Мажор
Шрифт:
– Вы стадо баранов...
– мы устало покивали, - стадо разукрашенных баранов!
– А я командир этого стада...
– мы продолжали синхронно качать головами, - значит главный баран?! Народ замер! А вот это не по сценарию!
– Да как можно?.. Какой же вы...
– Так! Стоп! Я командир?
– Командир! Командир! Да еще какой! Самый лучший...
– А вы бараны?
– Еще какие! Самые элитные!!!
– Какой вывод?..
– молчим. Рогожин тяжело вздохнул:
– Придется соответствовать. Хаматшин!
– Я!
– гаркнул
– Тащи инструмент! И чтоб у моей птицы были погоны старшего лейтенанта. Доживу до капитана, еще по звездочке добавлю... Ха-ха! Прикольно...
– А когда майором станете? Как быть?
– Быстров, опять ты? Хотя в чем-то ты прав... Это я сказал? Дожил! Значит, на берете будет звезда... красная. Командир я или как!? Хаматшин, ты еще здесь? Где инструмент?
– Но, мы ведь его закопали?!
– Кого?
– Инструмент...
– Зря вы это... Надо откопать! Объявляю операцию "Эксгумация"! Лопаты взяли и вперед!
– О-о-о...
– Хаматшин, брось лопату! Кому говорю? А если руки дрожать будут? Ты меня насмерть затыкать хочешь? Милославский, ты дурак? Зачем всю яму откапываете? Посередке копайте... Глаз да глаз за вами нужен. Чуть не доглядел и все! Как один накололи татуировку - как у меня. Быстров, ты, что хочешь сказать, что у меня будет - как у тебя? Нет?.. Что?.. Тебе всегда нравилась моя татуировка... А-а-а, всем нравилась! И вы, значит, решили порадовать командира! От спасибо! Может, еще что-нибудь покапаем? Как зачем? Вдруг найдем чего?! Я так люблю сюрпризы... Что? А-а-а, теперь вы советоваться будете... Вы умнеете прямо на глазах... Смотрю труд вам на пользу... может еще чего-нибудь копнуть... Что? Вы и так уже умные... Ладно, отдыхайте трудоголики... Марат за мной!!!
Ну, как вы, наверное, уже догадались, мы стали Коршунами, а Санек стал Лаки, что в переводе значит Счастливчик...
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Этот памятный для меня разговор произошел через два дня после того как старший лейтенант Рогожин набил себе татуировку. Мы сидели в командирской палатке, и пили чай. Командир с какой-то задумчивой отрешенностью рассматривал меня, а я тихонько прихлебывал горячий чай и молчал. Вдруг, как будто что-то решив для себя, Рогожин поинтересовался:
– Не хочешь меня ни о чем спросить?
– Да нет, товарищ старший лейтенант, - слегка удивился я, - а должен?
– Руслан.
– Что?
– Я говорю, наедине зови меня по имени, - и неожиданно тепло, улыбнувшись, предложил: - Если хочешь, кури.
– Э-э-э... Спасибо, я не хочу.
– Руслан.
– Что?
– Я говорю, надо сказать: спасибо я не хочу, Руслан.
– Да, как-то это...
– пытаюсь помочь себе жестами.
– Ладно, не парься, - смеется.
– Потом привыкнешь. Так что же, ни о чем спросить меня не хочешь?
– Да, нет.
– Ладно, я сам спрошу. Как тебе ощущение от ускорения?
– и пристально так, в глаза мне смотрит.
– Какое ускорение, товарищ старший лейтенант?
Покачав головой, немного раздраженно говорит:
– То самое! Из-за которого твои руки в синяк превратились!
– Товарищ...
Хрясь! Ударив кулаком по столу, привстал и, навалившись на стол, придавил меня взглядом:
– Ты это брось! Сдохнуть хочешь, щенок!? В следующий раз - сердце откажет и все! Пишите письма!
– неожиданно успокоившись, сел на стул и прикрыв глаза спросил.
– Может, гуманней добить тебя, чтоб не мучился? Что ты глазами хлопаешь? Чай не девка! Не соблазнюсь!
А я сидел потерянный и не знал, что сказать. Ведь, даже себе, боялся признаться в произошедшем, хотя результат был на лицо, точнее на руки. Думал: слегка крышей еду, такие галюны ловить. Ведь такого не бывает, нет, я, конечно, замечал, что в бою время течет, как бы медленней, но это от адреналина - восприятие ускоряется и все такое... А здесь? Я же видел, как пуля летит. Ме-е-едленно так. А если запрут в какой-нибудь лаборатории? И все, получи папа похоронку на сына. Ну, нафиг!
Видно что-то такое отразилось на моем лице и Рогожин, усмехнувшись, сказал:
– Достань сигареты.
Я, послушно вытащив из кармана пачку "Явы", протянул ему.
– Не надо, - и убрав руки за спину, продолжил: - Открой!
Открыв, с ожиданием смотрю на него.
– Посчитай.
– Пять.
Командир улыбается:
– Ты уверен? Посчитай снова!
Пожав плечами, перевожу взгляд на пачку: "Черт! Четыре! Гоню?" Поднимаю взгляд, на Рогожина: "Твою мать!" Сидит, довольно улыбаясь, а во рту сигарета. "Он же не курит?" - пролетела шальная мысль. Мля-я-ять!
– Това-а-а... Э-э-э... Руслан?
Командир, все так же улыбаясь, подмигивает:
– Ну что, учиться будем?
– Опять?
– содрогаюсь я.
Палатку заливает хохот Руслана. Я пытаюсь сдержаться, но мне это не удается, поэтому присоединяюсь к нему. И вот, наконец-то, тяжесть, преследовавшая меня последние дни, отступила. Стало легко и свободно. Теперь не пропаду, мой командир любому глотку порвет за своих!
– Ну что ж, брат Егорка! Для начала я научу тебя контролировать этот процесс, вызывая его по своему желанию. И регулировать скорость, а то, знаешь ли, перестараешься и загнешься с непривычки. Особенно, если так разгоняться. Кстати, удивил ты меня, даже не знал, что так разогнаться можно. Хотя в твоем случае, даже не знаю, чего ожидать еще можно!?
– В моем случае?
– заинтересовался я.
– А что со мной?
– Ничего, просто удивил ты меня!
Странно... Я вдруг отчетливо понял - врет! Но настаивать не рискнул. А ведь не первая оговорка. Далеко не первая и не последняя. И ведь, сколько я помню, с самого первого дня нашего знакомства, он уделял мне пристальное внимание и гонял больше, и бил больнее. Но это я так возмущаюсь, если бы Руслан не гонял меня то, скорее всего, остался бы я на том перевале, рядом с Тунгусом. Или чуть позже, поводов то хоть отбавляй...