Майя
Шрифт:
Глава 7 Хлеб войны лёгким не бывает.
Майя наводила порядок в своей коморке и беззвучно плакала. Оказывается можно и так: слёзы не бегут, а всё в середине плачет, рвётся на части, обжигая концы. Она слышала, как хозяин выговаривал жене:
»Где та кроткая и добросердечная Лизхен, на которой я женился? Сегодня, я видел мегеру, устроившую гнусное представление в присутствии моего малолетнего сына, напугав его так, что он до сих пор не может успокоится и я не увидел, в этой чужой женщине, капли сострадания к собственному ребёнку, а тем более к прислуге. Ты не прочитала записку. Не посоветовавшись со мной, пригласила
– Ты отчитываешь меня, как школьницу из- за какой- то тупой работницы, зачем ты дал ей деньги?- прозвучало крикливо в ответ.
– Боже мой, Лизи, тебя волнуют только деньги, а как же наш сын? Сегодня ты преподала ему урок жестокости!
– Ничего страшного, меньше будет нюни пускать по любому поводу, пора ему вырабатывать мужской характер.
– По твоему, Лизи, это по мужски издеваться над неповинным и беззащитным человеком в присутствии полиции? Чему ты учишь ребёнка? Ты стала такой же грубой, как твой отец!
– Да, я дочь своего отца и горжусь этим.
– заносчиво отвечала мужу Лизи.-
– Тут уж точно добавить нечего! Бедный, бедный Отто, как его угораздило жениться на такой ведьме?- подумала с жалостью о хозяине Майя.
– Лизи, я более чем уверен в том, что даже такой грубый и циничный человек, как твой отец, сентиментален, как все немцы и очень любит свою дочь. Он никогда бы не позволил себе обидеть тебя и пережить то, что ты позволила пережить своему сыну.
Обескураженная словами мужа, Лизи не нашлась, что сказать. В наступившей тишине вновь прозвучал возмущённый голос Отто :
«Шестого июня англо-американские экспедиционные силы высадились на территории Северной Франции, как ты думаешь сколько мы сможем выстоять воюя на два фронта? Война может кончиться и не в нашу пользу. Прошу тебя, Лизи, не веди себя так, чтобы постыдный груз содеянного, давил на тебя всю оставшуюся жизнь». Тоненький голосок Гюнтера сменил отцовский:
»Мамочка, пожалуйста, не выгоняй мою няню, она хорошая!»
Остальное Майя не стала слушать, ушла любоваться, уцелевшими от бомбежек, красотами, рассудив, что подобная возможность у неё появится не скоро. Она бродила по улицам пытаясь успокоиться. «Какой славный, ухоженный город» - подумалось ей – «Несмотря на ущерб нанесенный войной, он выглядит очень уютным. Стоят, сохранившиеся со средневековья дома, каждый со своей историей, вроде их построили вчера. Интересно сколько ему лет?» Потом вспомнила, как Отто рассказывал Гюнтеру о том, что город построили ещё римляне в 15 году до нашей эры. За всю свою длинную жизнь Аугсбург, столица Швабии, перенёс немало потрясений. Как и сотни лет тому назад, омывая его со всех сторон, плавно несут свои воды Лех и впадающие в него Вертах и Зингольд. Утопая в зелени, город красочно разместился на их берегах соединённых многочисленными мостиками и отведёнными каналами, что придаёт ему особую колоритность и выразительность. Возвышаются к небу заострённые крыши костёлов, а вот и церковь Девы Марии, которая, по рассказу хозяина, наделена особым правом: если преследуемый преступник добегал до её дверей и дотрагивался до дверного кольца, то он обязательно был прощён. Главная городская площадь очень пострадала, здание ратуши со знаменитым золотым залом, было полностью разрушено, как и часть городских зданий, фонтан Меркурия не работал, притих, волнуясь за свою судьбу построенный ещё в шестнадцатом веке для малоимущих людей, Фуггерай. В напоминание о настоящем, группа военнопленных разбирала завал, после очередной ночной бомбардировки.
Многие
Заглянув на базар, где ещё с начала года деньги были отменены и вовсю процветал бартер- обменная торговля, девушка увидела, как пожилая фрау пыталась обменять десяток сигарет, непонятно каким образом попавших к ней, на 50 грамм мяса, а рядом тучный мужчина сторговал большую курицу за две бутылки коньяка. Майе нечего было предложить на обмен и она зашагала по каменной мостовой, спеша вернуться вовремя. Ее старые башмаки, у которых давно стёрлись подошвы и, из- за отсутствия кожи в рейхе были заменены на деревянные, издавали при ходьбе однообразное постукивание.
На площади стоял мороженщик с лотком, у которого толпились дети. Мороженое было в свободной продаже, считалось, что оно успокаивает. Майя вспомнила весеннюю прогулку по Киеву с друзьями в далёком 1941 году, когда дружно подлетев к подобному лотку, они выбирали любимое мороженое и почувствовала, как странное болезненное стеснение подкатило к горлу.
К шести, вернувшуюся домой девушку, поджидала высокомерная хозяйка со словами:
»Ты всё ещё здесь, только потому, что я пошла навстречу желанию моего сына!»
Получив по карточкам недельные продукты, Лизи нагрузила ими Майю и поспешила, с сидящим в коляске Гюнтером, к ожидающей её подружке. Обе немки катили впереди себя коляски с детьми, оживлённо между собой разговаривая. Майя, отстав, плелась за ними. Дойдя до перекрёстка женщины остановились, продолжая болтать. У Гюнтера выпал из рук мяч и покатился на дорогу. Мальчик слез с коляски и побежал за ним. В этот момент, мчавшийся на скорости военный грузовик, возник просто из ниоткуда и ребёнок оказался в метре от его колёс. Подошедшая Майя, вскрикнув, бросила пакеты с продуктами на тротуар и, поражаясь собственной прыти, вихрем промчалась перед грузовиком, подхватив малыша, и в считанные секунды оказалась с ним на противоположной стороне улицы. Резко завизжали тормоза, ругался высунувшийся из кабины водитель, вцепившись в пустую коляску, остолбенело смотрела по сторонам, не понимая, что произошло, испуганная мамаша. Увидев сына она, рыдая, бросилась к нему, в её глазах Майя впервые увидела благодарность.
Лизи, на полдня, устроилась машинисткой в какое- то учреждение. Её отсутствие в доме, было самым счастливым временем дня, хотя по правде говоря, с того памятного случая, она изменилась к лучшему и стала меньше придираться. 17 августа Советская армия вышла на границы Германии в Восточной Пруссии. Каждый день, неумолимо, сжималось кольцо вокруг третьего рейха и, пропорционально этому, всё терпимее становилось отношение хозяйки. Может, где- то в душе, она боялась, что судьба может поменять её с Майей местами?