Маяк надежды
Шрифт:
— Мне нравится твоя идея, — поддержал Лука Иванович. — Милейшая девушка, вот уж не повезло с семейкой. Значит, решено! Когда назначить визит?
— Завтра, — уверенно ответил я. — На утро.
Пусть судьба могла меня снова занести на какой-нибудь душистый луг, но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы этого не допустить. В конце концов, мерки сможет снять и помощник портного.
Но деду это было важно, так что хотя бы такое минимальное участие я был должен обеспечить.
На том мы и расстались, а я принял душ, подобрал дневной
Разгар лета и отсутствие шумных студентов превращали это место в тихую спокойную заводь среди оживленного центра столицы.
Все газоны пышно цвели, сочно зеленела трава, не тронутая сотнями пар ботинок, чьи вечно спешащие хозяева сокращали путь. Кроны деревьев закрывали от палящего солнца, а возле входа журчал небольшой фонтан, от которого веяло приятной прохладой.
Учебное заведение не было совсем уж безлюдным. Но темп жизни академии был значительно медленнее привычного.
Некоторые учащиеся, особо ретивые до знаний, посещали дополнительные практикумы. Преподаватели готовились к новому учебному году и, собственно, проводили занятия для желающих. Ну а ректор занимался всеми процессами сразу.
Тем более церемония определения дара требовала серьезной подготовки. Заявления приходили со всей империи и их было необходимо внимательно рассматривать. Ректор не имел права испортить престиж заведения.
Поэтому Драговит Ижеславович почти каждый день находился на месте, разбираясь с текущими делами. Пожалуй, отдохнуть он мог лишь в разгаре учебного года.
Мужчина с нашей последней встречи изменился.
На его лице, словно выточенным из камня, наконец-то появилась мимика. Даже взгляд холодных голубых глаз преобразился, став живым и теплым.
Ректор сам встретил меня у входа и крепко пожал мою руку, широко улыбнувшись:
— Александр Лукич! Весьма рад вас видеть.
Улыбка у него выходила пока ещё немного пугающей, из-за отсутствия такой привычки, но прогресс радовал. Хотя я не знал, что больше будет устрашать студентов и преподавателей — его прежнее надменное хладнокровие или вот такое внезапное радушие.
— Это взаимно, Драговит Ижеславович. Как поживает ваш сын?
— О, прекрасно! Тихослав взялся за ум! — он расхохотался своей шутке.
Учитывая, что парень был менталистом, вышло действительно неплохо.
Мы прошли в кабинет, где меня тут же угостили кофе с пирожными из кафе «Централь», которое находилось неподалеку и где неизменно, в любую погоду, выстраивались огромные очереди за изумительными лакомствами.
Само же помещение наглядно отображало, что управляющий академией без дела не сидит. Всё вокруг было уставлено толстыми папками. Даже подоконники, из-за чего шикарный вид на парк был практически не заметен.
Ректор на мой удивленный взгляд сокрушительно вздохнул:
— Где-то тут скрывается величайший талант империи, Александр Лукич. Хочется в это верить,
— И что же, вы обязаны всё это просмотреть лично?
— Формально не обязан. Но бывали случаи… Неважно, в общем. Считаю долгом чести, если кратко. Тут, — он широким жестом обвел стопки документов, — судьбы людей. Очень разных: богатых и бедных, храбрых и скромных, талантливых и бесталанных. Я, безусловно, не отвечаю ни за кого из них. Но кому доверить их будущее? Я за годы научился выискивать в этих письмах и сухих фактах те крупицы, что могут дать им шанс.
Я поразился, насколько он преобразился, рассказывая мне об этом. Воистину увлеченный своим делом человек. Что же, если у ректора такой подход к отбору учеников, империю ждет великое магическое будущее.
— Кстати, ваш протеже, господин Петровский, весьма перспективный юноша, — тепло улыбнулся Драговит. — Пришел ко мне и лично заверил в серьезности отношения к учебе. Настаивал, чтобы я не оказывал поддержки, если та будет незаслуженой.
Ну надо же, Тимофей словом об этом не обмолвился. Молодец всё же парень.
— Рад это слышать, — искренне признался я.
— Если вы по этому поводу…
— Нет-нет, тут я не собираюсь вмешиваться. Я лично поручился, дальнейшее в руках Тимофея Петровича. Меня интересует иное. Клятвы.
— Клятвы? — удивленно переспросил ректор.
— Хотелось бы этот предмет изучить более глубоко. Точнее говоря настолько глубоко, насколько это вообще возможно. Увы, в императорской библиотеке я не нашел нужного.
— Хранилище старья, — хмыкнул Ряпушкин. — Уж простите, но найти среди всех этих древностей хоть что-то полезное сможет лишь госпожа Штулле. Если соизволит.
Он невольно поежился, вспомнив суровую стражницу библиотеки. Удивительное дело, её побаивались многие. Всё же был какой-то непреодолимый глубинный страх у магов перед теми, кому магия не была угрозой. Напрямую, по крайней мере.
Феномен «пустышек» изучался без энтузиазма по той же причине. Неприятная тема мало кого интересовала. Да и практическая польза была неочевидна. К чему тогда тратить время.
Но и меня сейчас эта деталь волновала мало.
— Поэтому я решил обратиться к вам, — кивнул я. — Возможно, вы сможете мне подсказать специалистов в этой области, кто смог бы меня проконсультировать.
— Ну конечно же! — обрадовался ректор. — Вы, ваше сиятельство, собственно с таким и говорите.
Он сделал театральную паузу и я подыграл ему, вопросительно подняв брови.
— Тема моей научной работы была посвящена клятвам и проклятиям. Честно говоря, я выбрал её по горячности. Решил выделиться, чтобы обратить на себя внимание. Но потом увлекся и в итоге мне это принесло всё, что я сейчас имею. К тому же, я до сих пор веду занятия по этой теме. Так что, Александр Лукич, без ложной скромности, большего знатока в данной сфере вам не найти.