Майами Блюз
Шрифт:
Пока Фредди шел от угла Флеглер и Майами-авеню к нумизматическому магазину Вульгемута, он промок до нитки. Добравшись, наконец, до магазина, Фредди нажал на кнопку звонка и приветливо улыбнулся Вульгемуту, увидев его встревоженное лицо позади витрины. Вульгемуту было слегка за пятьдесят, но лысина делала его гораздо старше. Из волос на голове Вульгемута остались лишь седые клочки над ушами. Обвислые щеки и нос картошкой были испещрены шрамами от давних прыщей.
Фредди наклонился к переговорному устройству.
— Я из полиции. Поверните, пожалуйста, лоток.
Пуленепробиваемое
Окошечко повернулось еще раз, и лицо Вульгемута исчезло.
Фредди не ожидал увидеть на Флеглер-стрит столько людей в такую мерзкую погоду. Скорее всего, местные жители привыкли к таким переменам погоды. Дождь был теплый, а температура воздуха, если верить укрепленному на фасаде банка гигантскому термометру, — 25 градусов. Рядом с термометром светились электронные часы. Четыре минуты одиннадцатого. Циферблат внезапно погас, и на нем высветилась надпись, состоящая из зеленых точек:
«АМЕРИКАНСКИЙ ПУТЬ» — ЭТО И. Р. А. НА АМЕРИКАНСКИЙ ЛАД
Фредди не мог понять, что означает эта фраза. «Интересно, что такое И. Р. А.?» — погрузился в раздумья Френгер, но тут услышал, как в очередной раз повернулось вокруг оси пуленепробиваемое окошко. В лотке лежали жетон и удостоверение, но кожаный кляссер исчез. Зато в окне вновь замаячило лицо Вульгемута.
— Вы по какому делу, сержант? — раздалось из переговорного устройства.
— По служебному, — ответил Фредди. — Хотел проконсультироваться у вас насчет этих краденых монет, а также задать вам несколько других вопросов. Откройте, пожалуйста, — попросил он, забирая из лотка удостоверение и жетон.
Лицо Вульгемута в очередной раз исчезло, но на сей раз сразу вслед за этим зажужжал электронный замок, раздался щелчок, и Фредди, взявшись за ручку, толкнул дверь. Жужжание прекратилось, как только Фредди ступил за порог.
— Закройте дверь! — крикнул из глубины магазина Вульгемут.
Фредди прикрыл дверь, толкнув ее ногой. Принесенный Френгером кляссер лежал на дальнем конце прилавка.
— Вы говорите, что эти монеты похищены? — спросил Вульгемут.
— Да. Они сейчас являются вещественными доказательствами. Мы изъяли монеты у скупщика краденого. Если бы вы помогли нам установить владельца коллекции, то, возможно, нам удалось бы через него выйти на новых подозреваемых... А это вообще ценная коллекция? — спросил Фредди.
Вульгемут пожал плечами.
— Тут не может быть речи о какой-то конкретной цене. Если коллекция кого-то заинтересует, то он выложит за нее, естественно, больше суммарной номинальной стоимости монет. Насколько больше — зависит от меня. Эту коллекцию я назвать редкой не могу. Но она может отличаться по цене от другой аналогичной коллекции. Все зависит от того, в каком состоянии монеты.
— А вы прежде видели эту коллекцию? — спросил Фредди.
— Именно эту — нет. Но я видел много аналогичных собраний, — ответил Вульгемут и, в свою очередь, спросил: — А что у вас с глазом, сержант?
— Автомобильная авария.
— Я бы на вашем месте подал в суд на хирурга, который накладывал вам швы.
— Врач сказал, что все будет в порядке,
— Он вам солгал. Кстати, мои монеты продаются в других кейсах, — сказал Вульгемут, протягивая кожаный кляссер Френгеру.
Фредди взял его в руки и сказал, собираясь прощаться:
— Что ж, похоже придется мне обойти все нумизматические магазины Майами... А вы мне можете показать парочку ваших кляссеров для монет? Мне хотелось бы убедиться, что они отличаются от этого краденого кейса.
— К сожалению, у меня их сейчас нет под рукой.
— Даже в сейфе нет?
— Нет. Тех, что предназначены для хранения серебряных долларов, у меня в данную минуту нет.
— А вы не знаете, в каком магазине монеты укладывают в такие кейсы, как этот?
— Боюсь, вы на ложном пути, сержант. Кейсы для монет можно купить отдельно в любом универмаге. Вам их могут прислать даже наложенным платежом — хоть дешевенький из кожезаменителя, хоть фирменный из страусовой кожи. Могу украсить его вашей монограммой, если пожелаете.
— Понятно.
— Сержант, а почему кражами занимается сотрудник отдела по расследованию убийств?
— Я не могу ответить на ваш вопрос. Это конфиденциальная информация. Я, кстати, зашел еще и для того, чтобы посмотреть, насколько вы обезопасили себя от возможного вооруженного ограбления. Мы получили кое-какую информацию о готовящихся налетах на нумизматов. Возможно, нам придется выставить охрану перед вашим магазином. Вы, наверное, слышали об участившихся налетах на нумизматические магазины?
— Что значит — «слышал»?! Да меня грабили чуть ли не трижды в месяц, пока я не поставил пуленепробиваемое стекло. Лично мне охранники сейчас не нужны.
— Почему? — улыбнулся Фредди и, опустив руку в карман пиджака, нащупал револьвер.
— Потому что у меня есть Педро! — Вульгемут обернулся назад и крикнул в полумрак: — Педро!
В дальней стене с треском распахнулась дверь, и на ее пороге показался невысокий широкоплечий мужчина с темной шевелюрой. Он взглянул на Фредди бесстрастными глазами и направил на него двустволку.
— Педро все это время наблюдал за вами через дверной глазок, — рассмеялся Вульгемут. — Все в порядке, Педро. Я просто хотел представить тебя сержанту Мозли из полиции Майами.
Педро опустил ружье, повернулся и пошел обратно к потайной двери. Фредди рывком выхватил из кармана револьвер и выстрелил Педро в спину. Тот рухнул ничком через порог, выронив ружье. Оно грохнулось оземь, но, слава Богу, не выстрелило. Фредди в нерешительности уставился на упавшего Педро. Он не знал, надо ли стрелять в охранника еще раз, или тот уже мертв. В эту секунду Вульгемут одним движением выхватил из-под прилавка мачете и, взмахнув им, начисто оттяпал Френгеру средний, безымянный палец и мизинец на левой руке. Сила удара была такова, что мачете разрубил даже кейс, который Фредди как раз хотел взять левой рукой с прилавка. Фредди молча выстрелил Вульгемуту прямо в физиономию. Над верхней губой Вульгемута появилась аккуратная дырочка. Вульгемут издал какой-то булькающий звук и упал навзничь, стукнувшись лысиной о кафельный пол. Он был еще жив, когда стал заваливаться назад, но на пол упало уже бездыханное тело.