Мазохистка
Шрифт:
Там у меня был муж. Дети. Там было все. Я была счастлива там. Не здесь. А потому я уже давно кое-что решила. Теперь все зависит от Тони.
– Тони.
– Что? – он все еще злился на меня и даже не обернулся.
– Я хочу остаться там.
Тишина. Звенящая.
– Дура! – парень схватил меня за плечи и хорошенько встряхнул. – Ты хоть соображаешь, что говоришь?!
– Прекрасно соображаю, – спокойно ответила я, глядя в его небесно-голубые
– Тты… ты хоть понимаешь… сколько для меня значишь? – он опустил голову, все еще сжимая мои плечи тонкими пальцами.
– Прости, – шепнула я. – Но ты ведь знаешь. Я люблю его.
– Его не существует!!! Он нарисованный, понимаешь?! Картинка!
– Там он такой же реальный, как ты здесь.
– Черт бы побрал эту гребанную прогу! Я сейчас выкину носитель в окно и сотру ее с компа, чтобы ты забыла обо всей этой ерунде…
– Прошу тебя. Я умоляю. Хочешь, я встану на колени? – я попыталась подняться с дивана, на котором лежала, но Тони усадил меня обратно. – У меня там дети! – выкрикнула я, рыдая.
– Какие дети, Рена? Очнись! – шокировано произнес парень, глядя мне в глаза. – Этого всего на самом деле нет.
– Есть! Есть! Я должна вернуться! Пусти!
– Куда пустить, Реночка? В Италию? Ты ведь даже языка не знаешь. И всего этого там нет. Хочешь, мы вместе поедем и убедимся, что нет никакого замка Варии? М?
– Зачем ты говоришь все это?.. – я обмякла в его руках, продолжая плакать.
– Я пытаюсь спасти тебя, – он обнял меня. – От тебя же самой, похоже.
– Ты ведь не программировал его?
– Ко… нет, – поняв, о ком я, ответил парень.
– Понимаешь, что это значит?
– Что он мужчина твоей мечты и бла-бла-бла? Перестань, прошу тебя!
– Нет. Это значит, что если бы он жил… в этом мире, мы были бы вместе. Потому что… мы подходим друг другу. Нужны друг другу. Как он без меня там…
– Ты слишком долго там пробыла, видимо, дело в этом, – устало произнес Тони. – Пойми, что когда ты не погружаешься, там ничего не происходит. Пустота. Как в погасшем экране, понимаешь?
– Этого не может быть.
– Может. Так и есть. Если ты сейчас вернешься, то все продолжится с того момента, как ты исчезла. Ты не понимаешь этого потому, что погружаешь полностью, теряя воспоминания. Наверное, это и было моей большой ошибкой. Не надо было идти у тебя на поводу.
– Тони… – оставалось последнее оружие. – Скажи… ты ведь любишь меня?
Он отпрянул, словно его током шибануло.
– Ты такая прямолинейная, – нахмурившись, он сел обратно в кресло.
– Хочешь, я…
–
Я встала и, ощущая слабость в ногах, подошла к нему сзади, обняв за шею.
– Ты должен меня понять. Если ты… ты знаешь, что это такое. Я же поделать ничего с собой не могу. И не смогу.
– А вдруг ты…
– Нет. – оборвала я его.
– Ясно, – выдохнул Тони, сжав мои запястья в своих руках. Не знаю, сколько времени мы так провели, в молчании, когда он гневно сказал: – Ложись, черт бы тебя побрал!
– Ты?..
– Меня посадят, если выяснится…
– Хочешь, я напишу объяснительную записку? – усмехнувшись, спросила я, все еще сжимая его в объятиях.
– А толку-то? Все равно накажут. За «содействие в побеге», – горько усмехнулся Тони, развеяв мои последние сомнения по поводу причин не совсем типичного поведения Бельфегора. – Если не прекратишь виснуть на мне, я передумаю.
Я поцеловала парня в щеку и вернулась на диван. В душе появилось едва заметное щемящее чувство. Я бросила на него последний взгляд, прежде чем надеть шлем, и увидела свое возможное будущее. Наверное, оно было бы даже неплохим. Возможно, я даже была бы в какой-то степени счастлива с ним. Но…
– Женщина! Что-то ты долго, – в комнату вошел Скуало. – Сказала, пять минут, а самой опять полчаса нет!
– Скуало! – я кинулась к нему на шею, едва не заплакав.
– Ты чего? – удивленно спросил меня муж, заключая в неловкие объятия.
– Ничего, – тихо произнесла я, чувствуя, как слезы, все же, стекают по щекам. – Просто. Я так рада. Быть здесь, с тобой. Я…
– Вроооой, чего это ты? Не заболела?
– Нет. Просто люблю тебя. Очень.
– Кхм. Ну… я тоже. Но что так вдруг-то?
– Какой же ты все-таки, а! – немного успокоившись, я отстранилась, разглядывая его лицо.
– Какая-то ты странная, – прищурившись, отметил Скуало. – И что ты тут так долго делала? Берешь ребенка и идешь в холл, в этом есть что-то сложное?
Я вдруг заметила одну вещь. Воспоминания. Они все еще со мной. «Оставил-таки лазейку, Тони». И тут вдруг поразилась еще одному обстоятельству.
– Говоришь, меня долго не было?
– Ты головой-то, случаем, не ударилась, дорогая? – ехидно поинтересовался Суперби.
– Я тебе щщас ударюсь!
«Ты был не прав, Тони. Они настоящие. Они все настоящие».
{Ну, и под занавес Christina Perri – A Thousand Years}
Комментарий к Эпилог. Ну, теперь точно все)