Майор. Академия
Шрифт:
Конечно, меня позабавило как студенточки пытались махать своими тощими ручками. Привыкшие колдовать, а не решать вопросы кулаками. Впрочем, этот цирк распространялся и на парней… И это этого было вдвойне грустно. Молодые парни, вполне даже призывного возраста, не были способны показать четко поставленный удар.
Не став, лишний раз разочаровываться в подрастающем поколении, я просто дал им побегать челночкой, разбив на пары и запуская на всю длину зала. Большая часть народу выдохлась еще на разминке, так что до конца урока отбегать дистанцию успели лишь две трети учащихся. Мне собственно-то было и плевать. Я все равно
— Вы забыли продиктовать оценки за выполнение упражнения, — девочка явно побаивалась меня, но все же привычка получать похвалу пересиливала.
— Есть хорошая поговорка. О вас не забудут, потому что о вас и не вспомнят. Поэтому оценок нет, — спокойно ответил я. — Или ты ожидала, что я поглажу тебя по головке, потреплю за щечку и скажу, какая ты умничка, что просто выполнила комплекс разминочных упражнений? Могу лично тебе поставить «удовлетворительно» за то, что явилась на занятие в форме и вроде как не особо сейчас подыхает от бега.
— Но, я же спортсменка! — возмутилась ученица, а я лишь с сочувствием на нее посмотрел.
Тощенькая, с длинными волосами, собранными в конский хвост, при этом вымученное лицо заучки, которая половину жизни проводит в книгах. Ну вот что, правда, я могу такой сказать? Что вся ее студенческая жизнь — это полный самообман? Что окружающим насрать на то, насколько у нее хорошие оценки? Что, будучи «спортсменкой» она выглядит как тонкая соменка, а не пышущая жизнью и здоровьем девка? Как же с гражданскими все-таки сложно.
— Тема закрыта, вернется ваш штатный учитель, ему и поноешь, какой я плохой, а пока что, поживешь без оценок, — хладнокровно произнес и направился в мужскую раздевалку.
Те немногие мальчишки, что там находились, были по меньшей мере удивлены. Благо хоть никто не стал задавать лишних вопросов. Так что, переодевшись в свою обычную повседневную одежду, я побрел до кабинета. Что-то преподавать не хотелось от слова совсем.
Не знаю, то ли это лень, то ли просто отсутствие отзывчивости со стороны учеников, то ли пасмурное небо на меня так влияет. Хотелось просто закрыться в аудитории и сесть, закинув ноги на стол. Желательно, конечно, при этом еще и закурить. Да кто ж мне позволит это все провернуть.
Пришлось просто усесться в кабинете и наблюдать как уже практически родная группа занимает места. Что удивительно, Брынзова сегодня не было. Уж его-то физиономию я хорошо запомнил.
— Значится так. Изучая противодействие магии, главное понимать, кто и с какой целью ее будет применять, — наконец начала я занятие, когда все расселись по своим местам и наступило время урока. — Если вы оказались в ситуации, когда по вам будут кидаться огненными шарами, значит вы уже что-то в своей жизни сделали не так. Релаксировать и осознавать, как вы до этого дошли, будете потом, а пока, стоит понимать, что в теории, многие варианты боевой магии проходят сквозь преграды, в реальности же, все зависит от опыта и навыков противника, а также окружающей обстановки. Перед тем, как бездумно швыряться сгустками энергии во все стороны, следует хорошенько изучить, что вокруг вас находится.
Одна из студенток подняла руку, и я кивком разрешил ей задать вопрос.
— А если в нас уже летит заклинание и нам надо быстро реагировать? — задала девушка вполне закономерный
— Следует помнить о правиле «противодействия» и «содействия». Если опустить все красивые формулировки, то не применяйте стихию в условиях подавляющего количества другой. Например, заклинания воды в условиях дождя будут формироваться быстрее и проще, нежели заклинания огня. Это относится и к вашим противникам. Если вы заметили, что против вас выступил маг огня, старайтесь создать вокруг себя как можно больше воды. Даже если для этого необходимо чутка порушить инфраструктуру, — мне только и оставалось, что ухмыльнуться. В этой академии большинство магов владеют одной стихией. Поэтому для них критически важно усвоить простое правило. Ходить только по сильной для себя стороне улицы. А для этого надо научиться эту самую сильную сторону определять.
Глава 20
Достанут даже в…
Еще никогда начало болезни не ощущалось так четко, как сейчас. Я спокойно вел занятие, объясняя абсолютно не заинтересованным в учебе личностям темы, которые нормальные бойцы разбирают одновременно с тем, как учатся дышать и звать маму. И тут, как выстрел посреди поля, меня скрутило и ладно бы крутило живот. К этому я привык, со мною такое случается, когда поешь сухомятку, а потом часов восемь будешь без дополнительной подпитки чем-нибудь жирным или влажным, то скрутит так, что захочется живот разодрать. Но тут крутило сердце. Причем резко так. Словно какое-то насекомое пробралось ко мне под ребра и начало раздирать плоть.
Впрочем, это было недалеко от истины. Корапт многие пожившие жизнь маги описывают как объятия сколопендры. В старых учебниках даже имеются схемки, где нарисовано человеческое сердце, оплетенное гигантской черной многоножкой со жвалами, вполне способными перекусить металлический прут. И вот эти самые жвала пережимают аорту, готовясь в миг оборвать жизнь того, кто уже пересек незримую черту между миром живых и миром сорвавшихся.
— Вот же… срань… — захрипев, я схватился за грудь и осел в сердце.
Студенты даже не сразу поняли, что прошло, а я лишь прикрыл глаза, чтобы не видеть появившиеся солнечные круги перед глазами. Я даже уже начал мысленно прощаться с жизнью. Вот он, предел, подохнуть в тридцать пять. Ага, размечтался.
Вопреки ожиданиям, никаких там ангелов, архангелов, ворот рая и прочего не было. Хотя, мне от чего-то вспомнился старый бородатый анекдот. Умирают равин, имам, буддист и епископ. Спорят, куда же они теперь попадут. Видят, лестница в небесах, поднимаются по ней все вчетвером, епископ уже ручки потирает, мол, наша вера правая. Ворота открываются и к ним радостно выходит мужик с топором и говорит: «Добро пожаловать в Валгаллу».
Я же до ворот да же не дошел. Судя по всему, меня развернули где-то на трети пути. Да еще и болезненно так.
— О, очнулся, — раздался знакомый голос рядом. — Ты че, падла, на покой уже захотел?
Попытка ответить на шутку не удалась, судя по всему, в горло введена какая-то трубка, видать, чтобы я не задохнулся от западания языка. Тоже правильно с одной стороны, а с другой, ощущение, словно меня орально изнасиловали. Хорошо хоть назально ничего ставить не стали, а то видел я такие прецеденты, когда бойцу в сознания добродушный медик пихал воздуховод в нос.