Мажор
Шрифт:
Блюм: Желаю Вам иметь такого дядю. Разве это дядя, когда он не заплатил мне за год жалованья и уехал в Америку? Хороший дядя! Так я лучше буду работать у коммунаров. Они меня не обманут, я знаю. И пускай детки на моем труде учатся.
Воргунов: Трогательная история.
Блюм: История ничего себе.
Троян: Вот расчет. Правильно: семьдесят пять сотых.
Блюм (взял бумажку): Я тоже могу написать: ноль, запятая, семьдесят пять. Передайте
Троян: Можно передать, что ж…
Блюм, выходя, в дверях встречается с Вальченко.
Здоровается с ним и уходит.
Вальченко усаживается за чертеж.
Григорьев: Он у них здесь делом вертел. Заведующий производством. Спасите мою душу, инженер Блюм.
Вальченко: Он не инженер!
Григорьев: Как не инженер? Да вот и сейчас он насчитал шесть инженеров, значит, и себя считал.
Дмитриевский: По снабжению он работает прекрасно! Прекрасно!
Воргунов: Спекулянт!
Дмитриевский: Нет, про него нельзя это сказать.
Воргунов: Советский спекулянт. Вынюхать, обмануть, с мясом вырвать…
Вальченко: Блюм — энтузиаст.
Воргунов: Еще бы. Для того чтобы хватать каждого встречного за горло, необходимо быть энтузиастом.
Григорьев: Верно. Это верно. Он спекулянт. И производство у него было такое же. Что хочешь? Дубовая мебель, медные масленки и трусики. Спасите мою душу, комбинат! Все это в сараях, в подвалах. Столярный цех — это умора. Семьдесят метров длины и весь из фанеры. И чего там только нет, на десять пожаров хватит! А механическая? Станки! И где он их навыдирал? И прямо на полу, никаких фундаментов.
Вальченко: Да! Георгий Васильевич, фундаменты не делаются.
Дмитриевский: Почему?
Вальченко: Белоконь говорит, чертежей нет.
Дмитриевский: Игорь Александрович, что такое?
Воргунов: Чертежей фундаментов до сих пор нет?
Григорьев: Петр Петрович, поймите же… «Гильдмейстеры» еще в пути. Габаритов…
Воргунов:…Я вам сказал снять габариты на Кемзе. Я вам сказал, на Кемзе восемнадцать «гильдмейстеров». Сняты габариты?
Григорьев: Да ведь все некогда, Петр Петрович… Эти расчеты…
Воргунов: Где эти расчеты? Модуль один насчитали?
Входит Белоконь.
Воргунов: Где фундаменты?
Белоконь: Чертежей же нет.
Воргунов: Чертей же на вас нет. А леса, а грязь, а бочки?
Белоконь: Плотники ушли, вы же знаете.
Дмитриевский: Но если фундаменты все равно не делаются, можно заставить каменщиков убрать леса.
Воргунов: Георгий Васильевич! А придут плотники, фундаменты сделают, а чернорабочие фрез рассчитают. А инженер Григорьев что будет делать? Плановое хозяйство? Социализм строите? Социалисты! Портачи!
Дмитриевский: Петр Петрович, ну чего вы так? Григорьев — молодой инженер, ошибся, бывает же…
Воргунов: Не беда, что молод, а беда, что лентяй. Габариты может снять каждый грамотный человек, нужно распорядиться. Нужно меньше баб.
Григорьев: Спасите мою душу, Петр Петрович!
Воргунов: Чтобы чертежи были к вечеру, понимаете?
За окном гудок автомобиля.
Дмитриевский: Позвольте, ведь Блюм на завод едет. (В окно.) Соломон Маркович…
Блюм (за окном): А что такое?
Дмитриевский: Зайдите.
Блюм: Но как же так можно?
Дмитриевский: Зайдите, нужно! Вы подождите, товарищ Воробьев. (К Белоконю). Пожалуйста, товарищ Белоконь, проследите за уборкой. И здесь после ремонта такой ужас. Подгоните строителей. Ожидаем воспитанников. Надо столовую, спальни скорее.
Белоконь: Побелку кончили, а убрать некому. Собственно говоря, это не моя обязанность.
Воргунов: Не ваше призвание, хотите сказать?
Белоконь: Я по механическому делу, а выходит уборщик…
Дмитриевский: Некогда разбираться с этим. Вы проследите.
Входит Блюм.
Блюм: Товарищи, нельзя же так. Я же просил, крикните в окно, ну, сколько теперь? Наверное, ноль пятьдесят или ноль черт его знает.
Дмитриевский: Соломон Маркович, вы будете на Кемзе?
Блюм: А если буду, так что?
Дмитриевский: Надо снять габариты нескольких станков.
Блюм: Новое дело. Какое же это имеет отношение к снабжению?
Вальченко: Потому, что вы будете на заводе.
Блюм: Мало ли где я бываю! Так я должен за всех работать? А где я возьму время?
Дмитриевский: Я вас очень прошу.
Блюм: Ну хорошо, давайте список, какие там станки.
Григорьев: Я сейчас запишу.
Блюм: Да, Георгий Васильевич, в той заявке на материалы много пропущено.