Маятник времени
Шрифт:
А затем Эрмин поднял голову и посмотрел на неё. Посмотрел и отрицательно покачал головой. Незаметно, так чтобы никто кроме неё не смог его заметить. Он не хочет? Он запрещает ей что-либо предпринимать?
Мимолетная тёплая улыбка, обращённая в пустоту, но адресованная ей. Кэтрин почувствовала это безошибочно. А принц, поняв, что послание доставлено, блаженно запрокинул голову и прикрыл глаза, радуя себя напоследок ласковым утренним солнцем.
Ведьма в растерянности опустила руки. Почему? Почему он не хочет спастись? Боится, что тогда ей самой не выбраться с площади живой? Думает,
Оставаться там Кэтрин больше не могла. Нет, она не будет смотреть на это. Не разбирая дороги и расталкивая бурчащих людей, Моро кинулась подальше от массового сборища. Слёзы лились непроизвольно. Пускай они не были особо дружны с Его Высочеством, но такой участи он точно не заслуживал.
В какой-то момент всё стихло настолько, что воздух, казалось, сгустился. Шелест листвы и звуки ветра потонули в вязкой тишине. Приглушенный треск и единый выдох разнесся оглушающей волной по площади. Ведьма в ужасе зажмурилась, но продолжила идти. Скорее бы укрыться в тени домов и вернуться в Аланбиль. Столицей она сыта по горло.
— Кэтрин, — донеслось до неё как через подушку.
Моро непонимающе огляделась, утирая слезы, пока не заметила худощавый силуэт, укрытый под сенью цветущего вишневого дерева.
— Не может быть! — ахнула она, бросившись к Патрику и стискивая его так сильно, что у того едва кости не затрещали, а очки так и вовсе уползли с переносицы на лоб. — Ты живой, слава богу! Мы искали тебя…
Щуплик ласково погладил подругу по спине.
— И я. Боялся, что вас схватили. А когда узнал о казне, решил, что если кто-то уцелел, то непременно будет тут. Что произошло? Как нас могли раскрыть? Я вообще ничего не понимаю…
Кэтрин выдохнула, заставляя себя прийти в чувство. Казнь завершилась, и толпа постепенно разбредалась. Совсем ни к чему сталкиваться с ней снова. Ведьмочка потянула Патрика за собой.
— Идем, поговорим в безопасном месте.
Появление Патрика посреди недостроенной комнаты вызвало невиданный переполох и радостные вскрики. А ещё больше он удивился сам, когда увидел Молукса. Юный умник дольше девушек служил у алхимиков и застал его “загадочное” исчезновение, а тут оказывается…
Молукса, кстати, немного привели в порядок: отмыли, постригли, переодели и удивились… Кто же знал, что сгорбленный старик на деле вовсе не такой уж и старик? Уже слегка в преклонном возрасте — да, но точно не рассыпающийся столетний пень. И что не вызывает сомнений, когда-то бывший алхимик был красив. Даже сейчас, несмотря на истощение, сгорбленность от долгого заточения и изувеченные ноги, в нём всё ещё проскальзывали отголоски былой привлекательности.
Патрик на какое-то время был для всех потерян. Удивительно, но он невероятно быстро нашёл общий язык с чудаковатым узником и отсев от всех в сторонке, погрузился с ним в долгие разговоры.
И без того небольшой домик становился теснее. Он точно не рассчитывался на стольких людей. Адриан с Картером поняли это почти сразу, поэтому чтобы хоть как-то отвлечься от тяжелых мыслей и свалившихся проблем, пару дней назад занялись расширением
Недостроенную крышу снесли окончательно, и на её месте теперь возводился второй этаж. Дело небыстрое, но уж чего у них имелось в достатке, так это времени. И добавочных рук, ведь Колин остался с ними. Право, не вышвыривать же его на улицу.
Поместье раскрыто, значит и остальные “штаб-квартиры” алхимиков тоже рассекречены. О небольшом домике Кэтрин и Джека всем было известно, а значит и туда им путь закрыт. Хорошо или плохо, но задержаться в “запланированном для молодой пары гнездышке” им придется на неопределенный срок. Ведьмочка уже благоразумно поставила защиту. Не такую, конечно, по мощности как была в поместье, но и этого на первое время хватит, чтобы укрыться от посторонних.
Вот и сейчас мужчины вовсю занимались строительными работами, громыхая так, что удивительно, как на шум не сбежалась половина окрестности, Патрик с Молуксом погрузились в беседы, а девушки вышли на крыльцо. Ведьмочку до сих пор потряхивало от увиденного на площади и единственное, что могла сделать Аманда: попытаться отвлечь её от тяжелых мыслей.
Они расположились на широких деревянных балках, заменяющих парапет ограды террасы, и с легкой улыбкой наблюдали за Таминой и Райаном, укрывшихся неподалёку в зарослях высокой травы. Одна из лучших новостей — Бранд приходил в себя. Нет, ещё потребуется немало времени, чтобы организм окончательно переборол заразу, но вакцина работала, а это главное. Они нашли лекарство от смерти, они могут спасти Эридан.
А вообще, странная ведь из них выходила пара. Да и пара ли вообще? Да, то, как они сейчас сидели и все эти их взгляды навевали на соответствующие мысли, но Аманда знала, хоть и никогда не разговаривала с ней на эту тему — Тамина не желала жертвовать годами Райана, а потому и не подпускала его к себе. Держала на расстоянии, мучилась сама и мучила его. Жестоко выходит. Есть ли способ изменить неизбежное? Кто знает. Пока его нет…
— Как так вышло, что всё перевернулось с ног на голову? — Кэтрин отвлеклась от разглядывания парочки и, закинув ноги на доску, с грустью уставилась на горизонт, где словно ярким синим росчерком чернил небо отделялось от воды. — И что мы теперь будем делать?
— Выполним последний приказ, — пожала плечами Аманда. — Попытаемся отыскать выживших, найдем предателя и вылечим Эридан от эпидемии. К счастью, у нас теперь есть Райан. Не знаю в курсе ли он, что скоро станет моим подопытным кроликом.
— Думаю, ему не до этого. Найдем предателя… как?
— Если бы я знала.
— Ладно, найдем. У нас нет выбора. А пока что, пустим корни здесь? — усмехнулась ведьмочка. — Среди безмолвия леса? Днем будем лягушатничать в реке, а по вечерам устраивать коллективный ужин и слушать концерты сверчков?
Аманда улыбнулась подруге.
— Звучит не так уж плохо, верно?
Кэтрин задумчиво осмотрелась. Оглянулась в сторону Адриана, Джека и Колина, распиливающих бревна в стороне. Искоса поглядела на Тамину с Райном. Обвела глазами контуры дома. И только потом улыбнулась подруге в ответ.
— Ты права. Не так уж и плохо.