Маячный мастер
Шрифт:
Сергей вместе с Казаковым тоже рассматривал эти приспособления.
Скажите, мастер Леру, а можно и на «Штральзунде» поставить крепления для шестовых мин? — спросил он. — два ни к чему, хватит и одного, по левому борту. Сколько это, к примеру, займёт времени?
Корабел обошёл судёнышко, отмерил что-то извлечённой из кармана рулеткой, поскрёб затылок.
— Времени-то много не потребуется… — вынес он вердикт. — Сегодня и справимся, пока будем балансировать вал. И пару шестов подберём, рабочий и запасной. Только вот — где вы возьмёте гальваническую машинку для подрыва заряда? В наших мастерских таких не делают, заказчик,
— Это уж моя забота, о машинке и проводах не думайте. — ответил Сергей. Казаков сразу сообразил, что тот задумал — ну, конечно, зачем возиться с раритетной, наверняка не слишком надёжной электрикой, когда можно приспособить, скажем, литиевый аккумулятор от электробайка? Заряжать его можно от гибких солнечных панелей, купить их тоже не проблема, да и провода имеет смысл взять не здешние, в гуттаперчевой (сиречь, резиновой) изоляции, а современные, не боящиеся сырости. Только вот на кой чёрт Серёге понадобилась на дорке шестовая мина?
— А как у нас дела с артиллерией? — осведомился Сергей. Казаков поперхнулся от неожиданности — артиллерия-то ему зачем? В пираты решил податься?
Выяснилось, что под «артиллерией» старый друг понимал другой несомненный образчик стимпанка, маленькую револьверную пушку со связкой из пяти гранёных стволов –такие, припомнил Казаков, именуются ещё картечницами или, на французский манер, митральезами.
Пушка стояла на полубаке, на железной клёпаной треноге, и Казаков вслед за Сергеем с удовольствием её опробовал — крутанул торчащую вбок рукоять, отчего связка стволов пришла в движение, повернул орудие, навалившись на обтянутый кожей плечевой упор, ловя стволами стоящую шагах в двадцати рыбацкую лодку.
— Патронов пока нет — объяснил мастер Леру. — то есть, они хранятся под замком, на складе. Чугунные гранаты, калибр полтора дюйма — сам проверял, подходят к этой малышке. Вот сюда, сверху, вставляете обойму с десятком патронов — и огонь!
Он похлопал митральезу по бронзовому циллиндрическому казённику из которого вверх-вбок торчала фасонная горловина патроноприёмника.
— Вот и хорошо, завтра опробуем. — кивнул Сергей. — Сперва откатаем мерную милю, потом уйдём за острова и там уж постреляем вволю. Прихватите десяток пустых бочонков, будут нам вместо мишеней.
Мастер Леру кивнул
— Сделаем, господин. Тогда завтра в это же время жду вас здесь. А сейчас извините, много работы…
Намёк был ясен. Сергей и Казаков пожали корабелу руку — шершавую, крепкую, как доска и такую же широкую — и полезли по лесенке с борта «Штральзунда» на твёрдую землю.
Из записок Сергея Баранцева.
'…На верфь мы отправились с утра пораньше, сразу после завтрака, накрытого матушкой Спуль в гостиной. Кофе, бекона, глазунья из двух яиц с ломтиком бекона, поджаренные хлебцы с ежевичным джемом — континентальный завтрак, да и только! Покончив с трапезой, мы вышли из дома — за оградой палисадника нас уже дожидался фиакр, который и довёз нас через весь город, на восточную окраину, где располагались судовые мастерские, эллинги и верфи.
По дороге Пётр всё время вертел головой, озираясь по сторонам — всё-таки утренний Зурбаган разительно отличается от вечернего. То он спрашивал о какой-нибудь лавочке или особо приметном здании; то восхищался женскими нарядами (словно сошедшими о страниц иллюстрированных журналов и модных каталогов викторианских времён); привстал на сиденье и замахал несуществующей шляпой, приветствуя взвод таможенных стрелков, марширующих куда-то под командой офицера в синем сюртуке и высоком, с лаковым козырьком, кепи.
До верфи мы добрались быстро, всего за полчаса. Всё же Зурбаган — небольшой город, во всяком случае, но нашим, земным меркам. По дороге нам попались трое велосипедистов — одетые в твидовые клетчатые пиджаки поверх кокетливых жилетов и пузырящиеся на бёдрах бриджи, они старательно крутили педали своих «пенни-фартингов» [1], сидя верхом на огромных передних колёсах. В прошлый раз я таких агрегатов не встречал, как, похоже, и лошадь, запряжённая в наш экипаж — увидев нелепые скрипящие металлом конструкции, несчастное животное захрапело, прижав уши и шарахнулось, отчего фиакр едва не зацепил осью фонарный столб. Кучер предотвратил столкновение, обложив «циклиста» (так, кажется, называли в дореволюционной ещё России любителей двухколёсной езды) здешними нехорошими словами.
На верфи нас ждал «Штральзунд» — заново покрашенный, со старательно отполированными и покрытыми лаком планширем и дельными вещами и надраенной до солнечного блеска медяшкой. Но, главное, конечно, было не в этом, а в паровике, для установки которого пришлось расширить кормовую рубку и примерно вдвое урезать и без того тесный кокпит. Мастер Леру специально для меня приготовил демонстрацию — он заранее раскочегарил маленький котёл, сдвинул рычаг, подающий пар в цилиндры — а когда я вдоволь налюбовался вращающимся винтом и мельтешащими шариками регулятора Уатта, установленного поверх кожуха паровика (здесь он, разумеется, называется по-другому) — дёрнул на обшитую кожей петлю. Вверх ударила струя пара, гудок, переполошённые чайки мечутся над нашими головами — готово!
Впрочем, не совсем, как выяснилось. Для полного завершения работ мастер Леру запросил ещё сутки. Я спорить не стал — специалисту виднее. Мы договорились о назначенных на завтра ходовых и артиллерийских испытаниях — и совсем, было, покинули территорию верфи, как в стороне, возле стоящей на стапеле большой яхты, мелькнула знакомая фигурка.
Простите, мастер Леру… — спросил я у нашего провожатого (корабел взялся проводить заказчиков до ворот) — Вы не в курсе, во-о-он та особа здесь часто бывает?
Корабел нашёл взглядом предмет моего внимания.
— Мадемуазель Зирта, племянница Гросс адмирала? Да, случается, захаживает. На нашей верфи строят яхту для ежегодной регаты Пяти Фарватеров по заказу команды Морского Лицея. Она тоже состоит в ней — вот и интересуется ходом работ.
Я извлёк из жилетного кармана золотую монету.
— Не будет ли с моей стороны неделикатным попросить проследить, чтобы она не приближалась к «Штральзунду» — во всяком случае, пока мы его не заберём?