Майя
Шрифт:
Стояла бархатная осень, обрамляя золотистой рамкой парки, бульвары и набережные города, не вписываясь в разрушительный пейзаж войны, легкий туман клубился над Лехом и каналами. Майя гуляла с Гюнтером в близлежащем сквере. Рядом группа военнопленных чинила повреждённую канализационную трубу. Два наблюдавшие за ними гестаповца уселись на каменную изгородь покурить. «Эти русские, дикий народ, но крепкий духом.
– сказал один другому- Мой брат, Франц, служит в Дахау, он рассказывал, что к ним в лагерь привезли летом партию старших офицеров. Их неделями пытались склонить к сотрудничеству и не смогли, часть из них умерло от пыток, остальных пришлось расстрелять.»
Из
«Майя, ты жива, а нам сказали, что вы погибли в Бабьем Яру и ты, и Зина, и Манечка, и наши соседи по коммуне Гофманы, все киевские евреи!»- почти прошептал Антон.
– Я сбежала, попалась вновь и мне вторично посчастливилось спастись, но на этом везение кончилось и, вот она я, среди миллионов угнанных сюда на работу.- прозвучал короткий ответ.
– Не знаю, свидимся ли ещё, ты должна знать, мы с Илюшей вместе закончили лётную школу и служили в одном полку. В марте этого года, в боях под Черновцами, наш самолёт был сбит, чуть-чуть не дотянув до своих. В последний момент, мы успели выброситься на парашютах, но немцы стали стрелять по нам ещё в воздухе, меня ранили и взяли в плен, Илюшу отнесло в сторону наших, но я видел, как простреленный, он упал ничком и погиб. Прости, Майя, за печальный рассказ!
«Что это, ты, здесь прохлаждаешься, а ну, работай, русская свинья!» - рявкнул подошедший гестаповец и ударил Антона прикладом автомата по спине, затем повернулся к Майе и сказал зло: «Убирайся, быстро, пока не схлопотала.»
Подхватив Гюнтера на руки, она не помнила, как донесла его к дому, не слышала городского шума и пения птиц, не замечала красоты осени, не видела солнца, оно для неё померкло. Слёз не было. Погрузившись в глубокое оцепенение, девушка потеряла всякий смысл в жизни, она автоматически выполняла всё, что от неё требовали, по ночам, не спала до утра, по-долгу уставившись в дощатый потолок своей конуры. У неё отобрали всё, что так дорого было её сердцу, где взять силы, чтобы жить дальше, да и для чего?! Всё это время, обладая огромной волей к жизни и удивительной способностью удержаться на краю обрыва, не сдаться, не упасть в пропасть, Майя с достоинством принимала свою судьбу. Нет, она не жалела себя, не малодушничала, просто устала нести столь непосильное бремя потерь. Единственный, кто привлекал внимание девушки, был Гюнтер. Любознательный и непоседливый мальчик не оставлял свою няню в покое, забрасывая бесконечными вопросами «почему?» и «зачем?», на которые ей приходилось отвечать, отвлекаясь от тягостных мыслей, и, как- то невзначай, этот маленький немецкий крепыш своей жизнерадостностью, день за днём, согревал её истерзанное еврейское сердце.
Глава 8 Победа.
Нагрянувшей зимой, в город хлынул поток перепуганных людей, бегущих от Красной Армии с восточных районов Германии на запад. Заполонив дороги, беженцы тащили повозки, гружённые домашним скарбом и восседавшими детьми. Грязные, голодные, страшно уставшие, не имея крыши над головой, с потухшими глазами, они попадали под артиллерийские обстрелы, оказавшись между враждующим сторонами
На рождество, Лизи вручила Майе подарок. В маленьком пакете оказалась пара чулков, что действительно было божественным чудом!
В холодный январский вечер хозяева ушли в кинотеатр, шёл, только вышедший на экраны фильм «Кольберг» о героическом сопротивлении маленького городка в Померании, осаждённого армией Наполеона. Прочитав о нём рекламу в газете, Майя подумала, что угасающему рейху срочно понадобилось поднять боевой дух народа.
Наступил март 1945 года. Союзные войска вступили на территорию Баварии. Наступление на гитлеровцев вели две американские армии: 3-ая, под командованием генерала Джорджа Паттона и 7-ая, во главе с генералом Александром Патчем. Их задачей было обезопасить правый фланг 12-ой армии, наступавшей на восток, по направлению к Эльбе и не дать немцам возможности создать «Альпийскую твердыню». Гораздо позже, выяснилось, что гитлеровцы, из- за царящего беспорядка агонии, никаких мер для этого не принимали.
Фашистская Германия доживала свой век, но чем глубже продвигались войска союзников, тем яростнее было сопротивление Вермахта и Фольксштурма, в неистовстве, они дрались за каждую улицу, за каждый дом. Американцам пришлось полностью уничтожить город Ашаффенбург, расположенный на севере Баварии, чтобы взять его штурмом. Аналогичная ситуация произошла и с Вюрцбургом, разрушенные руины города гестаповцы фанатично защищали ещё целую неделю, сами гибли, в столь жестокой и бессмысленной мясорубке, и тащили за собой своих же сограждан.
Майя мыла на кухне посуду, через приоткрытую дверь было слышно, как гер Клюге ругался с зятем:
«Ах, ты, паршивый сосунок, мой сын погиб на восточном фронте, а твой папаша сварганил тебе справку, по которой можно было отвертеться от призыва! Я чувствовал, что с тобой не всё в порядке, настоящий патриот фатерлянда не искал бы пути не служить в армии! Что я сейчас слышу? Оказывается вы оба активные члены антифашистской организации « Акция за свободу Баварии»?»- брызжа слюной, орал взбешённый Клюге.
– Да вы правы и я очень этим горжусь, мы смогли захватить муниципалитет и уговорить остальных сложить оружие- посмеиваясь отвечал Отто.
– Подлые трусы, вы отдаёте город врагу, вместо того, чтобы драться! Мы должны стоять насмерть, а не сдаваться, даже если погибнем все! Вы ещё об этом пожалеете!- вопел, багровея, тесть.
– Поймите, Клюге, поезд ушёл, мы проиграли и должны это с достоинством принять, причём без лишнего кровопролития. Я не сторонник нацистского рейха, я патриот будущей Германии и хочу, чтобы Гюнтер жил в свободном обществе без зверств и насилия. Мне искренне жаль вашего сына, но лишившись его, вы почему- то хотите потерять вдобавок дочь и внука. Если вам так хочется умереть- застрелитесь, как это сделали некоторые ваши сотоварищи. Свою семью я защитил, как смог. Мы не одни, нашему примеру последовали жители Штарнберга.