — он пусть цель видел плохо, но пер просто по направлению. Я легко ушел с пути разогнавшегося Губошлепа и махнул подобранной ножкой стола. От удара голова Карела откинулась, ботинок сорвавшись с ноги взлетел вверх, и Губошлеп затылком вошел в пол.
Оглянувшись, я увидел, что в гостиной уже собираются люди — в основном белые плащи, которые глазели заинтересованно; еще прибежало несколько взволнованных слуг.
— Воды принеси! — крикнул я испуганной служанке, замершей при виде павшего Карела.
Девушка в простом платье меня не поняла, еще более испуганно вжав голову в плечи. Я уже было задумался, как показать жестами, но на помощь пришел подошедший на шум драки Ронан — он перевел мои слова служанке. Но девушка, явно испуганная, выполнять мое указание не торопилась. До того момента как я не показал ей кольцо с лиловым клином герба Карадрасс — убежала она с такой скоростью, что пятки засверкали. Буквально — обуви на служанке не было.
Пьяный Карел пытался подняться. Я же, посмотрев на него, в этот момент все понял! Если по науке, то сильный удар в нижнюю челюсть вызывает нокаут. Качественное попадание провоцирует движение и черепной коробки, и мозга — который на резкий импульс, вызванный ударом, реагирует с опозданием. И вот после, когда серое вещество входит в резонанс с черепной коробкой, случаются потери ориентации и сознания. Так вот: после моих тяжелых, хорошо поставленных и точно попадающих ударов мне стало ясно, что мозга у Карела нет совсем, а его лобовая броня плавно переходит в затылочную кость.
Как все оказалось просто.
«Элементарно, ага», — согласилась демонесса.
Карел между тем неуклонно поднимался. Как раз сейчас он стоял на четвереньках, в готовности выпрямиться. Не успел — обойдя сзади, я уперся подошвой ему в зад и резко распрямил ногу.
«Это был ну очень грязный прием, красавчик!» — прокомментировала Доминика.
Согласен: полетел поднимающийся и уже оторвавший руки от пола Губошлеп, из такой полупозиции головой в стену. Вообще опасно — мелькнула у меня холодком отрезвляющая мысль, так ведь и шею сломать можно. В хоккее за такое автоматом двоечку дают — большой штраф плюс дисциплинарный, до конца игры; но мы не в хоккее, здесь веселее.
Губошлеп, после моего пинка с силой влетев лицом в стену, сложился упавшей бесформенной тряпкой. Шею он не сломал, и даже близко похоже от удара не расстроился. Его наоборот, снова взбодрило — поднялся он весьма резво, почти мгновенно вскочив на ноги. Только для того, чтобы вновь отразить лицом удар, но в этот раз тяжелой дубовой скамьи, которую я и поднял то с натугой.
Звук раздался сдвоенный — сначала глухой, чавкающий, когда скамья встретилась с носом Карела, а через миг звонкий, как колотушка — когда откинувшийся назад Губошлеп ударился затылком о стену. Я вновь испугался за его жизнь и здоровье. Напрасно — Карел произошедшего даже не заметил, снова рванувшись вперед. По-прежнему не очень точно ориентируясь в пространстве — лицо у него уже все было залито кровью.