Майра
Шрифт:
Мое собственное участие было ограниченным. Я смотрела и только временами оказывала посильную помощь: тут пощекотала, там погладила, лизнула, укусила, ничего больше, за исключением одного внезапного грубого проникновения сзади. Я не заметила, как он приблизился, это был один из «Четырех шкур», парень деревенского типа, он объяснил мне, что впервые попробовал именно этот способ в двенадцать лет с овцой и теперь не только предпочитает зад переду, но и овец козам, или, он сказал, девушкам? Как и у остальных «Шкур», его речь была трудна для понимания – так же, как и песни. Если бы у меня в руке оказались ножницы, я бы его тут же на месте кастрировала, но, раз их не было, я молча страдала и даже, честно говоря, испытывала извращенное мазохистское, в стиле Майрона, удовольствие от неприятной ситуации, в которую попала Майра Брекинридж, победоносная амазонка.
Потом, разрядившись, он оставил меня и продолжил свой бычий путь. Я, разумеется, когда-нибудь возьму реванш, когда-нибудь и как-нибудь… даже если мне придется ждать двенадцать лет! Майра Брекинридж непримирима и безжалостна.
Эти красочные заметки исключительно для вашей пользы, дорогой Рандольф. Примеры поведения, которое вы, по сути, презираете (Клем, конечно, еврей, но он калифорниец. Калифорния – это среда, в которой все растворяется до полной однородности; иудаизм – не исключение). Даже вы, со всеми вашими предрассудками, не могли бы остаться равнодушным к тому, с какой легкостью действуют эти молодые люди, не опасаясь ответственности и не боясь скомпрометировать себя. Мужчины, не задумываясь, действуют именно в той манере, которую общество считает истинно мужской (грубой, разрушительной, направленной исключительно в женскую промежность); они играют телами с чисто спортивным интересом, и кажется, что нет такой фантазии, на осуществление которой они бы не осмелились. Все делается в открытую, и как сказал мне один из них, отдыхая на полу между совокуплениями: «После этих мероприятий я неделю ни о чем таком не думаю. Мне ничего не нужно. Я никогда не чувствую себя так хорошо, как после настоящей вечеринки». Так что вакханалии все еще необходимы. Отсутствие их, определенно, делает нашу жизнь нервной и тревожной. Несомненно, доступ к подобного рода удовольствиям в молодости совершенно изменил бы меня. К счастью, как оказалось, я избежала этого. Если бы не так, Майры Брекинридж, сотворившей себя, никогда бы не было – недопустимая потеря для современности.
Когда я писала эти слова, я вдруг представила Майрона занимающимся любовью с Глорией Гордон. Почему? Как странно… от одной только мысли об этом мои глаза внезапно наполнились слезами. Бедный Майрон! Его нет, он мертв.
Нельзя недооценивать влияние этих молодых людей на общество. Хотя свингеры, как их называют, составляют небольшую часть нашего общества, они тем не менее необыкновенно привлекательны для молодежи, то есть для тех, кто составляет большинство и кто сохраняет (если сохраняет) психическое здоровье в силу двойственности самоощущения, С одной стороны, они демонстрируют безоговорочное принятие наших культурных мифов, согласно которым мужчины должны доминировать, проявлять агрессивность и покорять самок. С другой, они прекрасно знают, что большинство мужчин представляют собой не более чем рабов экономической и социальной системы, которая не позволяет им показывать их мужскую принадлежность с помощью грубой силы и ограничивает их традиционные мужские роли. Компенсацию молодые люди находят в том, что играют в мужчин: носят ковбойскую одежду, сапоги, затягивают себя в черную кожу, стараясь с помощью одежды (век фетишизма!) воплотить образ того мужчины, которым наше общество призывает восторгаться, но которого оно же низвергает, как только тот попытается быть чем-то большим, чем выступающим на сцене иллюзионистом.
У свингеров хватило ума понять, что как мужчины они слабы и экономически, и социально и что общество обманывает их так же, как и женщины. Приняв это как факт, они стали самоутверждаться, предаваясь сексуальному полиморфизму, при котором, ко всеобщему удовольствию, исчезают различия между полами. Подозреваю, что это может оказаться единственным жизнеспособным образом будущего и самым здоровым… точнее – более здоровым, чем стойкая старомодная мужественность людей, подобных Расти, чей традиционный инстинкт доминирования в конце концов приведет к поражению и срыву, за исключением, может быть, его отношений с такой же старомодной Мэри-Энн… отношений, которые явно подошли к концу, хотя он еще не сказал ей об этом или она мне не призналась. Мне кажется, он сломлен, и это как раз тогда, когда я подошла к финальной стадии. Это нечестно!
Вечеринка закончилась обжорством. Утонченные девушки пожирали холодную вырезку так, как будто они голодали неделю, в то время как использованные юноши лежали, похрапывая, среди скомканных покрывал, пропахших только что сотворенной любовью. Майрон получил бы огромное удовольствие от всего этого. Правда, я боюсь, что он уделил бы больше внимания мальчикам, чем девочкам, подобно моему знакомцу Шкуре, который, дождавшись, пока один из юношей приготовится занять классическую позицию между ног девушки, прыгнул на него и вонзился ему в зад, вызвав явный гнев у изнасилованного юноши; у того тем не менее хватило самообладания (и вакхического распутства), чтобы не прервать свое собственное дело, – вот так разнообразны могут быть формы власти одного человека над другим!
ДНЕВНИКИ БАКА ЛОНЕРА
Запись № 751, 27 февраля
Так сегодня утром она нанесла свой удар она зашла в мой офис и протянула мне это мексиканское брачное свидетельство с извинениями что не смогла представить его раньше оно затерялось Дядя Бак скажу вам когда она вот так называет меня Дядей Баком я готов свернуть ей шею она ведет бурную жизнь тут нет никаких сомнений она также сказала что беспокоится по поводу своей доли недвижимости и надеется открыть кавычки Флеглер и Флеглер легко убедятся что все в порядке и ничего не мешает ей получить свои полмиллиона долларов закрыть кавычки полмиллиона долларов спросил я в последний раз мы согласились на триста пятьдесят ну говорит она снова кавычки это было раньше и я все ждала и ждала в то время как ваши детективы пытались найти что-нибудь на меня например что я критиковала Дженерал Моторс или что-то в этом духе и я требую еще сто пятьдесят в качестве компенсации за моральный ущерб который вы мне нанесли конец цитаты я изо всех сил пытался сдержаться я сказал кавычки теперь Майра ты знаешь что такое законники и поскольку мы никогда раньше не встречались разве не должен был я убедиться что имею дело не с авантюристкой выдающей себя за жену моего племянника вопросительный знак закрыть кавычки я вас понимаю говорит она разумеется кавычки прямая речь но и вы должны понять каково мне и что я испытала после того как умер Майрон и я осталась одна на белом свете и без средств тут мы изрядно порассуждали о судьбе беззащитной вдовы и затем она опять взялась за дело она дала мне срок до апреля все выплатить иначе она обращается в суд и точно получит половину так что мне лучше сделать все возможное чтобы Флеглер и Флеглер приняли ее требования дело однако все еще скользкое несмотря на то что без сомнений она была крепко связана с Майроном потому что хотя я не знал его я чертовски хорошо знал Гертруду и мне кажется Майра упускает из виду этот факт сама она считала Гертруду невыносимой особенно ее манеру хранить бесполезные вещи например газеты и шнурки и набивать холодильник едой которая портилась а она из-за своей дьявольской скупости не могла ее выбросить Майра не стала это отрицать и мы согласились что все кто ел у Гертруды рисковали наглотаться трупного яда однако потом когда я сказал что Гертруда по-настоящему любила своего мальчика Майра нахмурилась и сказала о нет Дядя Бак она любила себя разве все мы не такие же сказал я она сказала нет не до такой же степени но она не стала раскрывать эту тему дальше трудно сказать какая из этих двух женщин хуже хотя нет совсем не трудно Майра худшая из женщин которых я встречал восклицательный знак с новой строки потом она спросила не известно ли мне что-либо о Расти Годовски я сказал что нет но наши студенты часто пропадают подобным образом и затем снова появляются как будто ничего не произошло но она сказала что беспокоится из-за несчастной Мэри-Энн не повезло Мэри-Энн я уверен Майра положила глаз на этого студента вместе с половиной девушек в городке и теперь сгорает от нетерпения как молодая кобылка как бы там ни было я пообещал выяснить что смогу о его исчезновении и первым делом позвоню шерифу моему хорошему другу республиканцу и спрошу не попал ли он в тюрьму у него испытательный срок с нового абзаца потом Майра попросила у меня разрешения посмотреть медицинские карты студентов которые я держу у себя в офисе потому что цитата я провожу некоторое исследование мне кажется она сказала построзенберговского поколения возможно она коммунистка учитывая все остальное но я вынужден обращаться с маленькой Мисс Динамит с большой осторожностью поэтому я разрешил в конце концов в этих картах нет ничего интересного обычный медосмотр в начале учебы мы было однажды решили сделать фотографии в обнаженном виде но девушки отказались или вернее сказать отказались родители хотя сейчас и эра Плейбоя так что хорошая идея пропала даром новый абзац перенести назначенный на сегодня массаж на завтра так как мне надо в город на встречу с Летицией Ван Аллен лучшим актерским агентом здесь для тех молодых звезд кто попадает в ее список практически открыта дорога к съемкам на Юниверсал не забыть захватить сметану Бобби для бефстроганов.
Я сижу рядом с Мэри-Энн в телевизионной студии Си-би-эс на Ферфакс-авеню. Хотя это всего лишь карикатура на киностудию, производит необыкновенное впечатление на тех, кто здесь оказывается впервые, и это больше чем когда-либо убеждает меня, что кино становится простым приложением к электронному инструменту для передачи изображения (на весь мир и со скоростью света). К чему это приведет, я пока еще не разобралась. Но сейчас уже совершенно очевидно, что эра классического кино закончилась и шансов на то, что она вернется, не больше, чем шансов на оживление поэтической драмы, как бы того ни хотели почитатели эпохи короля Иакова I.
Конечно, живые картинки будут снимать всегда и показывать если не на сцене, то на телевидении. Вот только природа этих картин меняется, потому что телевидение создает новый тип человека, а тот создает новый тип искусства, и так по кругу, и бег по нему только начинается. Интригующий момент! И хотя я романтически тоскую по классическому кино сороковых, я знаю, что его ничем уже не заменить, ибо время его ушло, как ушли в прошлое Великая депрессия, Вторая мировая война и национальная наивность, которая только и дала возможность Пандро С. Берману и многим другим вдохнуть американскую мечту в сотни тысяч зрителей. Тогда была цельность, которая теперь утрачена, и ни Ален Рене, ни Энди Уорхол (единственные современные режиссеры, сравнимые по масштабу с великими прошлого) не смогут дать нам произведений, которые не были бы безнадежно фрагментарными. За исключением «Спящего человека» Уорхола, разбившего новые принципы эстетически; он предложил радикальную теорию, которой я всегда придерживалась, но никогда не решалась сформулировать открыто: при нормальных обстоятельствах скука в искусстве является исключительно следствием глупости.
К обоюдному удовлетворению, мы сидим вдвоем с Мэри-Энн среди публики, собравшейся на телевизионное шоу по письмам зрителей. Ведущий плоскими шутками пытается разогреть нас. Через несколько минут мы будем в эфире: организаторы, операторы, аудитория, зрители – все, кто создает магию экрана. Это шоу я как раз нахожу абсолютно несъедобным; но я здесь потому, что Мэри-Энн хотела, чтобы пришла, а я теперь делаю так, как она хочет, – мы удивительным образом сблизились на почве исчезновения Расти. Разумеется, она по-прежнему верит, что он мне не нравится и я считаю его обезьяной; и я ничего не предпринимаю, чтобы разубедить ее. Мне до боли, почти непереносима, сладостна мысль, что придет день, когда я завладею тем, что она считает безраздельно своим; если, конечно, Расти когда-нибудь вернется. Мэри-Энн думает, что если он не в тюрьме (это, кстати, вероятнее всего, ибо тот, кто хоть раз попал в полицию в Лос-Анджелесе, обречен на постоянные необоснованные аресты; здесь только профессиональные преступники гарантированы от ее «забот»), то он куда-нибудь укатил со своими дружками, возможно в Мексику. Я очень стараюсь успокоить ее, и мы ведем долгие разговоры «между нами девочками» о мужчинах и о жизни… и о ее карьере.
В отличие от других студентов у Мэри-Энн может получиться профессиональная карьера. Мисс Клафф абсолютно права, и я готова идти напролом, чтобы представить ее какому-нибудь агенту, не дожидаясь июня – обычного времени, когда студенты демонстрируют свое умение; традиционные пути здесь явно недостаточны. Мисс Клафф говорит, что за семь лет, пока она работает в Академии, она не помнит случая, чтобы кто-то из студентов получил работу на телевидении или появился в кино. Впечатляющий результат. Некоторые становятся моделями, но это нередко оказывается просто прикрытием для проституции.