Мажорский залет

Жукова Вика

Предчувствие. Противное и разъедающее реальность с собственными мыслями.

— Ну сказал матери, скажи и мне.

Дернул за халат. Хотя уже еле сдерживался, чтобы пальцами ему козью смерть не сделать.

— Сказал что Зоя беременна от меня, — ехидно сообщает он.

А я начинаю заходиться смехом от этой несуразицы. Потому что невозможно.

— Ахах, Саня. Если только в твоих снах, — снова приступ смеха.

— Ты дебил? — брезгливо бросил он, — Зоя была со мной. А тебе сказала что беременна от тебя.

— Не

верю. Потому что Зоя не такая. У меня было время ее узнать.

— Срать веришь или нет, главное мамаша запаниковала что ей светит воспитывать ублюдка.

Вытолкнул Саню резким рывком на лестницу. Снова сцепились, швыряя друг друга в стену.

Поднялся крик медсестер, женщины с животами заохали, спускаясь на этаж ниже.

— Я вам просто так не дам… Не отстану. Будь она с ребенком или без него, — рычал Саня. Двинул мне в поддых.

Я заохал, пропустил еще удар.

Перед глазами мелькнул потолок…

Глава 29

Зоя

Поднялась резко. Кольнуло в области груди. Случилось что-то. Прошиб пот, по спине поползли мурашки. Странные ощущения, словно от меня ускользает что-то важное. Кровь будто замедлила движение, начала застывать. Холодно.

Не могу лежать. Мне нужен воздух. Стены начали движение. Может побочное действие лекарств?

В палате я одна. Работают мониторы, бесполезно гудя, только сбивая со сна.

Принялась отклеивать датчики.

В коридоре закричали. Дикий, нечеловеческий рев.

Пару несмелых шажков.

Стены плывут, как в сырой картине, которую уронили на пол.

***

Тамара взъелась на меня…Считает, что произошедшее с Ярославом моя вина.

Когда я попала в больницу, Саня и Яр снова сцепились. Понятия не имею как они друг друга притягивают…Но Саша толкнул Яра. Тот упал и разбил голову. Говорили, крови было жуть. А еще, тот вой, который я слышала, прежде чем потерять сознание, это выла Тамара. Она подумала Ярослав умер.

У меня самой случилась истерика. Меня долго не выписывали. И находиться в палате, одной. День за днем, только спать и есть и смотреть телевизор. Потеряла счет времени.

Иногда заходил Антон. Его внешнее спокойствие действовало отрезвляюще.

— С ним все хорошо. Зато экзамены сдавать не придется, — усмешка, а мне тошно. Я похожа на старую куклу. Мне вдруг не до ничего нет дела. Хочется выть, закатить истерику, но не могу ничего сделать, потому что боюсь, что плохо будет ребенку внутри меня. Этот гребанный замкнутый круг. Даже пореветь нельзя, если заметят — обколят успопокоительной дрянью, от которой во рту сушняк.

— Тамара хочет тест ДНК.

— Что простите? Какой ДНК? Разве пока ребенок не родится… — Может у меня галюны начались? Слуховые. Или я сплю, подобно Яру. В коме.

— Сейчас можно делать и на ранних сроках. А у тебя уже три месяца, если не ошибаюсь. — Киваю. — Александр Володин заявил что он отец ребенка.

— Неееет, —

сообщаю с улыбкой. — Этого не может быть. Яр был моим первым мужчиной и до этого момента единственным. И попала я сюда, потому что…Полезла на него, — румянец расползался по лицу, но я не знала как еще можно оправдать себя. ДА и нужно? Это же одна семейка. С каждым днем все чудиковатее.

— Зоя, я ни на минуту не сомневаюсь. Просто…Состояния Ярослава под вопросом. И не всегда даже самые грамотные специалисты могут помочь… — задумался, потерев переносицу. — Иногда даже атеистам приходится обращаться к Богу. Этот ребенок, возможно, единственное что от него останется в случае плохого исхода.

Я не выдержала и заревела. Сидя на койке, сжимала одеяло, подтаскивая его на себя, как спасительный надувной матрац для утопающего.

Ревела навзрыд, пропуская через легкие всю боль и отчаянние, всю ненависть на несправедливость мира. Всю ненависть на Сашу, вырывая со стоном и хрипом все чувства, что когда либо испытывала к нему. Пусто внутри, словно ни органов нет, ни души, ничего того, что должно заполнять нормального человека. Собственные пальцы впиваются в ладони.

Горячий, обжигающий шар из пепла подвис, остановился ровно внизу живота.

От ненависти до любви. К Яру Лукьянову, бесячему мажору и первому мужчине.

Небольшой, но такой важный огонек. Он вбирает в пепел, укрывается и тут же отбрасывает лохмотья, желая согреться свежими искорками.

Антон прижал меня к себе, нажал на кнопку вызова.

А мне больно. Блевать тянет. И лучше бы это физически ощущалось, а не так.

— ЗА что??? ЗА что я снова должна оставаться одна? Почему? Неужели я не заслужила счастья. Зачем мне вообще тогда эта жизнь? — царапала кожу на руке Антона.

— Мы будем молиться, Зоя. Будем молиться за него. Шанс, пусть минимальный. Он есть.

Набежали врачи.

Я еще не все выкричала, не все выплакала.

Пока не успели закрыть жалюзи, на секунду показалось, увидела Тамару. Она была довольна. Скользкая улыбка коснулась ее состарившегося лица.

— Почему? — из последних сил кричала я, прежде чем окунуться в сон.

***

— Яхрушева, проходите.

Осторожно вытащив из-за стола сначала живот, потом себя, направилась вниз.

Предмет я знаю хорошо, преподаватели делают скидку на мое положение. Но волнение никуда не деть.

Выдыхаю, присаживаюсь.

— Билет 13…

После пятнадцати минут мытарств, выхожу из кабинета с зачеткой и отметкой" отлично".

— Зоя, уже все? Как себя чувствуешь?

— Спасибо. Зачет, — помахала книжечкой, убирая в рюкзак. Тут же в руки впихнул контейнер с горячей едой и бутылочку сока.

— Антон. Вы не должны этого делать. Ты не должен, — в горле свербит.

— Я дядя отца этого малыша. Практически дедушка.