Мажор и Отличница
Шрифт:
— Приятного аппетита, Дима.
— Приятного, Милана. — его голос коварным образом умеет менять тональность, обрастать неожиданной бархатистостью и приветливо скользить по коже.
Я ем, смотря прямо перед собой. Прямо в центр своей тарелки. Изучаю листы салата со столь живым интересом, будто от этого зависит насколько хорошо они переварятся в моем организме.
Совершенно не ожидаю от Ветрова вопросов по поводу учебы, и отвечаю вначале по инерции. А еще потому, что у него обычно манера такая — командно-повелительная.
Только вот на середине
Ветров настолько участливо интересуется занятиями, что я, должно быть, уже больше десяти минут без зазрения совести жалуюсь на провальную попытку выудить у Игната Львовича хоть какое-то подобие нормального объяснения.
И тут мой суровый наставник начинает громко смеяться. Искренне, заразительно, а еще — опасно. Потому что я, словно кисейная дурочка, понимаю, что подвисаю.
Он даст фору любому герою моих любимых аниме. Отчетливо вижу свет вокруг его головы, а от ямочек на его щеках будто звездочки выстреливают. А эти его большие и сильные ладони с длинными пальцами, как у пианиста-аристократа, когда же он прикрывает ими свой чувственный рот…
— Ты чего перестала есть?
Кажется, меня чуть было не застукали на месте позорного преступления. Снова утыкаюсь в тарелку. Чуть ли не носом прикасаюсь.
— Не люблю спешить с пастой. Надо распробовать вкус, — рука-лицо, что за чушь я несу?
И что это был за момент помутнения сознания?
Это все еще мой гадский наставник. Быть может он видоизменяется в моменты поедания пищи — не зря в это время организм чувствует себя расслабленным. Вот и он так — когда я ем, я олененок-няшка, а как перестану, то грозные рога водружу обратно на прежнее место.
— Понравилась здесь кухня? — интересуется, применяя свою коварно-дурманящую улыбку.
— Да. — киваю и тянусь к лимонаду.
Официантка ставит перед нами две кружки капучино, в одной из которых плавает зефирный мишка.
— Какая милота! — не удерживаюсь от восклицания и ловлю довольный взгляд Димы.
— Так и думал, что тебе понравится. — улыбается, придвигая ко мне кружку. — Закажешь десерт?
— Нет. — резко отвечаю и мотаю для убедительности головой. Слишком дорого, спасибо. — Уже наелась.
— Может, возьмёшь его с собой?
— Нет-нет, — уверенно обрываю предложение, — У меня дома есть сырники, я их сама лепила.
— Я бы попробовал. — неожиданно говорит Дима, придвигаясь ближе ко мне, и хитро смотрит в глаза.
— В смысле? — не понимаю, он что не пробовал никогда сырников?
— Угостишь? — нахально интересуется.
— Еще не хватало! Я для тебя таскать сырники в универ не собираюсь! — на меня его близость ненормально действует.
Начинаю нервно ерзать на стуле, а он снова смеется. Говорю же, нельзя терять бдительность.
— Да-а… будет нелегко.
— Это ты о чем?
Поправляет свои темные волосы и вздыхает.
—
— Не надо. Я не просила. Множественно благодарю и стойко воздерживаюсь.
— А я не спрашиваю. — здратути, приехали, снова мы в рядах непрошибаемых полководцев.
Чересчур улыбчивая официантка кладет рядом с нами счет.
Тянусь к сумке, мысленно прощаясь с деньгами, но вздрагиваю, ощущая, как холод снова умело втесался в голос Ветрова:
— Ты что делаешь? — хмуро спрашивает Дима, наблюдая, как я достаю кошелек. Ответить не успеваю, получая резкое. — Убери.
Я не поддерживаю феминисток, вопящих что мужчина не должен открывать перед женщинами дверь и будто счет дама всегда должна оплачивать сама. Считаю, они таким образом портят мало-мальски оставшиеся рыцарские черты в современных реалиях. Но когда мной вот так беспардонно пытаются командовать, я чуть ли не феминисткой с плакатом себя ощущаю.
— Я вполне могу заплатить за себя сама. — уверенным голос женщины, покорившей не одну финансовую вершину, вещаю я, и что-то дергает добавить, — Тем более мы же не на свидании.
— Ах вот так… — Ветров ухмыляется и самонадеянно выдает, — Хорошо. Тогда, считай, что это было наше первое свидание.
— Чего? — мои щеки становятся фанатками маков, а он, широко улыбаясь, прикладывает свою карту к пин-паду, который подносит к нему официантка.
*
— Сходим еще раз на свидание на неделе? — невозможно самонадеянно спрашивает наставник, останавливая свою машину около моего подъезда.
Мои глаза широко раскрываются. Он издевается надо мной? Наверняка есть подвох.
— Твоя команда пиарщиков решила сменить название «адского аттракциона» на «свидание»?
Дима удивленно пару раз моргает, а потом, запрокинув голову назад, начинает громко смеяться.
— Твой смех подтверждает мою правоту! Полностью! Так что адиос! — выскакиваю из машины и быстро несусь к своему подъезду.
Глава 27
— Кноп, привет. — раздается папин голос из гостиной, и я застываю в прихожей, словно вор, неуверенный в ту ли квартиру он проник. — Ты чего сегодня поздно? — мой родитель своими вопросами вносит еще большую смуту в мою и без того переполненную мыслями голову.
— У моего наставника возникли некие новые идеи, — очень-очень странные идеи, думаю я, — Пришлось немного задержаться.
И я, кстати, совсем не поздно. Стрелка часов только подходит к шести, потому непонятно к чему сейчас вопиющая клевета?
Ой, погодите-ка, это же значит…
Я с Ветровым больше двух часов вдвоем провела!
И к тому же он эту поездку-убийство-нервных-клеток с последующим пиром для желудка назвал свиданием!
Эрор!
Система дает явный сбой!
— Ты отстаешь и не можешь усвоить материал? — мелкая выходит из кухни с клубничным мороженным в руках. — Потому остаешься на продленку?